Агата Кристи - Игра зеркал

— Конечно! И не только идеи, а уверенность.

— Не хотите ли поделиться со мной вашими соображениями?

Стефан покачал головой.

— Эта уверенность чисто психологическая. У меня нет никаких доказательств. К тому же вы скорее всего не согласитесь со мной.

Произнеся безразличным тоном эти слова, Стефан Рестарик поклонился и вышел из комнаты.

Инспектор Карри рисовал кошек на лежащем перед ним листке бумаги. Из последнего разговора он сумел сделать три вывода:

а) Стефан Рестарик был высокого мнения о себе;

б) Стефан Рестарик с братом выступали единым фронтом;

в) Стефан Рестарик был красивым молодым человеком в отличие от Уолтера.

Было еще два вопроса, на которые инспектор никак не мог найти ответ: во-первых, что имел в виду Стефан, говоря о «психологической уверенности», и, во-вторых, мог ли он, сидя за роялем, видеть Джину? В последнее Карри не верил.

Появление Джины в полумраке библиотеки внесло элемент экзотики в строгую процедуру сбора показаний. Сам инспектор заморгал глазами при виде этой яркой молодой женщины, на которой была алая блузка и зеленоватые брюки. Она присела к столу, положив на него локти, и не без любопытства и вызова спросила:

— И что дальше?

— Я вижу, вы не в трауре, миссис Хадд, — суховато заметил Карри.

— Я ненавижу черный цвет, считаю его отвратительным. Цвет кассирш, уборщиц и им подобных. К тому же Кристиан Гэлбрандсен мне вовсе не родственник. Он был всего лишь пасынком моей бабушки.

— Мне кажется, вы мало знали его.

— Верно. Когда я была маленькая, он приезжал сюда три или четыре раза. Во время войны я была в Америке и поселилась здесь снова всего полгода назад.

— Так вы вернулись в Стоунгейтс насовсем?

— По правде говоря, я об этом еще не думала.

— Скажите, миссис Хадд, эта вчерашняя сцена… кто находился в холле в тот момент?

— Мы все были там… разумеется, кроме дяди Кристиана.

— Не все, миссис Хадд. Кто-то входил, кто-то выходил…

— Вы так думаете? — неопределенно произнесла Джина.

— Например, ваш муж выходил, чтобы заменить пробки.

— Верно! Уолли потрясающе умеет все чинить.

— В его отсутствие, кажется, раздался выстрел. Вам всем тогда еще показалось, что он послышался со стороны парка.

— Не помню… Ах, да!.. Лампочки зажглись, и Уолли уже вернулся.

— А еще кто-нибудь выходил из холла?

— Не думаю… не помню.

— А где вы сидели?

— В глубине холла, возле окна.

— Рядом с дверью в библиотеку?

— Да .

— А вы сами выходили из холла?

— Я?.. Когда там такое творилось! Конечно нет.

— Где сидели все остальные?

— Большинство — вокруг камина. Тетя Милдред вязала, тетя Джейн — я хотела сказать, мисс Марпл — тоже. Бабушка ничего не делала.

— А мистер Стефан Рестарик?

— Сначала он играл на рояле, потом не помню.

— Мисс Белевер?

— Она как всегда ходила по холлу. Можно сказать, что она никогда не сидит на месте. Кажется, она искала то ли ключи, то ли что-то еще… А что это за история с лекарством для бабушки? — вдруг спросила Джина. — Ошибка аптекаря или дело в чем-то еще?

— Почему вы об этом спрашиваете?

— Флакон от лекарства пропал. Джолли от этого прямо-таки заболела. Она перевернула все вверх дном, чтобы отыскать этот пузырек, Алекс говорит, что флакон взяла полиция. Это правда?

Не ответив на ее вопрос, инспектор задал следующий:

— Так вы утверждаете, что мисс Белевер была очень взволнована?

— Джолли всегда устраивает трагедии из-за пустяков. Это ей нравится. Иногда я спрашиваю себя: как бабушка может ее терпеть?

— Последний вопрос, миссис Хадд. Кто мог убить Кристиана Гэлбрандсена? У вас есть какие-нибудь предположения?

— Лично я думаю, что убил кто-нибудь из этих юных кретинов. У настоящих преступников хватает здравого смысла: они убивают, чтобы завладеть деньгами или драгоценностями, но не ради удовольствия. А эти ненормальные, знаете, их еще зовут «умственно неполноценные», запросто прикончат любого, чтобы только поразвлечься. Вы не верите? А я не вижу, зачем они могли убить дядю Кристиана, если не ради развлечения.

— Вы хотите сказать, безо всякой причины?

— Вот именно. Ведь ничего же не было украдено, правда?

— Но знаете, миссис Хадд, в тот момент все помещения были закрыты, двери заперты на замок, никто оттуда не мог выйти без разрешения.

— Вы так думаете? — Джина расхохоталась. — Эти «мальчики» выберутся отовсюду! Уверяю вас, им известна масса приемов, они мне сами об этом рассказывали!

— А она забавная! — сказал сержант Лэйк, когда Джина вышла из библиотеки. — Я впервые вижу ее вблизи… Как сложена! Фигурка иностранки… Понимаете, что я имею в виду?..

Инспектор строго взглянул на него, и сержант Лэйк поспешил только добавить, что миссис Хадд не наводит на окружающих тоски.

— Похоже, что во время всех этих событий она ни минуты не скучала.

— Не знаю, прав ли Стефан, говоря о разводе, — продолжал инспектор. — Но она постаралась нам сказать, что Уолтер Хадд уже вернулся в холл, когда раздался выстрел.

— А по словам остальных было иначе.

— Вот именно!

— Она не сказала нам также, что мисс Белевер выходила из холла за ключами.

— Верно, — подумав, согласился инспектор.

Миссис Смит выглядела сейчас в библиотеке более уместно, чем несколько минут назад Джина. Строгое черное платье с ониксовой брошью, тщательно уложенные седые волосы, прикрытые сеточкой — во всем этом не было ничего экзотического. К тому же выглядела она явно оскорбленной.

— Я думала, инспектор, что вы могли бы сообщить мне, в котором часу сочтете нужным со мной побеседовать. Мне пришлось прождать целое утро.

Она была высокого мнения о себе и чувствовалось, что гордость ее уязвлена. Инспектор сразу понял это и попытался немного подсластить пилюлю.

— Простите нас, миссис Смит. Дело в том, что вам не особенно знакомы наши методы. Мы ведь начинаем с опроса второстепенных свидетелей… Можно сказать, стараемся от них поскорее отделаться. Для нас важно именно в последнюю очередь побеседовать с человеком, умеющим наблюдать, с человеком, в правильности суждений которого мы полностью уверены. Это позволяет проверить достоверность того, что нам сообщили раньше.

Миссис Смит смягчилась:

— Ах так! Понимаю. Я об этом не подумала.

— Опыт делает ваши суждения значительными и верными, миссис Смит. Кроме того, здесь ваш дом. Вы дочь миссис Серроколд и, следовательно, знаете все об окружающих ее людях.

— Разумеется, — согласилась Милдред. — Но думаю, что вам должно быть уже известно, кто убил моего брата. Это же бросается в глаза!

Инспектор Карри откинулся на спинку стула и провел рукой по тщательно ухоженным усикам.