Джемма О'Коннор - Хождение по водам

В ту пору он был богат и увлечен Крессидой. Сорокапятилетний мужчина, он только что во второй раз женился на двадцатичетырехлетней девушке, но и сам выглядел моложаво: блондин с блеклыми волосами и по-мальчишечьи гладкой кожей. Только приглядевшись, можно было заметить на лице тонкую сеть морщинок. Люди с такой внешностью быстро, но достаточно поздно переходят непосредственно от юности к старости. Когда В.Дж. появился здесь, этот процесс был почти незаметным, но он уже начался. А Крессида, высокая, стройная, с бледной кожей и мягкими манерами, могла бы считаться красивой, если бы не ее застенчивость.

Кроме дома, существовало еще несколько причин, по которым Суини решил обосноваться на Гларе. Он слыл первоклассным мореходом и несколько раз принимал участие в «Фастнет» [19], знал побережье графства Корк, где были прекрасные условия плавания под парусом и по сравнению с английскими портами невысокая плата за стоянку судов. А учитывая, что земли поместья Корибин лежали на берегах живописного устья реки, стоянка вообще ничего не стоила. Бухта отстояла всего на четверть мили, и он мог свободно предаваться своему увлечению. Став владельцем развалин, Суини уже через несколько недель перегнал сюда из Плимута яхту «Азурра», а стоянку устроил так, чтобы смотреть на судно из окна гостиной.

В каком-то смысле приобретение родового гнезда Крессиды определило стиль семейной жизни супругов Суини. Сначала они планировали пользоваться домом только для отдыха летом, но с самого начала она проявила удивительное упорство, обустраивая под крышей предков постоянный очаг. Крессида искренне полюбила дом, Через два года родился Гил. К тому времени В.Дж. стал уезжать на неделю в свой офис в Лондоне, и Крессида оставалась одна. Иногда его недельные отлучки в Англию растягивались на месяц. Но отношения супругов охладели настолько, что такой распорядок все больше устраивал обоих.

Рекальдо приехал в Корибин в среду без двадцати пять. В доме никого не оказалось, и только рабочий, латавший выбоины на подъездной дорожке, приветливо поздоровался с ним:

– Приятный денек, сэр. Если хотите видеть хозяев, то вам не повезло.

– Вот как? – Рекальдо сделал вид, что отсутствие супругов Суини его нимало не волнует. – А вы ведь, кажется, Мик?

– Так точно, сэр. Мик Мойниган. Хозяин в Лондоне или где-то еще. Миссис Суини отвезла его в аэропорт еще в пятницу.

– Жаль, что разминулись. Хотя не важно. Увидимся позднее. А у вас тут серьезная работа, – словно между делом проговорил он. – Всю неделю ковыряетесь?

– Так и есть. Совсем запустили дорогу. Одни дыры.

– Но теперь-то все в порядке, – похвалил рабочего сержант и добавил: – Видимо, миссис Суини вас совсем загоняла.

– Что вы, что вы, – возразил Мик. – Миссис Суини – достойная женщина. Никогда не стоит над душой. Не видел ее с самого понедельника.

– А в понедельник в какое время видели? – заученно улыбнулся Рекальдо.

– Она была здесь целый день, а в три я зашабашил.

– В три? Не слишком ли рано?

– Отправился делать другую работу. Миссис Суини не возражала.

– Во вторник вы тоже были здесь?

– Нет, я же сказал – был на другой работе. – Мик смерил сержанта взглядом и вытер ладонью рот. – Слышал, там что-то стряслось, – мотнул он головой в сторону реки.

Рекальдо что-то буркнул в ответ и вернулся в машину. Включил мотор, развернулся с трех попыток и уехал, провожаемый настороженным взглядом рабочего, который застыл, опершись на лопату. Сержанту очень хотелось обернуться и как следует осмотреть территорию, но он предпочел бы заняться этим в отсутствие зрителей. Поэтому продолжал медленно двигаться по аллее по направлению к Дейнгинскому шоссе. Когда он уже был на мосту через реку, у него внезапно перехватило дыхание и во рту появился знакомый кисловатый привкус.

– Черт, – пробормотал Рекальдо. Приступы грудной жабы не посещали его несколько месяцев. Он пару раз пшикнул в рот из баллончика с нитроглицерином и повернул к лодочной стоянке – она была в минуте езды, под мостом. Остановился у будки, которая служила конторой, откинулся на сиденье. Тупая боль отдавала в спину. Рекальдо едва с ней справлялся. Он закрыл глаза и приказал себе не паниковать.

Через несколько минут спину отпустило, зато заболела голова. Сержант постучал в дверь и вошел в будку.

– Чайку, случайно, не найдется? – спросил он Терри Уилана. Тот сидел в своей тесной конторе и смотрел на экран новенького компьютера.

– Конечно, – обернулся Терри. – Привет, Фрэнк. Неважнецки выглядишь. – Он подошел к захламленному столу и включил чайник. – Что с тобой? Сердчишко пошаливает?

– Немного прихватило, но уже проходит. Сейчас оклемаюсь. Терри посмотрел на него с сомнением.

– Ну вот, я положил две ложки, это тебя взбодрит. Посиди – указал он на свой стул. – Примешь пару таблеток аспирина?

– Если не жалко. – Рекальдо с благодарностью сел. Выпил не спеша чаю. Минут через пятнадцать его лицо порозовело Он потянулся и встал. – Теперь мне намного лучше. Спасибо Терри. Я заскочил спросить, не одолжишь ли мне надувную лодку.

– Разумеется. Только сначала придется заправить бак. Когда она тебе понадобится?

– Часа через два. Сможешь пригнать… – сержант помедлил, размышляя, в каком месте побережья его не так легко заметить, – туда, где стоит моя яхта?

– – Недалеко от прежнего жилища Блейберга? – Терри повернулся и состроил испуганную мину. – Слышал, слышал, это ужасно. Недаром ты так измотан. Говорят, ее забили до смерти.

Рекальдо всегда забавляло, какими невероятными подробностями мгновенно обрастают слухи. И на этот раз то же самое Требовалась исключительная ловкость, чтобы отбиться от любопытных.

– Как быстро распространяются новости, – заметил он.

– И не говори. Кстати, до тебя сюда успел заглянуть репортер – все вынюхивал. Эдакий молодой шалопай. Только ты не беспокойся – я ему дал под зад коленом.

– Из какой газеты?

– «Санди трибюн», – назвал Уилан одно из общенациональных воскресных изданий.

– Черт! – огорчился Рекальдо. – Завтра набежит целая свора. – Он надеялся, что Коффи не станет тянуть с заявлением для прессы. Иначе им никогда в жизни не удастся унять слухи.

– А ты как думал?..

– Надеюсь, ты не упомянул, что здесь кого-то… мм-м… забили до смерти?

– Ни в коем случае. За кого ты меня принимаешь? Молчал как рыба. Но скажу тебе так: когда репортеры ринутся к нам, найдутся такие, у кого затрясутся поджилки. Журналисты будут писать все, что им вздумается. Нас раздавят, если мы не сумеем себя защитить. И друг друга. Ты предостерег людей?

– А какой толк?

– И то правда. Найдется немало таких, кто захочет зашибить пару монет за сплетни и фото в газете.