Артур Дойл - Возвращение Шерлока Холмса. Долина Ужаса (сборник)

– Все в порядке, – сказал нам на прощанье Лестрейд. – Хилл знает всех этих господ. Он выяснит, как его зовут. Вот увидите, моя версия с мафией подтвердится. Но я вам очень обязан, мистер Холмс, за то, как искусно вы помогли сцапать этого субчика. Хотя я не совсем понимаю, как вам это удалось.

– Боюсь, сейчас слишком поздний час, чтобы вдаваться в объяснения, – уклончиво ответил Холмс. – К тому же расследование еще не закончено, один-два вопроса пока остаются без ответов, а этот случай заслуживает того, чтобы довести дело до конца. Если вы завтра еще раз ко мне заедете в шесть часов, думаю, я сумею доказать вам, что даже сейчас вы не вполне осознаете сущности этого дела, особенности которого делают его совершенно уникальным явлением во всей истории преступности. Ватсон, если я когда-либо позволю вам продолжить писать рассказы о моих скромных достижениях, подозреваю, что вы не сможете обойти вниманием необыкновенное приключение наполеоновских бюстов.

Вечером следующего дня, когда мы снова встретились, Лестрейд доложил нам все, что удалось узнать о нашем задержанном. Этого человека все называли Беппо, фамилии его не знал никто. Это был известный в итальянском квартале вертопрах. Когда-то он был хорошим скульптором и честно зарабатывал себе на жизнь, но потом сбился с пути истинного и уже дважды побывал в тюрьме, один раз за мелкую кражу, второй раз, как нам уже было известно, – за то, что ударил ножом своего соотечественника. Он прекрасно говорил по-английски. Причина, по которой он уничтожал бюсты, оставалась неизвестной, и он отказывался отвечать на вопросы, связанные с этой темой. Но полиция установила, что эти бюсты могли быть изготовлены его же собственными руками, поскольку он работал лепщиком в «Гельдер и К°», мастерской, которая их и производила. Холмс вежливо выслушал все эти сведения, большая часть которых нам и так уже была известна, но я, хорошо его зная, видел, что мысли моего друга были заняты чем-то другим, и под внешней маской спокойствия, которой он имел обыкновение скрывать свои истинные чувства, его мучила тревога и ожидание чего-то важного. Неожиданно он встрепенулся, и его глаза заблестели. В дверь позвонили. Через минуту мы услышали шаги на лестнице, и в комнату вошел пожилой мужчина с седыми бакенбардами на щеках, покрытых лихорадочным румянцем. В правой руке он держал старомодный саквояж. Поставив его на стол, он сказал:

– Мне нужен мистер Шерлок Холмс.

Мой друг с улыбкой поклонился.

– Вы мистер Сэндфорд из Рединга, я полагаю? – спросил он.

– Да, сэр. Боюсь, я немного опоздал, просто поезда ходят не очень удобно… Вас интересует бюст.

– Совершенно верно.

– Ваше письмо у меня с собой. Вы пишете: «Я хочу приобрести копию “Наполеона” Девина и готов заплатить десять фунтов за ту, которая принадлежит вам». Это правда?

– Разумеется.

– Ваше письмо меня очень удивило, поскольку я не представляю, откуда вы узнали, что у меня есть эта вещь.

– Конечно, вас должно было это удивить, но объяснение очень простое. Мистер Хардинг из магазина братьев Хардинг сказал мне, что они продали последнюю копию вам, он и дал мне ваш адрес.

– Ах, вот оно что! А он сказал вам, сколько я за нее заплатил?

– Нет.

– Я человек честный, хоть и небогатый. За этот бюст я отдал всего пятнадцать шиллингов. Думаю, вам это следует узнать, преж де чем я возьму с вас десять фунтов.

– Что ж, ваши сомнения делают вам честь, мистер Сэндфорд. Но я назвал цену и не намерен ее изменять.

– Это очень благородно с вашей стороны, мистер Холмс. Я, как вы просили, привез бюст с собой. Вот он!

Раскрыв чемоданчик, он выставил на стол целый экземпляр той гипсовой скульптуры, которую до сих пор мы видели только в осколках. Холмс вынул из кармана лист бумаги и положил на стол купюру в десять фунтов.

– Мистер Сэндфорд, подпишите, пожалуйста, эту бумагу в присутствии свидетелей. Здесь всего лишь сказано, что вы передаете мне все права на этот бюст. Понимаете, я во всем люблю порядок и уверенность, никогда ведь не знаешь, как могут повернуться события в будущем. Благодарю вас, мистер Сэндфорд, вот ваши деньги. Всего вам доброго.

