Кэролин Харт - Письмо из дома

Миссис Тейлор откинула завиток белоснежных волос.

— Для моих нападок на президента садового клуба сегодня найдется место?

Деннис глянул на макет газеты.

— Нет, не вяжется с делом Татум.

— Ясно.

Миссис Тейлор никогда не унывала. В ее мире статью, не напечатанную сегодня, непременно напечатают завтра. Она свято верила, что сенсации приходят и уходят, но настоящие душа и сердце «Газетт» — в объявлениях о свадьбах, похоронах, заседаниях клубов. Она очень серьезно наставляла Гретхен, передавая той список выпускников этого года: «Главное — имена. Вот что люди ищут в газетах».

Но Гретхен не сомневалась, что все прочитают о Фей Татум в дневном выпуске «Газетт». А Гретхен была там.

Она шагнула к редактору.

— Мистер Деннис, может, я попробую все описать? Прошлую ночь.

— Я тебя не прошу, — тихо ответил он.

— Я знаю. Я сама хочу попробовать. — Она потерла усталые глаза.

Если вылить весь страх и ужас в слова; если выдернуть страшные воспоминания, бросив их на бумагу, то она отделается от них.

— Конечно. А потом займись лентой. — Он развернулся в кресле, склонился над печатной машинкой.

Гретхен медленно подошла к своему столу. Какое-то время в комнате раздавался лишь стук пишущих машинок. Время от времени мистер Деннис хватался за телефон, рявкал номер оператору, а потом задавал отрывистые, резкие вопросы. Его хриплый голос действовал успокаивающе. Миссис Тейлор за работой разговаривала сама с собой, и ее жизнерадостное щебетанье создавало знакомый фоновый шум.

Гретхен опустила глаза на желтую писчую бумагу. Попробовала начать, бросила, снова начала. Промучившись с час, она напечатала три страницы через два интервала. Четыре строки на дюйм, получалось шестнадцать с половиной газетных дюймов. Она скрепила страницы, положила в лоток входящих бумаг. Мистер Деннис одобрительно кивнул. Миссис Тейлор погладила Гретхен по плечу, проходя к своему столу. Гретхен чувствовала опустошение, а еще — облегчение, освобождение. Она потянулась за телефонной книжкой с Первым национальным банком на обложке, нашла номер Форрестеров и взяла телефон.

— Три-два-девять, пожалуйста. — Женский голос ответил: «Алло». — Миссис Форрестер? Это Гретхен Гилман из «Газетт». — Она всегда делала ударение на названии и не уставала изумляться эффекту: люди изо всех сил старались оказаться полезными и ответить на все ее вопросы. — Можно мне прийти и поговорить с Билли? Я бы хотела написать о нем.

Остался без ног. Никогда уже не сможет пойти или побежать. Но он вернулся. Что если и Джимми так ранят?

— Статью о Билли? — Голос женщины задрожал. — О нем много писали, когда он играл в защите. Три года назад они выиграли матч штата. Всего три года… Боже мой… — Кажется, она выронила трубку.

— Алло? — раздался сразу высокий мужской голос. — Это Билли. Мистер Деннис?

— Нет, это Гретхен Гилман. Этим летом я работаю в «Газетт»…

— Сестренка Джимми, да? — Он рассмеялся. Совсем как Джимми над комиксами об Арчи, Кувшинноголовом и Веронике. — Я хорошо помню Джимми. Играл лучше всех. Где он сейчас?

— На юге Тихого. На прошлой неделе получили от него письмо. Такое короткое, почти все о том, как он скучает по бабушкиным гамбургерам. Билли, можно мне прийти поговорить с тобой насчет учебы в колледже?

На том конце провода помолчали.

— Колледж. — Едва слышимый звук в трубке, то ли кашель, то ли вздох, то ли всхлип. — Да, конечно, приходи в любое время. Я здесь.

Сколько боли и обиды в двух коротких словах: я здесь. Где же еще ему быть, пока кто-нибудь не подвезет его, стремительного защитника, — он лишь один раз упал за линией, зато потом был первым у линии ворот.

— Я скоро приду. Спасибо.

Опуская трубку, Гретхен услышала: «Ну не плачь, мам, пожалуйста…»

Дверь хлопнула. Ввалился Ральф Кули: шляпа на затылке, во рту сигарета. С размаху шлепнул на стол толстую пачку газет.

— Все прочитал: «Копы охотятся на убийцу», «Собаки идут по следу».

Мистер Деннис заскрипел стулом, обернулся. На лице появилось знакомое выражение. Стоило мистеру Кули распетушиться, и мистер Деннис делал такое лицо, будто съел протухшее мясо или унюхал скунса.

— Бога ради, Ральф, чем ты занимался? Ты же ушел в девять. А сейчас уже за полдень.

Впорхнула Миссис Тейлор.

— Вот, статья о тройняшках Колман. Они их назвали Франклин, Уинстон и Чарльз, представляете? Ну, мне надо бежать. Дамы из общества Листа дают официальный обед. Глэдис Роджерс собирается представить новую книгу Пёрл Бак.

Гретхен схватила цицеро — тонкую металлическую линейку с метрическими делениями по левой стороне и дюймовыми по правой, и заспешила к телетайпу. С помощью линейки она разделила ленту на куски. Теперь каждый надо нанизать на штырь. Их было четыре: для международных новостей, национальных, местных и новостей штата. Штырями служили длинные острые гвозди, забитые в железные цилиндры и залитые свинцом.

Кули осклабился, проходя мимо стола мистера Денниса. Усевшись на своем стуле, ссутулился, подбросил несколько смятых листков.

— Терпение, Уолт. Никто со мной не хотел разговаривать, пока я не сказал секретарю шефа полиции, что напишу: «У правоохранительных органов округа нет никакой информации об убийстве Фей Татум». Это сработало. У них в офисе, Уолт, все хитро закручено. Здоровяк шеф и честолюбец прокурор на ножах, готовы загрызть друг друга. Шериф затаился за канатами, но готов броситься на ринг. Драчка у них выйдет серьезная, и именно я должен разнюхать про нее все. Не помню, говорил ли я, что вам чертовски со мной повезло? Для ИНС никто лучше меня не писал. Мне бы возглавлять бюро в Далласе. Надо было взяться за эту работу в Вашингтоне. Сейчас бы сидел в Лондоне или на Дальнем Востоке.

— Да уж, — изрек мистер Деннис с той же кислой миной.

Самодовольная улыбка сползла с лица Кули. Он выдохнул дым, бросил на редактора тяжелый взгляд.

— А с виски я и сам разберусь.

Мистер Деннис взял карандаш, сгреб лист бумаги.

— Что там есть у шефа, Ральф?

Кули сбросил пиджак, повесил его на спинку стула. Разложил свои записи, вставил лист в ремингтон.

— Шефу придется жарко, если он не поторопится и не разыщет Татума. Окружной прокурор уже звонил и давил на него. Дарвуд и Фрейзер не упустят случая обменяться любезностями. И никаких следов пропавшего. Шериф отправил людей с собаками. Слушайте, у меня забойное начало.

Кули печатал и продолжал говорить: «Известная художница Фей Татум была задушена в собственном доме во вторник ночью, после вечера в местном ночном клубе, — сообщил начальник полиции Гарольд Бак Фрейзер. Шеф Фрейзер заявил, что полиция разыскивает мужа жертвы, сержанта Клайда Татума, для допроса».