Эрл Гарднер - Собака, которая выла

Перри Мейсон вздохнул, улыбнулся, покачал головой.

— Давайте поговорим о погоде, — предложил он, — здесь больше ясности.

Она подошла к нему и с возмущением поглядела в глаза.

— Перри Мейсон, — произнесла она, — я вас боготворю. Я не знаю других мужчин такого ума и таких способностей. Вам удавались настоящие чудеса, но сейчас вы творите явную и откровенную несправедливость. Вы ставите под удар эту женщину, чтобы получить возможность защищать интересы Картрайта. Рано или поздно они его поймают и отдадут под суд; вы считаете, что, если вам удастся на какое-то время пустить полицию по ложному следу, это повысит шансы Картрайта.

— Вы мне поверите, — спросил он, — если я скажу, что вы попали пальцем в небо?

— Нет, — ответила она, — потому что знаю, что попала куда надо.

Он стоял, смотря на нее сверху вниз, агрессивно выпятив подбородок и сердито сверкая глазами.

— Делла, — произнес он, — знай полиция столько, сколько мы, она бы могла построить основательное обвинение против Картрайта, опираясь на косвенные улики. Но не нужно себя обманывать, будто она не способна построить такое же обвинение на тех же уликах против Бесси Форбс.

— Но вы говорите только об обвинениях, — возразила она, — тогда как Артур Картрайт виновен, а Бесси Форбс невиновна.

Он терпеливо и упрямо покачал головой:

— Послушайте, Делла, вы слишком широко забираете. Не забывайте о том, что я адвокат. Я не судья и не присяжные. Я всего лишь представляю в суде интересы других. Дело защиты — проследить, чтобы факты, говорящие в пользу обвиняемого, были представлены присяжным в самом выигрышном свете. Ничего другого от адвоката не требуется. Дело окружного прокурора — проследить, чтобы факты, поддерживающие обвинение, были представлены присяжным в самом благоприятном свете. Дело судьи — проследить, чтобы интересы обеих сторон были соблюдены должным образом, а доказательства приведены, как положено в согласии с принятым порядком. Наконец, дело присяжных — вынести решение и объявить вердикт. Я адвокат — и только. Моя задача — в меру способностей наилучшим образом представлять интересы клиентов, с тем чтобы добиться решения дела с максимально возможной для них пользой. В этом моя святая обязанность, и ничего другого от меня не требуется.

Если вы попробуете спокойно разобраться в созданной нами правовой системе, то выясните, что судебному адвокату ничем другим и не остается заниматься. Сплошь и рядом защитник в суде начинает проявлять чуть чуть больше ловкости, чем нужно, и тогда его осуждают, однако забывают при этом, что окружной прокурор — тот же адвокат, причем самый ловкий из всех, каких может выставить государство. Защитнику же приходится противостоять натиску со стороны обвинения, выстраивая самую искусную и убедительную защиту, на какую он способен. Таковы условия, на которых народу даны конституционные права.

— Мне все это известно, — сказала она, — я понимаю, как часто у обычных непосвященных людей возникают неверные представления о судопроизводстве. Они не могут взять в толк, что именно требуется от адвоката или почему так важно, чтобы он это делал. Однако на вопрос по данному делу это все же не дает ответа.

Перри Мейсон вытянул правую руку, сжал в кулак, разжал и сжал снова.

— Делла, — произнес он, — в этой руке я держу оружие, благодаря которому разобью оковы на запястьях Бесси Форбс и верну ее в мир свободной, но оружием этим надлежит пользоваться определенным образом. Я должен нанести удар в нужный миг и только так, как требуется, в противном случае я только затуплю оружие, а подзащитную оставлю в еще худшем положении, чем сейчас.

Во взгляде, каким посмотрела на него Делла Стрит, сквозило восхищение.

— Мне нравится, когда вы так говорите, — сказала она. — Когда в вашем голосе звучат эти нотки, у меня дух захватывает.

— Ладно, — заметил он, — но только никому ни слова. Не хотел я вам говорить, да вот проболтался.

— Вы обещаете, что непременно воспользуетесь этим оружием? — спросила она.

— Разумеется, воспользуюсь, — ответил он. — Я представляю интересы Бесси Форбс и уж позабочусь о том, чтобы защитить их самым лучшим образом.

— А почему бы, — спросила она, — не нанести удар прямо сейчас? Не проще ли разбить обвинение, когда еще не дошло до суда?

Он терпеливо покачал головой:

— Только не в этом деле. Никто не понимает, насколько серьезно предъявленное ей обвинение. Я хочу сказать, искусный юрист сумеет выстроить очень сильное обвинение. Я не смею нанести удар, пока не узнаю всей силы обвинения. Я могу ударить только один раз и обязан сделать это так впечатляюще, чтобы хватило и одного удара. Сперва мне нужно пробудить в публике интерес к Бесси Форбс. Нужно склонить общественное мнение на ее сторону.

Вы понимаете, что это значит — склонить общественное мнение на сторону женщины, обвиняемой в убийстве? Стоит начать с одного неверного шага — и газеты отправят специальных корреспондентов брать интервью у женщины-тигрицы, женщины-львицы; они на целые полосы начнут пускать слюни о кошачьей грации в движениях, о львином блеске в глазах, о тигриной жестокости, скрытой за мягкой внешностью.

В настоящее время я пытаюсь пробудить к ней интерес. Пытаюсь склонить общественное мнение на ее сторону. Я хочу, чтобы у тех, кто читает газеты, сложился образ женщины тонкой, которую бросили за решетку, обвинив в убийстве; женщины, которая способна и хочет доказать свою невиновность, но не может раскрыть рта по милости своего адвоката, приказавшего ей молчать.

— Это и вправду привлечет общественное мнение на ее сторону, — возразила Делла Стрит, — но вас выставят в дурном свете. Публика решит, что вы просто рисуетесь, чтобы побольше заработать на этом процессе.

— Именно этого я и добиваюсь, — ответил он.

— Это подорвет вашу репутацию.

Он невесело рассмеялся:

— Только минуту назад вы, Делла, выговаривали мне за то, что я мало делаю для Бесси Форбс. Сейчас вы ударились в противоположное и пеняете, что я делаю для нее слишком много.

— Нет, — сказала она, — так не пойдет. Вы можете поступить и по-другому. Вам не нужно жертвовать репутацией, чтобы ее защитить.

Он направился к кабинету, бросив на ходу:

— Видит Бог, не хотелось бы, но выбора у меня нет. Свяжитесь с Полем Дрейком, пусть придет — мне нужно с ним поговорить.

Делла Стрит кивнула, подождала, когда дверь кабинета закрылась за Перри Мейсоном, и только тогда потянулась к коммутатору и сняла трубку.

Перри Мейсон забросил шляпу на книжный шкаф и принялся расхаживать по кабинету. За этим занятием и застала его Делла Стрит, когда открыла дверь и доложила:

— Поль Дрейк уже здесь.