Дороти Сэйерс - Рассказы о лорде Питере

Он издал громкий крик, который перешел в истерический смех, прерываемый икотой. Доктор энергично встряхнул его.

— Возьмите себя в руки, мистер Бротертон, — резко сказал он. — Может быть, она только ранена. Дайте пройти!

— Только ранена?... — переспросил мужчина, тяжело опускаясь на ближайший стул. — Нет, нет, она мертва... Маленькая Мадалена... О Боже!

Схватив в кабинете сверток бинтов и несколько хирургических инструментов, доктор Хартман побежал наверх, следом за ним — лорд Питер. Бантер, успокоив истерику холодной водой, пересек комнату, подошел к окну и громко окликнул стоявшего внизу констебля:

— Ну, чего там? — донеслось с улицы.

— Не соблаговолите ли вы зайти сюда на минуточку? — сказал мистер Бантер. — Тут произошло убийство.

Когда Бротертон и Бантер вместе с констеблем поднялись наверх, они нашли доктора Хартмана и лорда Питера в маленькой кухне. Доктор, стоя на коленях, склонился над телом женщины. Увидев вошедших, он покачал головой.

— Мгновенная смерть, — сказал он. — Удар прямо в сердце. Бедное дитя. Она совсем не страдала. О, к счастью, здесь и констебль. По-видимому, совершено убийство, однако убийца, боюсь, скрылся. Может быть, нам сможет помочь мистер Бротертон. Он в это время находился в квартире.

Мужчина опустился на стул, тупо уставившись на мертвое тело, с его лица, казалось, сошло всякое выражение. Полицейский вытащил блокнот.

— Итак, сэр, не будем терять время, — сказал он. — Чем скорее начнем, тем больше вероятности схватить того типа. Значит, когда это случилось, вы были здесь, так?

Какое-то время мистер Бротертон смотрел на него непонимающим взглядом, потом, сделав над собой усилие, твердо заговорил:

— Я был в гостиной, курил и читал газету. Моя... она готовила обед. Вдруг я услышал, как она вскрикнула, бросился на кухню и увидел, что она лежит на полу. Ни слова не успела сказать... Когда я понял, что она мертва, то сразу бросился к окну и увидел, как отсюда по стеклянной крыше ползет человек. Я громко закричал, но он исчез. Затем я побежал вниз...

— Стойте, — прервал его полицейский. — А что, сэр, вам не пришло в голову сразу кинуться за ним?

— Моя первая мысль была о ней, — ответил мужчина. — Я подумал, может, она еще жива. Я пытался привести ее в чувство...

Он застонал.

— Значит, он вошел через окно... — начал полицейский.

— Извините, констебль, — прервал его лорд Питер, отрываясь, очевидно, от мысленной инвентаризации кухни, — мистер Бротертон предполагает, что тот человек ушел через окно. Надо быть точнее.

— Это одно и то же, — возразил доктор. — Он мог войти только через кухонное окно. Все эти квартиры похожи друг на друга. Дверь с лестницы ведет в гостиную, а там был мистер Бротертон, так что этим путем он войти не мог.

— И через окно в спальне он тоже не мог пробраться, иначе бы мы его заметили, — добавил Уимзи. — Ведь мы сидели внизу, в комнате. Разве только он спустился с крыши. — Потом, повернувшись к Бротертону, он неожиданно спросил: — Скажите, дверь между спальней и гостиной была открыта?

Тот какое-то мгновение колебался.

— Да, — произнес он наконец, — открыта, я в этом уверен.

— Если бы тот человек вошел через окно спальни, вы могли бы его увидеть?

— Конечно, я просто не мог бы его не увидеть.

— Послушайте, сэр, — несколько раздраженно сказал полицейский, — разрешите мне задавать вопросы. Надо думать, тот малый не стал бы лезть в окно спальни на виду у всей улицы.

— Как мудро, что вы об этом подумали, — сказал Уимзи. — Конечно, не стал бы. Мне это не пришло в голову. Должно быть, как вы говорите, это было именно кухонное окно.

