Найо Марш - Смерть в день рождения

— Так, — произнес Аллейн. — И что же вы обнаружили?

Сцена была явно мелодраматическая. Миссис Пламтри с поднятой в руке кочергой и лежащий поперек дивана мистер Темплетон.

— Заметив меня, — продолжала свой рассказ горничная, — она отшвырнула кочергу к камину. И тут мистер Темплетон, превозмогая удушье, прохрипел: «Останови ее, Флори». Сразу же ему стало хуже. Когда я увидела это, я только сказала ей: «Не смейте к нему приближаться!» и побежала за доктором. И Бог свидетель, — заключила Флоренс, — она — причина его смерти. Это она толкнула его, такого слабого и больного. А что бы она еще натворила, если бы не пришла я? А не будь здесь вас, джентльмены, что бы она сейчас со мной сделала?

Задохнувшись от волнения, Флоренс остановилась. Все молчали.

— Ну что? — спросила она. — Вы мне не верите? Тогда спросите ее! Ну! Спросите!

— Все в свою очередь, — успокоил ее Аллейн. — Теперь помолчите и стойте на месте. — Повернувшись к неподвижной фигурке в тени, он позвал: — Идите сюда! Вы же знаете, что придется отвечать. Идите сюда!

Она подошла поближе. В свете лампы было заметно, что, кроме красных пятен на носу и скулах, ее лицо было ужасно бледным. Казалось, чисто машинально она пробормотала:

— Ты злобная девчонка, Флой.

— Это не имеет никакого значения, — перебил ее Аллейн. — Вы собираетесь рассказать мне, что здесь произошло?

Плотно сжав губы, она испуганно смотрела ему прямо в лицо.

— Послушайте, Нинн, — начал громко доктор Харкнесс, но Аллейн предостерегающе поднял палец, и тот замолчал.

— Флоренс сказала правду? — спросил Аллейн. — Я имею в виду факты. То, что она видела и слышала, когда вернулась?

Старуха еле заметно кивнула головой.

— У вас в руках была кочерга. Вы выронили ее, когда вошла Флоренс. Мистер Темплетон сказал «Останови ее, Флори». Это правда?

— Да.

— А до того, как она вошла в комнату, вы действительно громко крикнули мистеру Темплетону: «Я положу этому конец!» Вы это говорили?

— Да.

— Чему вы собирались положить конец?

Молчание.

— Было ли это связано с тем, что мистер Темплетон собирался сделать?

Она кивнула.

Аллейн посмотрел на Фокса.

— Уведите, пожалуйста, Флоренс в холл. А вы, доктор Харкнесс, тоже не смогли бы выйти?

— Я не уйду, — заявила Флоренс. — Вы меня не можете заставить!

— Еще как можем, — спокойно заверил ее Аллейн, — но лучше вам это не проверять. В холл, моя милая!

Фокс подошел к ней.

— Не трогайте меня! — испугалась Флоренс.

— Ну, ну, — успокаивающе проговорил Фокс и открыл дверь. Секунду казалось, что она намеревается сопротивляться, но потом, гордо вскинув голову, вышла. Фокс последовал за ней.

— Здесь надо бы кое-что сделать. Я имею в виду… — доктор Харкнесс показал на прикрытое простыней тело.

— Я знаю. Думаю, что это ненадолго. Пожалуйста, Харкнесс, подождите меня в холле.

Дверь закрылась.

Несколько секунд Аллейн и несчастная ощетинившаяся старушка смотрели друг на друга. Инспектор начал первым:

— Вы прекрасно понимаете, что все равно все выплывет наружу. Вы хотели его спасти?

Руки ее судорожно сжались, и она с ужасом посмотрела на кровать.

— Нет, нет, — сказал Аллейн. — Не этого. Я не о нем говорю. Он вам был безразличен. Вы хотели защитить мальчика, правда? Все, что вы сделали, вы сделали для Ричарда Дейкерса.

