Арнольд Беннет - «Великий Вавилон»

— Прощайте, мистер Раксоль, — почтительно произнес он, кланяясь снова, еще ниже, чем прежде, — прощайте. Мне неприятно добиваться преимущества над вами таким низким способом, но, право, вы должны сознаться, что были весьма недальновидны. Вы умный человек, как я уже сказал, но до известной степени, за которой перевес уже на моей стороне. Еще раз прощайте! В конце концов, я вовсе не буду спать эту ночь, но, может быть, это все-таки лучше, чем сон в тюремной камере. Если вы будете шуметь, то, конечно, разбудите кого-нибудь, и вас немедленно выпустят из лифта. Но я советую вам спокойно подождать до утра, это будет более соответствовать вашему достоинству. В третий раз — прощайте!

С этими словами Рокко не спеша зашагал по коридору и скрылся из виду. Раксоль не возразил ни слова. Он был слишком взбешен на самого себя, чтобы говорить. Сжав кулаки, стиснув зубы, затаив дыхание, он молчал. Среди ночной тишины он слышал замирающий звук шагов Рокко по толстому ковру. Это был величайший удар в жизни Теодора Раксоля.

На следующее утро именитые гости «Великого Вавилона» узнали, что из-за какой-то случайности миллионер, владелец гостиницы, оказался запертым в лифте и всю ночь провел в таком положении. Утверждали также, что Рокко имел столкновение со своим новым патроном, вследствие чего немедленно оставил место. Одна герцогиня высказала мнение, что уход Рокко равнялся гибели гостиницы, на что супруг ее ответил советом не говорить глупостей. Что до самого Раксоля, то он послал за сыщиком, которому было поручено дело Диммока, и вкратце поведал ему обо всех эпизодах последней ночи. Этот рассказ был настоящей пыткой для человека с характером.

— Вот так удивительная история! — Сыщик Маршалл не смог скрыть улыбку. — Финал был весьма неудачен, но, во всяком случае, вы добыли несколько ценных фактов.

Раксоль молчал.

— У меня тоже есть в руках нить, — прибавил сыщик. — Когда пришел ваш посланный, я как раз намеревался сам повидаться с вами. Я бы попросил вас последовать за мной в одно местечко недалеко отсюда. Не пойти ли нам туда сейчас же?

— С удовольствием, — ответил Раксоль.

В это самое время вошедший мальчик подал ему телеграмму. Развернув ее, Раксоль прочел: «Пожалуйста, приезжай немедленно. Нелла. Отель „Веллингтон“. Остенде». Раксоль взглянул на часы.

— Увы, не могу сопровождать вас, — заявил он сыщику. — Я должен ехать в Остенде.

— В Остенде?

— Да, и прямо сейчас.

— Но, мистер Раксоль, — запротестовал сыщик, — право же, у меня неотложное дело!

— И у меня также, — сказал Раксоль.

Десять минут спустя он уже был на пути к станции «Виктория».

Вернемся теперь к Нелле Раксоль и принцу Ариберту Познанскому, которых мы оставили на палубе безымянной яхты. Первой заботой принца было обезвредить Жюля, иначе мистера Тома Джексона, связав его несколькими веревками. Хотя мистер Джексон и был оглушен до потери сознания и удар оставил рану за его ухом, никто не смог бы поручиться, что он вскоре не придет в себя и не сделается опасным. Итак, связав его предварительно по рукам и ногам, принц привязал его к перилам.

— Надеюсь, он не вздумает умереть, — сказала Нелла, — он что-то очень бледен.

— В нашем мире господа Джексоны не умирают до тех пор, пока их не повесят, — философски заметил принц Ариберт. — А кстати, удивительно, что никто не вмешался в нашу с ним расправу. Может быть, они слегка напуганы моим револьвером, то есть, я хочу сказать, вашим револьвером.

Оба взглянули на невозмутимого рулевого, направлявшего яхту все дальше в открытое море. Теперь они находились уже милях в двух от бельгийского берега.

Принц обратился к рулевому по-французски, требуя, чтобы он повернул обратно к остендской гавани, но тот не обратил ровно никакого внимания на приказание. Тогда для острастки принц поднял револьвер, и рулевой быстро заговорил на каком-то полуфранцузском-полуфламандском наречии. По его словам, он получил от Жюля строгое приказание ни в каком случае не вмешиваться, что бы ни произошло на палубе яхты, которую он в качестве капитана должен был отвести в один из английских портов — его названия он не мог открыть, ему приказано было идти на всех парах, несмотря ни на какие обстоятельства.

Рулевой, человек высокого роста, обладал, по-видимому, большой силой и решимостью. Принц не знал, что предпринять. Он задал еще несколько вопросов, но капитан хранил мрачное молчание. Напрасно принц объяснял, что мисс Элен Раксоль, дочь миллионера Раксоля, была увезена мистером Томом Джексоном против воли, напрасно он с угрожающим видом размахивал револьвером. Храбрый капитан только проронил, что это его нисколько не касается, он получил инструкции и должен их выполнить. Напоследок он саркастически попросил своих собеседников вспомнить, что он капитан яхты.

— Полагаю, стрелять в него не стоит, — сказал принц Нелле, — я, конечно, мог бы прострелить ему ногу, но…

— Да, это довольно рискованно, да и жалко беднягу капитана, так своеобразно понимающего чувство долга, — согласилась Нелла. — И, кроме того, так мы можем настроить против себя всю команду. Нет, надо придумать что-нибудь другое.

— Хотел бы я знать, куда же подевалась команда, — сказал принц.

Но тут мистер Джексон, лежавший связанным на палубе, начал приходить в себя. Он открыл глаза и растерянно осмотрелся. Наконец взгляд его упал на принца Ариберта, приблизившегося к нему с револьвером в руках.

— Ах, это вы? — едва слышно пробормотал он. — Зачем вы тут, на яхте? Кто это меня связал?

— Послушайте! — ответил принц. — Я не желаю вступать с вами ни в какие объяснения. Эта яхта должна сейчас же вернуться в Остенде, где вы и будете переданы властям.

— В самом деле? Как бы не так! — огрызнулся мистер Том Джексон, затем он по-французски обратился к рулевому: — Эй, Андре! Посадите эту парочку в лодку.

Положение было затруднительное. Помня лишь то, что он держит в руках револьвер Неллы, принц раздумывал, приступить ли ему со всей решительностью к этому последнему аргументу или принять положение со всем возможным при подобных обстоятельствах достоинством.

— Сядем в лодку, — решила Нелла, — через час мы достигнем берега.

Принц почувствовал, что она права. Хотя покинуть яхту таким образом было не слишком почетно, а кроме того, так они дадут возможность этому негодяю Тому Джексону улизнуть, но что же еще им оставалось делать? На яхте принц и Нелла составляли один лагерь и свою силу они знали, но сила противника была им неизвестна. В их руках находился связанный и пленный предводитель, но последний показал себя способным отдавать приказания, и если бы даже им удалось завязать ему рот, то это не принесло бы им значительной пользы, раз капитан продолжал упрямо держать курс в море. В довершение всего, нельзя было прибегнуть к выстрелам наудачу, и принц сознавал это: неизвестно, к чему это могло привести.