— Еще бы, даже следы его остались. — Констебль торжествующе указал на несколько расплывчатых отпечатков на покрытом лондонской сажей подоконнике. — Значит, так: он спустился по водосточной трубе на стеклянную крышу... А что это за крыша, между прочим?

— Моей лаборатории, — пояснил доктор. — О Боже! Подумать только, пока мы сидели за столом, этот мерзавец...

— Действительно, сэр, — согласился констебль. — Потом по стене на задний двор... Там его кто-нибудь да видел, можете не сомневаться; сцапать его ничего не стоит, сэр. Не успеете глазом моргнуть, как я там буду. Послушайте, сэр, — повернулся он к Бротертону, — нет ли у вас какой мыслишки, кто бы это мог быть?

Бротертон посмотрел на него безумным взглядом, и в разговор вмешался доктор.

— Я думаю, вам следует знать, констебль, — сказал он, — что на эту женщину еще раньше, примерно месяца два тому назад, было совершено покушение — не смертельное, нет, но могло, бы таковым оказаться. Покушавшегося звали Маринетти, он итальянец, официант, у него был нож...

— Ага! — полицейский старательно облизал карандаш. — Так вы узнали этого типа, о котором только что было упомянуто? — обратился он к Бротертону.

— Да, это тот самый человек, — с лютой ненавистью сказал Бротертон. — Он домогался моей жены, будь он проклят! Чтоб ему лежать здесь, рядом с ней!...

— Совершенно с вами согласен, — сказал полицейский и повернулся к доктору: — Послушайте, сэр, а орудие преступления у вас?

— Нет, — ответил Хартман, — когда я вошел, в теле его не было.

— Вы его вынули? — настаивал констебль, обращаясь к Бротертону.

— Нет, — ответил Бротертон, — Он унес его с собой.

— «Унес его с собой...» — повторил констебль, уткнувшись в свой блокнот. — Уф-ф...! До чего же здесь жарко, не правда ли, сэр? — добавил он, вытирая с бровей пот.

— Я думаю, это из-за газовой плиты, — мягко сказал Уимзи. — Невероятно жаркая штука — газовая плита в середине июля. Вы не возражаете, если я ее выключу? Правда, в ней стоит цыпленок, но, я полагаю, вы не захотите...

Бротертон застонал, а констебль сказал:

— Верно, сэр. Вряд ли б кому пришло в голову обедать после такого. Спасибо, сэр. Послушайте, доктор, а какое оружие, как вы считаете, тут поработало?

— Мне кажется, что-то длинное и тонкое, вроде итальянского стилета, — ответил доктор. — Около шести дюймов в длину. Оно было воткнуто с огромной силой под пятое ребро и попало прямо в сердце. Видите, здесь практически нет кровотечения. Такое ранение вызывает мгновенную смерть. Мистер Бротергон, когда вы ее увидели, она лежала так же, как сейчас?

— На спине, как сейчас, — ответил мужчина.

— Ну, теперь, кажется, все ясно, — сказал полицейский. — Этот Маринетти, или как там его, имел зуб против несчастной молодой леди...

— Я думаю, он был ее поклонником, — вмешался доктор.

— Пусть так, — согласился констебль. — Эти иностранцы все такие, даже самые приличные из них. Заколоть ли, еще что-нибудь сотворить — для них, можно сказать, проще простого. Этот Маринетти вскарабкался сюда, увидел несчастную молодую леди одну, за приготовлением обеда, стал за ее спиной, обхватил за талию, ударил (для него это пара пустяков, видите — ни корсетов, ничего такого), она вскрикнула, он вытащил из нее свой стилет и был таков. Ну, теперь остается только его отыскать, этим я сейчас и займусь. Не волнуйтесь, сэр, мы до него быстро доберемся. Мне придется поставить тут человека, сэр, чтобы не толпились люди, но пусть это вас не беспокоит. Всего доброго, джентльмены.