Артур Дойл - Записки о Шерлоке Холмсе

Я сидел минут двадцать и ломал себе голову, пытаясь найти какое-нибудь объяснение. Чем больше я думал, тем более необъяснимой и загадочной представлялась мне эта штука. Я все еще находился в полном замешательстве, когда входная дверь снова бесшумно открылась и на лестнице послышались шаги моей жены.

«Где вы были, Эффи?» — спросил я, когда она вошла.

Она содрогнулась всем телом и глухо вскрикнула. И этот крик и эта дрожь встревожили меня больше всего остального: в них я почуял что-то непередаваемо преступное. Жена моя всегда была такая честная и откровенная — я весь похолодел при виде того, как она крадется в свою собственную комнату и вскрикивает и дрожит, когда муж заговаривает с нею.

«Вы не спите, Джек! — воскликнула она, нервно смеясь. — Я думала, ничто не может вас разбудить».

«Где вы были?» — спросил я сурово.

«Я понимаю, как вы удивлены, — сказала она. Когда она расстегивала накидку, я видел, что ее пальцы дрожат. — Никогда прежде я не думала, что со мной может случиться что-нибудь такое. Дело в том, что я начала вдруг задыхаться. Мне был необходим свежий воздух — я бы упала в обморок, если бы не вышла. Я постояла у двери несколько минут, и теперь мне опять хорошо».

Говоря это, она ни разу не взглянула в мою сторону, и голос ее звучал не так, как всегда. Было очевидно, что она лжет. Я ничего не ответил и повернулся лицом к стене, с болью в сердце, весь во власти ядовитых сомнений и подозрений. Что скрывала от меня жена? Где она была? Я чувствовал, что не успокоюсь, пока не буду знать все, но не хотел расспрашивать ее после того, как она уже солгала мне однажды. Остаток ночи я метался и вертелся, придумывая объяснение за объяснением, одно другого невероятнее.

В этот день мне следовало отправиться в город, но я был так взволнован, что не мог заниматься делами. Моя жена тоже казалась расстроенной. По тем вопросительным взглядам, которые она бросала на меня, мне было ясно: она понимает, что я не поверил ее выдумке, и не знает, как ей держаться со мной. Во время завтрака мы почти не обменялись ни словом, а сразу после него я вышел прогуляться, чтобы обдумать всё на свежем утреннем воздухе.

Я дошел до Хрустального дворца, провел час на его территории и вернулся в Норбери к часу дня. Случилось так, что, идя мимо коттеджа, я приостановился взглянуть на окна — не увижу ли мельком то странное лицо, что выглянуло оттуда накануне. Вообразите себе мое изумление, мистер Холмс, когда дверь внезапно открылась и оттуда вышла моя жена!

Я просто остолбенел, увидев ее, но мои чувства были ничто перед теми, которые выразило ее лицо, когда наши глаза встретились. На один миг мне показалось, что жена хочет укрыться в доме, но, видя, как бесполезно всякое бегство, она пошла вперед с побелевшим лицом и испуганными глазами, выражению которых так противоречила улыбка на ее губах.

«Ах, Джек, — сказала она, — я только что заходила узнать, не могу ли я чем-нибудь помочь нашим новым соседям. Почему вы на меня так смотрите, Джек? Вы не сердитесь на меня?»

«Так, — сказал я. — Это здесь вы были ночью?»

«Что вы хотите сказать?» — воскликнула она.

«Вы приходили сюда, я уверен. И что это за люди, которых вы посещаете в такое время?»

«Я здесь никогда не бывала».

«Как вы смеете лгать? Ведь вы знаете, «что Это не так! — закричал я. — Даже ваш голос меняется, когда вы говорите. Разве у меня когда-нибудь были секреты от вас? Я войду в этот коттедж и разберусь во всем сам».

«Нет, нет, Джек! Ради бога!»

Она задыхалась, не в силах скрыть свое ужасное волнение, и когда я подошел к двери, она схватила меня за рукав и порывисто оттащила прочь с неожиданной силой.

«Умоляю, не входите, Джек! — воскликнула она. — Я клянусь, что рано или поздно расскажу вам все, но после, потом… Если вы войдете в этот коттедж, будет большая беда!»

Когда я попытался освободиться от нее, она уцепилась за меня с безумной мольбой.

«Поверьте мне, Джек! — кричала она. — Поверьте мне только на этот раз! Вы никогда не раскаетесь! Если я что-то скрыла от вас, то только ради вас же самого. Вся наша жизнь зависит от этого. Вернемся вместе домой, и все уладится. А если вы против моей воли войдете в коттедж, между нами все будет кончено!»

В ее голосе было такое искреннее отчаяние, что я остановился в нерешительности перед дверью.

«Я поверю вам только при одном условии, — сказал я наконец. — Я хочу, чтобы все это кончилось немедленно. Можете оставить при себе свой секрет, но обещайте мне, что вы прекратите все эти ночные визиты и не будете ничего делать втайне от меня. Я согласен забыть все, что было, но обещайте мне, что больше это не повторится».

«Я не сомневаюсь, что вы мне поверите! — воскликнула она с глубоким вздохом облегчения. — Все будет так, как вы хотите. Пойдемте, ну, пойдемте же домой!»

Все еще не выпуская моего рукава, она повела меня от коттеджа. На ходу я оглянулся и в верхнем окне увидел то же самое желтое, мертвенно бледное лицо человека, следившего за нами. Какая могла быть связь между этим существом и моей женой? Или что у нее было общего с той грубой женщиной, которую я видел накануне? Это была головоломная задача, и я знал, что не найду покоя, пока не решу ее.

Два дня после этого я провел дома, и моя жена, казалось, честно соблюдала наше условие — тем более что, насколько я знаю, она вообще не выходила из дому. Но на третий день стало совершенно ясно, что никакая клятва не может оградить ее от таинственного влияния, отвлекающего ее от мужа и долга.

В этот день я отправился в город, но вернулся поездом 2.40 вместо 3.36, которым езжу обычно. Когда я вошел в дом, навстречу выбежала служанка с испуганным лицом.

«Где хозяйка?» — спросил я.

«Кажется, вышла погулять».

У меня сразу же появились подозрения. Я бросился наверх убедиться, что ее действительно нет дома. Случайно взглянув в окно, я увидел, что служанка, с которой я только что разговаривал, бежит через поле к коттеджу. Конечно, я сразу понял, что это значит. Моя жена отправилась туда и велела служанке позвать ее, когда я вернусь.

Дрожа от ярости, бросился я вниз и зашагал через поле, решив покончить с этим раз и навсегда. Я увидел, как моя жена и служанка бегут по тропинке домой, но не остановился, чтобы заговорить с ними. В коттедже скрывается тайна, омрачившая мою жизнь! Я поклялся: будь что будет, но я узнаю эту тайну. Даже не постучав, я повернул ручку двери и вбежал в коридор.

На первом этаже было тихо и спокойно. В кухне чайник закипал на огне и большой черный кот, свернувшись, лежал в корзинке, но не было никакого следа женщины, которую я видел раньше. Я вбежал в другую комнату, но и та оказалась пустой. Тогда я бросился вверх по лестнице, но никого не нашел и в двух верхних комнатах. В целом доме не было ни души. Обстановка и картины были самые заурядные и вульгарные, за исключением той комнаты, в окне которой я видел странное лицо. Эта комната была удобно и элегантно обставлена, и все мои подозрения перешли в дикую, жгучую ярость, когда я увидел на камине фотографию моей жены, снятой во весь рост. Фотография была сделана по моей просьбе всего три месяца назад.