То, что сделал Шерлок Холмс после того, как наш посетитель ушел, не могло не поразить нас. Начал он с того, что достал из комода чистую белую скатерть и разложил ее на столе. Мы молча следили за его действиями. Потом он поставил посередине бюст. Взял свой охотничий хлыст и нанес Наполеону короткий, но сильный удар рукояткой по голове. Скульптура рассыпалась на куски. Холмс склонился над осколками и в следующую секунду с радостным криком поднял один из кусков, в котором находился какой-то круглый темный предмет, похожий на изюминку, запеченную в пудинге.

– Джентльмены, – торжественным тоном произнес он, – разрешите представить вам знаменитую черную жемчужину Борджиа {76}.

На миг мы с Лестрейдом онемели от удивления, но потом в едином порыве стали аплодировать, словно в театре после удачной развязки пьесы. Бледные щеки Холмса слегка порозовели, и он раскланялся, как драматург, вызванный на сцену восторженной толпой зрителей. Именно в такие мгновения он переставал быть аналитической машиной, и оказывалось, что ему, как и каждому из нас, нравится, когда им восторгаются. Холмс был гордым и скромным человеком и с негодованием отвергал любые формы проявления всеобщего почитания, но искреннее восхищение и похвала друга всегда трогали его до глубины души.

– Да, джентльмены, – сказал он, – это самая знаменитая в мире жемчужина из ныне существующих, и мне повезло при помощи последовательной цепочки выводов и умозаключений проследить ее путь от спальных апартаментов принца Колонны в гостинице «Дакр», где она исчезла, до этого, последнего из шести бюстов Наполеона, изготовленных в мастерской «Гельдер и К°» в Степни. Лестрейд, вы, безусловно, помните, сколько шуму наделало исчезновение этой бесценной жемчужины и безуспешные попытки лондонской полиции разыскать ее. Ко мне тогда тоже обращались, но и я не смог ничем помочь. Подозрение пало на горничную принцессы, которая была итальянкой, выяснилось, что в Лондоне у нее живет брат, но нам не удалось доказать, что между ними существовала какая-то связь. Горничную звали Лукреция Венуччи, и я не сомневаюсь, что этот Пьетро Венуччи, убитый два дня назад, – ее брат. В поисках точных дат я порылся в старых газетах и выяснил, что драгоценность исчезла ровно за два дня до того, как Беппо был арестован за поножовщину. А арестовали его в мастерской «Гельдер и К°» как раз тогда, когда там делались эти бюсты. Теперь вы ясно представляете себе последовательность событий, хотя мне они открывались в обратном порядке. Жемчужина находилась у Беппо. Возможно, он украл ее у Пьетро, возможно, был его сообщником или посредником между Пьетро и его сестрой, для нас это не имеет значения. Главное то, что она была при нем, когда полиция шла его арестовывать. Он в это время был на рабочем месте и понял, что имеет в своем распоряжении лишь несколько минут на то, чтобы спрятать этот поистине бесценный предмет, который, когда его станут обыскивать, наверняка попадет в руки полицейских. В коридоре мастерской были выставлены для просушки шесть гипсовых бюстов Наполеона. Один из них еще не успел застыть, и Беппо не составило труда проделать в нем отверстие, сунуть туда жемчужину и снова залепить его несколькими мазками. Это был идеальный тайник, никто и никогда не обнаружил бы его. Но Беппо посадили в тюрьму на год, и за это время его бюсты расползлись по Лондону. Он не мог точно определить, в каком из них хранилось его сокровище. Ему оставался единственный выход – разбивать их все по очереди, ведь даже трясти бюст было бессмысленно, поскольку, когда гипс был еще сырой, жемчужина скорее всего прилипла к нему… Мы с вами видели, что так и произошло. Но Беппо не стал отчаиваться, он принялся за поиски последовательно и с упорством. Через двоюродного брата, работающего в «Гельдер», он выяснил, какие фирмы закупили эти бюсты. Устроился на работу к Морзу Хадсону, где узнал, кому проданы три из них, но жемчужины в них не оказалось. Потом с помощью кого-то из итальянцев, работающих у братьев Хардинг, выяснил судьбу трех остальных бюстов. Первый хранился дома у Харкера. Там Беппо настиг его сообщник, из-за которого он в свое время и упустил жемчужину, но в последующей схватке он его убил.