Она вдруг безутешно разрыдалась, и с этого мгновения до самого конца расследования с Нинн у него не было никаких трудностей.

Когда старая няня закончила, Аллейн отослал ее наверх.

— Ну что ж, — сказал он Фоксу, — теперь сцена заключительная, которая удовольствия отнюдь не доставит. Конечно, все это следовало бы предотвратить, но, черт побери, если я знаю, как бы нам удалось это сделать. Нельзя же арестовывать, основываясь на имеющихся у нас в руках уликах. А если лаборатория не найдет следы пестицида, моя версия так и останется не подтвержденной.

— Они уже скоро должны закончить анализ.

— Позвоните-ка и узнайте, как обстоят дела.

Фокс начал набирать номер. В дверь постучали, вошел Филпот и уставился на лежащее на диване тело.

— Да, — сказал Аллейн. — Умер. Мистер Темплетон.

— Насильственная смерть, сэр?

— Нет. Физического насилия не было. Сердце. Что вы хотели сказать, Филпот?

— Да я насчет этих, в гостиной, сэр. Они очень беспокоятся. Особенно мистер Дейкерс и полковник. Спрашивают, что случилось с… — он посмотрел в сторону дивана, — с ним, сэр.

— Попросите, пожалуйста, мистера Дейкерса и полковника Уорэндера пройти в маленькую гостиную рядом. И вот что, Филпот. Пригласите еще мисс Ли. А остальным скажите, что ждать им осталось недолго.

— Слушаюсь, сэр, — ответил Филпот и удалился.

Фокс все еще говорил по телефону: «Да. Да. Я скажу ему. Он будет вам очень благодарен. Спасибо».

— Они только что собирались звонить, — сказал Фокс, вешая трубку. — В пульверизаторе обнаружены вполне поддающиеся распознанию следы.

— В самом деле? Тогда все подтверждается.

— Итак, мистер Аллейн, вы оказались правы.

— Но что-то удовлетворения от этого я испытываю мало, — поморщился Аллейн.

Подойдя к кровати, он откинул простыню. Незрячие глаза Чарльза были устремлены куда-то вдаль. Гримаса страха, уже ушедшего, все еще искажала лицо. Аллейн постоял, а потом промолвил:

— Как все нескладно вышло! — и закрыл покойному глаза.

— Его слишком многое мучило, — как всегда, приземлено отметил Фокс.

— Да, слишком многое, бедняга.

— Так часто бывает. Эта дама, наверное, доставляла ему немало волнений. Будет вскрытие, мистер Аллейн?

— Да, конечно. Ладно, пойду к тем двоим в соседней комнате.

Он закрыл простыней лицо покойного и вышел.

Доктор Харкнесс и Флоренс были в холле под наблюдением полицейского.

— Думаю, вам, Харкнесс, лучше пройти со мной, — сказал Аллейн, — а вы, пожалуйста, побудьте еще немного здесь.

Вместе с доктором они вошли в будуар.

Созданная в этой комнате Берти Сарасеном бьющая в глаза роскошь представляла странный контраст с изысканной строгостью кабинета. «Дорогая, будуар просто до неприличия похож на тебя», — заявил когда-то Берти мисс Беллами. И так оно и было.

Ричард, Анелида и Уорэндер неприкаянно топтались в глубине комнаты под огромным, выполненным пастелью портретом веселой жизнерадостной Мэри. С фотографии двадцатилетней давности на маленьком столике спокойно смотрел Чарльз. Во всем этом Аллейну теперь почудилась какая-то жутковатая ирония.

— В чем дело? Что случилось? Чарльз… — сразу спросил Ричард.

— Да, — ответил Аллейн. — Печальные новости. Несколько минут назад.

— Но… Что вы хотите сказать? Он не?..

— Очень сожалею, но это так.

— Анелида! Слышишь, что он говорит? Чарльз умер.