Дороти Сэйерс - Встреча выпускников

Харриет, смеясь, встала, и вышла вслед за деканом.

— Я иногда думаю, — сказала мисс Мартин, — что мисс Шоу пользовалась бы большим доверием со стороны своих учениц, если бы не так стремилась залезть к ним в душу. Ей нравится, когда люди её любят, но, думаю, это ошибка. Мой девиз: «Будьте добрыми, но оставьте людей в покое». Застенчивые, когда их дёргают, закрываются в своих раковинах, а эгоцентричные говорят много всякой чепухи, просто чтобы привлечь внимание. Однако у каждого свои методы.

Она открыла дверь библиотеки, остановилась в крайнем эркере, чтобы справиться в книге и проверить цитату, а затем прошла вперёд через длинное помещение. У одного стола ближе к центру, за которым работала худенькая светловолосая девушка, окружённая грудой справочников, декан остановилась.

— Вы всё ещё здесь, мисс Ньюлэнд? Вы так и не пообедали?

— Я поем позже, мисс Мартин. Сейчас очень жарко, и я хочу закончить эту работу по языку.

Девушка выглядела встревоженной и скованной. Она откинула назад со лба влажные волосы. Белки её глаз выглядели как у заболевшей лошадки.

— Не будьте глупышкой, — сказала декан. — Ведь просто глупо всё время только работать и не оставлять времени для отдыха перед экзаменами в этом семестре. Если вы будете так продолжать, нам придётся отослать вас для лечения покоем и запретить работать в течение недели или около того. У вас болит голова? Вы выглядите так, как будто болит.

— Не сильно, мисс Мартин.

— Для своей же пользы бросьте этих ужасных старых Дюканжа и Мейер-Любке [72] Шарль дю Фресн дю Канж (1610–88) — французский филолог и историк в области средних веков. Главным образом, известен словарём средневековой и древней латыни. Вильгельм Мейер-Любке (1861-1936) — шведский филолог, известный своей четырёхтомной грамматикой романских языков и этимологическим словарём. (См. «Пешель»). или кого бы то ни было и пойдите развлекитесь. Мне всегда приходится выгонять студенток перед экзаменами на реку и просто на природу, — добавила она, поворачиваясь к Харриет. — Мне хочется, чтобы все они походили на мисс Кампердаун — она была уже после вас. Она приводила в ужас мисс Пайк, деля весь свой предэкзаменационный семестр между рекой и теннисными кортами, а закончила первым местом по гуманитарным наукам.

Мисс Ньюлэнд выглядела ещё более встревоженной.

— Я не могу думать, — призналась она. — Я всё забываю, голова становится абсолютно пустой.

— Не удивительно, — живо отозвалась декан. — Верный признак, что вы перерабатываете. Сейчас же остановитесь. Вставайте, идите и съешьте что-нибудь, потом возьмите хороший роман или найдите кого-нибудь, с кем можно обменяться парочкой ударов на корте.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, мисс Мартин. Я лучше ещё немного поработаю. Я не хочу есть, и я не люблю теннис, пожалуйста, не беспокойтесь! — закончила девушка почти истерично.

— Хорошо, — сказала декан, — Бог с вами, не хочу спорить. Но проявите благоразумие.

— Обязательно, мисс Мартин. Я только закончу эту работу. Я не могу чувствовать себя спокойно, пока не закончу. Затем я поем и лягу спать. Обещаю.

— Хорошая девочка. — Декан покинула библиотеку вместе с Харриет и обратилась к ней:

— Неприятно видеть, как они входят в такое состояние. Что вы думаете о шансах своей лошадки?

— Не ахти, — сказала Харриет. — На самом деле я её знаю. То есть, я видела её прежде. В последний раз на башне Магдален.

— Что? — воскликнула декан. — О, Боже!

В течение этих первых двух недель семестра Харриет практически не видела лорда Сейнт-Джорджа. Его рука была уже свободна от повязок, но остаточная слабость ограничила спортивную активность, и, когда они встретились, он сообщил, что трудится. Вопрос с телеграфным столбом и страховкой был благополучно улажен, а родительского гнева удалось избежать. Похоже, что у дяди Питера было что сказать по этому поводу, но дядя Питер, хотя и порядочная язва, был надёжен, как гранит. Харриет поощрила юного джентльмена на продолжение упорной работы и отказалась от приглашения на обед и возможности встретиться с «семьёй». У неё не было особого желания встречаться с Денверами, и до настоящего времени ей успешно удавалось их избегать.

Мистер Помфрет был исключительно предупредителен. Он и мистер Роджерс взяли её с собой на реку, а для полноты компании добавили и мисс Кэттермоул. Все вели себя наилучшим образом и приятно провели время, избегая с общего согласия упоминания о предыдущих недоразумениях. Харриет была довольна мисс Кэттермоул: казалось, та прилагала все усилия, чтобы стряхнуть с себя упаднические настроения, и мнение мисс Хилльярд было благоприятным. Мистер Помфрет также пригласил Харриет на ленч и на партию в теннис; в первом случае она искренне посетовала на уже имеющуюся договорённость, а во втором — сказала, уже с меньшей искренностью, что уже давно не играла в теннис, находится не в форме и не очень-то хочет играть. В конце концов, у каждого была работа (даже только Ле Фаню, «Между ветром и водой» и история просодий составляли довольно внушительный набор), и нельзя проводить всё время, бездельничая со студентами. Однако вечером после её формального знакомства с мисс Ньюлэнд Харриет неожиданно столкнулась с мистером Помфретом. Она ходила повидаться с бывшей выпускницей Шрусбери, которая теперь стала преподавателем Сомервилл-колледжа, и пересекала Сейнт-Гилс по пути домой незадолго до полуночи, когда увидела группу молодых людей в вечерних костюмах, которая стояла под одним из деревьев, украшающих этот известный проезд. Будучи по природе любознательной, Харриет подошла, чтобы выяснить, что происходит. Улица была фактически пуста, за исключением обычного движения транспорта. Верхние ветки дерева яростно раскачивались, и Харриет, стоящая около небольшой группы внизу, из замечаний студентов поняла, что мистер Такой-то-или-другой обязался, согласно заключённому после обеда пари, поочерёдно залезть на все деревья на Сейнт-Гилс до того, как будет пойман проктором. Поскольку количество деревьев было велико, а место довольно открытое, Харриет посчитала пари чересчур оптимистичным. Она успела только отойти, чтобы пересечь улицу в направлении «Ягнёнка и флага», когда некий юноша, который, очевидно, обеспечивал безопасность участников пари, прибежал, запыхавшись, и объявил, что проктора только что видели за углом на Брод-стрит. Верхолаз торопливо спустился, и группа стала быстро рассеиваться во всех направлениях: некоторые бежали мимо неё, другие растекались в боковые переулки, а несколько самых сильных духом побежали к небольшому ограждению, известному как Буфер, внутри которого (поскольку он принадлежал не городу, но Сейнт-Джон колледжу) они могли высказать проктору всё, что у них скопилось на душе. Один из юных джентльменов, бросившихся в этом направлении, пробежал близко от Харриет, а затем остановился с восклицанием и подошёл к ней.