Агата Кристи - Рождественское убийство

Он глубоко вздохнул.

— Один из них это сделал, мистер Пуаро. Один из них это сделал. Но кто?

— Что еще вы узнали?

— Я получил точные сведения о телефонных звонках в вечер убийства. Без двух минут девять мистер Джордж Ли вызывал по телефону Вестерингэм. Разговор продолжался не более шести минут.

— Так!

— Понимаете? Более того, больше не было зафиксировано ни одного звонка — ни в Вестерингэм, ни куда-нибудь еще.

— Очень интересно, — заметил с одобрением Пуаро. — Мистер Джордж Ли утверждает, что едва он закончил телефонный разговор, как услышал шум наверху, но в действительности шум раздался почти через десять минут после окончания разговора. Где же он был в течение этих десяти минут? Миссис Джордж Ли утверждает, что именно она разговаривала по телефону в это самое время, но в действительности она вообще никому не звонила. Где же была она?

— Я видел, вы разговаривали с ней, мистер Пуаро?

В тоне Сагдена явственно слышался вопрос, и Пуаро ответил на него, правда, весьма неожиданным образом:

— Вы ошибаетесь!

— Простите?

— Я не говорил с ней — она говорила со мной.

— О… — Суперинтендант, казалось, не усматривал в этом особой разницы. Когда же до него дошло значение сказанного, он спросил:

— Вы хотите сказать, что она говорила с вами?

— Совершенно верно. Она подошла ко мне именно с этой целью.

— Чего же она хотела?

— Обратить мое внимание на ряд фактов. На неанглийский, по ее мнению, характер преступления; на возможно дурную наследственность мисс Эстравадос со стороны отца; наконец, на тот факт, что мисс Эстравадос в комнате мистера Ли вчера вечером подняла тайком какой-то предмет.

— Она, значит, сказала вам об этом? — живо спросил Сагден.

— Да. Так что же синьорита подняла?

Сагден тяжело вздохнул.

— Если бы только это могло помочь! Я покажу вам это. В подобных предметах авторы детективов обычно скрывают основную тайну. Если вы сумеете хоть что-нибудь извлечь из них, я уйду из полиции!

— Показывайте, — потребовал Пуаро.

Сагден достал из кармана конверт и вытряхнул его содержимое себе на ладонь. Слабая улыбка показалась на его лице.

— Вот они. Что вы о них скажете?

На широкой ладони суперинтенданта лежали небольшой треугольный розовый кусочек резины и маленький деревянный колышек.

Улыбка Сагдена стала шире, когда Пуаро осторожно взял эти предметы и, нахмурившись, начал их разглядывать.

— Они вам о чем-нибудь говорят, мистер Пуаро?

— Этот маленький кусочек резины вырезан, наверное, из какой-нибудь сумки?

— Да, вы правы. Из резиновой сумки в комнате мистера Ли. Кто-то ножницами вырезал из нее небольшой треугольник. Конечно, это мог сделать и сам мистер Ли. Но мне бы очень хотелось знать, зачем это ему понадобилось? Что касается колышка, то размерами он напоминает колышек для криббеджа [13] Карточная игра (прим. пер.). , но те обычно делаются из слоновой кости, а этот выструган из простого дерева.

— Очень странно, — пробормотал Пуаро.

— Возьмите их себе, если хотите, — предложил Сагден. — Мне они не нужны.

— Что вы, мой друг, они вам еще пригодятся.

— Они ничего вам не говорят?

— Должен сознаться — абсолютно ничего.

— Отлично! — саркастически заметил Сагден, снова пряча оба предмета в карман. — Мы делаем успехи!

— Миссис Джордж Ли утверждала, что молодая леди наклонилась и постаралась поднять эти безделушки незаметно для всех. Как вы считаете, это правда?

Сагден задумался.

— Н-нет, — произнес он наконец. — Я бы не стал утверждать так категорично. Она ни от кого не таилась, просто она подняла их… ну… довольно быстро и совершенно спокойно. Вы понимаете, что я имею в виду. Она не видела, что я это заметил! Я абсолютно в этом уверен. От неожиданности она вздрогнула, когда я к ней обратился.

— Какая же причина заставила ее их поднять? — задумчиво произнес Пуаро. — Этот маленький кусочек резины вырезан совсем недавно. Его просто не могли ни для чего использовать. Он не может иметь абсолютно никакого смысла. И все же…

— Ну, хорошо, — нетерпеливо прервал его Сагден, — ломайте себе голову над этим, если хотите, мистер Пуаро. У меня же и без того есть над чем подумать.

— На каком этапе сейчас находится расследование, как по-вашему?

Вместо ответа Сагден достал блокнот.

— Давайте взглянем на факты. Прежде всего, необходимо исключить из числа подозреваемых тех, кто физически не мог совершить убийство…

— Это…

— Альфред и Гарри Ли, у которых твердое алиби, а также миссис Альфред Ли, ибо Трессильян видел ее в гостиной буквально за минуту до начала шума наверху. С этими тремя все ясно. Теперь относительно других. Я составил список, в котором указал, где каждый из них находился в момент убийства.

Суперинтендант протянул Пуаро блокнот, в котором была следующая таблица:

В момент совершения убийства:

Джордж Ли — ?

Миссис

Джордж Ли — ?

Дэвид Ли — играл на пианино в музыкальной комнате (подтверждается его женой).

Миссис Дэвид Ли — находилась в музыкальной комнате (подтверждается ее мужем).

Мисс Эстравадос — была в своей комнате (никем не подтверждается).

Стивен Фарр — в танцзале слушал граммофон (подтверждается тремя служанками, которые, сидя в комнате для слуг, слушали музыку, доносившуюся из танцзала).

Пуаро внимательно просмотрел список и возвратил его суперинтенданту.

— Следовательно? — спросил он.

— Следовательно, — подхватил Сагден, — старика мог убить Джордж Ли. Его могла убить миссис Ли или Пилар Эстравадос. И, наконец, его могли убить либо Дэвид Ли, либо его жена, но не оба вместе.

— Значит, вы не считаете их алиби убедительными?

Суперинтендант Сагден выразительно покачал головой.

— Ни в коем случае! Они преданы друг другу! И могли действовать сообща, или же, если один из них сделал это без ведома другого, тот мог постараться обеспечить ему алиби. Несомненно лишь одно: кто-то в музыкальной комнате действительно играл на пианино. Это мог быть Дэвид Ли, говорят, он отличный музыкант, но у нас нет фактов, подтверждающих, что его жена была там с ним, за исключением ее собственных слов. В равной степени на пианино могла играть Хильда, а Дэвид в это время мог подняться в комнату отца и убить его! Нет, это алиби совсем другого рода, нежели алиби двух братьев, сидевших в столовой. Альфред и Гарри Ли терпеть не могут друг друга. Ни один из них не стал бы лгать ради другого.

— А что вы скажете насчет Стивена Фарра?

— Его также можно подозревать, поскольку его граммофонное алиби довольно-таки натянутое. С другой стороны, это алиби может в действительности оказаться крепче массы других, внешне непоколебимых алиби, которые, готов поспорить, были сфабрикованы заранее!