Раймонд Чандлер - Леди в озере. Худой человек. Выстрел из темноты

— Из-за Билла? Из-за Билла Чесса? — Казалось, она удивилась еще больше. Даже чересчур.

— Билл утверждает, что вы с ним заигрывали.

Она откинула голову назад и издала неестественный металлический смешок.

— Господи, с этим чумазым пьяницей? — Внезапно лицо ее стало серьезным. — Что произошло? К чему вся эта таинственность?

— Конечно, вполне возможно, что он и чумазый пьяница, — сказал я. — А полиция к тому же считает его еще и убийцей. Своей жены. Ее нашли в озере. Через месяц после того, как она утонула.

Она облизала губы и склонила голову набок, неотрывно глядя на меня. Ненадолго повисла тишина.

— Я не очень удивлена, — медленно проговорила она. — Значит, дошло и до этого. У них бывали ужасные скандалы. Вы решили, что это имеет какое-то отношение к моему отъезду?

Я кивнул.

— Такая возможность не исключается.

— Это абсолютно никак не связано, — серьезно сказала женщина и покачала головой. — Все было так, как я рассказала. И ничего сверх этого.

— Мюриэл мертва, — сказал я. — Утонула в озере. Вы могли бы сделать какие-то предположения?

— Я была едва с ней знакома, — проронила она. — Нет, в самом деле. Она была скрытной. По крайней мере…

— Думаю, вы не знали, что когда-то она работала у доктора Алмора?

Теперь женщина выглядела совершенно сбитой с толку.

— Я никогда не ходила на приемы к доктору Алмору, — медленно произнесла она. — Несколько раз он приходил к нам домой по вызову, но было это очень давно. Я… о чем, собственно, речь?

— На самом деле Мюриэл Чесс звали Милдред Хэвилэнд, и она работала медсестрой у доктора Алмора.

— Какое странное совпадение, — удивленно сказала она. — Я знала, что Билл познакомился с ней где-то в Риверсайд. Но совершенно не знала — ни при каких обстоятельствах это было, ни откуда она сама. У доктора Алмора? Но ведь это еще ничего не значит, разве нет?

— Не значит, — сказал я. — Думаю, это просто уникальное совпадение. Такое случается. Но теперь вам ясно, для чего мне нужно было поговорить с вами. Находят утонувшую Мюриэл, вы уезжаете, Мюриэл оказывается Милдред Хэвилэнд, которая когда-то была связана с доктором Алмором, как, в свою очередь, был с ним связан и Лоури. И к тому же Лоури живет напротив дома доктора. А вам не казалось, что Лоури и раньше был знаком с Мюриэл?

Она думала над моим вопросом, покусывая нижнюю губу.

— Там, в горах, он ее видел, — произнесла она наконец. — Но не создавалось впечатления, что они были знакомы.

— А он бы этого не показал, — сказал я. — Уж такого склада это был человек.

— Я не думаю, что Крис имел какие-то отношения с Алмором. Он был знаком с его женой, а с самим доктором, я думаю, он вообще не был знаком. Поэтому вряд ли он может знать медсестру, которая работала у Алмора.

— Ну ладно, все это мне уже вряд ли пригодится, — сказал я. — Но вы убедились, что поговорить с вами мне было необходимо. Думаю, теперь я смело могу отдать вам ваши деньги.

Я достал конверт и приподнялся, чтобы бросить его ей на колени. Она к нему не притронулась. Я снова сел.

— Вы прекрасно сыграли свою роль, — сказал я. — Эдакая приведенная в замешательство наивная простушка, чуть суровая и ожесточенная. Люди крупно заблуждались на ваш счет. Принимали вас за безрассудную идиотку, глупую и не способную контролировать свои поступки. Они были не правы.

Женщина уставилась на меня, вскинув брови. Молчала. Потом уголки ее рта растянулись в легкой улыбке. Она взяла конверт, легко стукнула им по колену и положила на стол. Все это не спуская с меня глаз.

— И роль миссис Фэллбрук вам весьма удалась, — продолжал я. — Однако, оглядываясь назад, я вижу, что вы переиграли. Но в свое время я был сбит с толку. Эта пурпурная шляпка, которая прекрасно смотрелась бы на светлых волосах, на спутанных каштановых выглядела отвратительно. Этот беспорядочный макияж, словно наложенный в темноте нервозной истеричкой, у которой к тому же растяжение кисти. Все это было превосходно. А когда вы вложили мне в руку пистолет, я был просто вне себя от счастья.

Она хохотнула и сунула руки в глубокие карманы своего пальто.

— Но все-таки, зачем вы вернулись? — спросил я. — К чему было так рисковать: светло, середина дня?

— Значит, вы думаете, что Криса Лоури убила я? — невозмутимо спросила женщина.

— Я не думаю. Я знаю.

— Почему я вернулась? Это вы хотите знать?

— Вообще-то мне это безразлично, — сказал я.

Она рассмеялась. Резким ледяным смехом.

— У него остались мои деньги, — сказала она. — Он опустошил мой кошелек. Вытряс все подчистую, даже серебро. Вот поэтому я и вернулась. Риска не было никакого. Как он жил, я знала. В моем возвращении не было никакой опасности. Можно было выпить, например, молока, почитать газету. Обычно люди в таких ситуациях теряют голову. А я не потеряла — с какой стати? Гораздо безопаснее держать себя в руках.

— Ясно, — кивнул я. — Значит, убили вы его накануне вечером. Мне следовало об этом догадаться, хотя особого значения это теперь не имеет. Он брился. Но ведь дамские поклонники, да еще с черной щетиной, бреются перед тем, как лечь в постель, так ведь?

— Да говорят вроде, — бросила она чуть ли не весело. — И что же вы собираетесь теперь делать?

— Ты самая хладнокровная сучка из всех, каких я встречал, — сказал я. — Что собираюсь делать? Естественно, выдам тебя полиции. И сделаю это с удовольствием.

— Я в этом не уверена, — четко, чуть ли не с воодушевлением произнесла, она. — Вы интересовались, почему я отдала вам пистолет. А почему было не отдать? В сумочке у меня был еще один. Вот этот.

Она вытащила правую руку из кармана пальто и направила ее на меня.

Я улыбнулся. Может быть, улыбка вышла не из самых искренних, но все же вышла.

— Никогда не любил подобных сцен, — сказал я. — Детектив наталкивается на убийцу. Убийца достает оружие и направляет на детектива. И рассказывает детективу всю свою печальную историю, зная, что в конце все равно убьет его. Ведь при этом — пусть даже детектива удастся убить — расходуется масса драгоценного времени. Да ведь и убить не удается. Всегда происходит нечто такое, что мешает этому. Богам тоже не нравятся подобные сцены. Им всегда удается их испортить.

— На этот раз не удастся, — спокойно произнесла она, поднимаясь и бесшумно направляясь по ковру в мою сторону. — Предположим, мы внесем изменения. Я ничего не рассказываю, ничего не происходит, и я вас убиваю.

— Все равно мне не нравится, — сказал я.

— Вы, похоже, не испугались, — сказала она и медленно облизала губы, приближаясь ко мне, совершенно беззвучно ступая по ковру.

— Не испугался, — соврал я. — Слишком поздно, ночь, очень тихо, окно открыто, а выстрел наделает много шума. Чтобы выйти на улицу, потребуется много времени, а с оружием вы обращаетесь не очень-то. Скорее всего, вы промахнетесь. В Лоури вы промахивались три раза.