Марджери Аллингхэм - Работа для гробовщика

Оскорбительное великодушие разыграно было превосходно. Не дожидаясь ответа, Конгрейв шагнул в сторону, жестом пригласив кого-то, ждавшего в коридоре.

Агент в штатском, мужчина с унылым лицом, изборождённым морщинами, энергично вошёл в комнату, не замечая никого, кроме Люка.

— Мы могли бы поговорить с глазу на глаз, инспектор?

Инспектор кивнул и, ни слова не говоря, вышел в коридор. Конгрейв закрыл за ними двери и подошёл к окну, выходившему на улицу. Отодвинув примерно на дюйм штору, он бесцеремонно припал глазом к щели и неожиданно залился тонким старческим смешком.

— Да ведь это наш сосед по правую руку, мистер Боулс, сообщил старик. — Интересно, чем это он занимается?

— Может быть, решил прогуляться по Эпрон Стрит, — неудачно пошутил Кэмпион. Старец не отреагировал, по-прежнему глядя на улицу. Потом с трудом выпрямился.

— Нет, сэр, потому что он и так уже на Эпрон Стрит, строго заметил он. — Вы, должно быть, не здешний, если этого не знаете.

— Боюсь, что слух старину Конгрейва уже подводит, — голос мистера Джеймса звучал виновато. — Столько лет проработав у нас, он имеет определённые привилегии, или по крайней мере ему так кажется. — Директор умолк, вздохнул и заморгал. — Говорю я вам, даже деньги теперь не те, что прежде. Это звучит как ересь, но порой я начинаю в это верить. Всего хорошего.

— Недурное я провернул дельце, — убеждённо заявил Джесси Боулс. — Да, подругому просто не скажешь — недурное дельце. Положил в гроб покойного джентльмена — и только.

Стоя на булыжной мостовой, весь в чёрном, он производил весьма солидное впечатление. Фрак был несколько длиннее, чем принято, и другой на его месте выглядел бы смешно, однако он со своими волнистыми сединами был просто импозантен. Мягкой белой рукой он потирал свой атласный цилиндр, не слишком блестящий и не вызывающе новый, но солидный и впечатляющий.

— Вижу, инспектор, что вы внимательно меня разглядываете, — обратился он к Люку, усмехаясь с отцовской снисходительностью. — Я называю этот наряд «похоронный шик». В шутку, конечно, но понимаете, это утешает осиротевших родственников; разумеется, не шутка, а костюм.

Агент в штатском, казавшийся куда более расстроенным, чем несколько человек, молча шагавших за богато разукрашенным катафалком, только что покинувшем каретный сарай, горько усмехнулся.

— Меня вы им совершенно не утешаете, — заметил он без всякой надобности. — Ну, теперь все расскажите инспектору. Где тот гроб, который вы забрали из подвала Портминстер Лодж вчера ночью?

— В доме номер пятьдесят девять на Лэнсбэри Террас, куда мы собственно и едем. — Он не сумел скрыть триумфа в голосе. Знай я, инспектор, что вы захотите его осмотреть, ни за что не пустил бы его в дело, даю руку на отсечение.

Чарли Люк скривил лицо в гримасе, которая должна была сойти за усмешку.

— Ловко вы все устроили, Боулс, — заметил он. — Разумеется, тело уже лежит в гробу. И наверняка в эту минуту вокруг собрались безутешные родственники.

— И возносят молитвы, — в невинном взоре не было и тени насмешки. — Весьма религиозные люди. Сын покойного — юрист, добавил он, немного подумав.

Агент в штатском покосился на начальника, но глазах того сомнений не было. На этот раз Джесси Боулс их переиграл.

— Так случилось, что гроб понадобился сегодня утром, так получилось, что он подошёл; так сложилось, что возникли проблемы с заказанным гробом. И конечно он не знал, что гроб может нас заинтересовать, — мрачно процедил он.

— Вы просто говорите моими словами, мистер Диц, — довольно согласился Джесси. — Я не собрался говорить, — слишком неприятный случай для нашей фирмы, — но заказанный гроб, который я приготовил для покойного джентльмена, покоробился. Отвратительный материал поставляют в наше время. Просто вода с него капает." — Ну что же, — говорю я сыну, — Грустно, но факт. Прежде чем мы доставим его на место, выпадет дно." «— Может быть ещё хуже, отец, — отвечает мой мальчик, — это может произойти в церкви.» Мы же не хотели, чтобы произошло нечто подобное, ведь это могло нас здорово скомпрометировать." — О Боже, Роули, никогда бы я не смог смотреть людям в глаза. И поделом, — говорю я. — И поделом. Но что нам теперь делать?"Так ведь у нас есть твой шедевр, отец, — он мне в ответ." «Но ведь…» — говорю я…

— Угомонитесь, — бросил инспектор без тени гнева. — Оставьте ваши росказни при себе. Я хочу только немного осмотреться в доме, если вы не возражаете.

Боулс достал из жилетного кармашка красивые, хотя и слишком увесистые золотые часы.

— Какая жалость, что я не могу принять в этом участие, инспектор. Иначе потом пришлось бы лететь галопом на Лэнсбэри Террас, а это может быть неверно понято и произвести нехорошее впечатление. Но вам повезло: в кухне сидит мой шурин, греется у огня, потому что застудил голову. Он с радостью вас проводит и будет свидетелем. — Боулс умолк, многозначительная ухмылка искривила его тонкие губы. — Не потому, что мы с вами не доверяем друг другу, но я хорошо знаю, что господа из полиции любят, чтобы их сопровождали, это всегда к лучшему на случай недоразумений. Войдя в дом, скажите только:" — Мистер Лодж, нас прислал мистер Боулс" — и он покажет все, от чердака до подвала. И будет очень рад этому — язвительно добавил гробовщик.

— Отлично, так и сделаем, — инспектор Люк не скрывал своего удовлетворения. — Встретимся после представления.

— На эту тему, инспектор, шутки неуместны, — совершенно искренне возразил тот, качая сединами. — Это моя профессия, и я отношусь к ней спокойно, но для покойного джентльмена это дело весьма серьёзное. Тут не до смеха.

— В самом деле? — Чарли Люк натянул пальцами кожу на лице, так что даже проступили черепные кости.

Джесси вздрогнул и побледнел, как мел.

— Не считаю это хорошей шуткой, — сурово произнёс он и отвернулся.

В кухне они действительно застали Лоджа, но тот был не один. Навстречу им из глубокого кресла напротив поднялся Кэмпион.

— Я видел, что вы с ними разговорились, потому пошёл вперёд и вошёл через контору, — пояснил он. — Лодж говорит, что вчера вечером ему подлили в выпивку какую-то гадость.

В тростниковом кресле покоилось воплощение несчастья и муки, вращая мутными глазами. Лодж в своём лучшем костюме и гамашах был без воротничка и весь растрёпан. Зол он был необычайно.

— От бокала «Гиннеса» и двух кружек портера чтобы я свалился с ног, это я-то! — возмущался он. — Отключился полностью. Как очередной клиент моего свёкра, и чувствую себя сейчас точно также. В этом весь Джесси: треплется о покойной сестре, так что слезы из глаз, а потом подливает какой-то отравы… И это в своём собственном доме! Даже женщина, так сказать беззащитная женщина, не решилась бы на такое свинство.