Андрэ Нортон - Дом теней: Чихнёшь в воскресенье. Дом теней

— Они у Майка? — бабушка не ответила ему, она спрашивала Сьюзан.

— Да. Он сложил их вместе. Там было много страниц, от двух книг. Но он собрал только одну.

— Такер! — бабушка Хендрика повернулась к мальчику. — Попроси своего брата прийти и принести страницы книги.

— Книга Кимбла… даже если это только разорванные страницы… только бы всё… невероятно! Откуда они, молодая леди? Что это за коробка, о которой ты рассказала?

Прежде чем Сьюзан смогла ответить, это сделала за неё бабушка Хендрика.

— Моя двоюродная сестра Эстер Кайделл Кимбл умерла два месяца назад. Она жила в старом доме Коллинзов. Прямых наследников, кроме меня, у неё нет, а я, как ей было известно, хорошо обеспечена. И она завещала большую часть своего имущества церкви. Женщины разбирали чердак и складывали вещи оттуда в картонные коробки, чтобы продать потом — с неизвестным содержимым. Сьюзан купила одну…

— Бумаги… были ли у неё ещё бумаги?

У бабушки Хендрики вновь появилось командирское лицо.

— К сожалению, Эстер не считала ценным то, что относится к истории семьи. Она имела несчастье потерять здесь сына, когда он был ещё мальчиком и жил в этом доме. Под этой же самой крышей умер её старший брат, когда она была ещё девочкой. Она очень не любила этот дом, вообще всё, что имеет отношение к прошлому. Только в пожилом возрасте она вернулась в долину, но не любила, когда при ней говорили о прошлом.

Когда умерла моя тётка Элси Сейер Кайделл, Эстер отказалась вместе со мной унаследовать дом. Но некоторые вещи были отправлены к ней, потому что они особо упоминались в завещании. Я думаю, она просто засунула их на чердак. Если у неё и хранились какие-то семейные документы, она уничтожила их перед смертью. Я точно знаю, что с некоторыми бумагами она так поступила. После её смерти нашли лишь документы, связанные с её мужем и сыном…

— Но книга Кимбла… на чердаке…

— Мы ещё не знаем, она ли это, — предупредила бабушка Хендрика. — Но если так, я сильно удивлена, что Эстер сохранила это.

Сьюзан не была вполне уверена, но ей показалось, что при слове «это» голос бабушки Хендрики дрогнул. Но тут появился Майк с грудой пожелтевших страниц с измятыми или порванными краями.

— Сюда, сюда! — воскликнул доктор Фергюсон, как будто не видел Майка, а только то, что мальчик принёс. И уже протянул руку, чтобы выхватить листки. Потом чуть принуждённо рассмеялся.

— Мисс Кайделл, что вы обо мне подумаете? Боюсь, я слишком увлёкся. Я думаю, ты Майкл Вилан, тоже из семейства Кайделлов, но по боковой ветви. Если эти странички то самое, что я подозреваю, вы с сестрой сделали замечательное открытие, имеющее отношение ко всей проблеме. Мы слышали о книге Кимбла. Несколько лет назад в старом столе, перевезённом в Утику, нашли небольшую часть её. В очень плохом состоянии. Видите ли, по поводу публикации этой работы шёл настоящий юридический бой.

Каспер Кимбл, написавший эту книгу, очень не любил Кайделлов, хотя и был их отдалённым родственником. Он описал события более чем столетней давности. Но в некоторых семьях старая вражда умирает с трудом. Очевидно, по какой-то причине Каспер хотел, чтобы его родственники покорчились на огне общественного возмущения. И описал набег на долину в худшем возможном освещении, возродив старую ненависть и скандалы того времени.

Тадеус Кайделл скупил все доступные экземпляры книги и обратился в суд с жалобой на клевету. В суде он ничего не добился, но издатель был напуган и продал Тадеусу все приготовленные к продаже экземпляры. А планировалось продать их во время церемонии, связанной с сотой годовщиной происшествия. План Кимбла смутить Кайделлов потерпел неудачу, и постепенно об этом забыли. Но в старых дневниках и письмах встречаются намёки на то, что Кимбл сделал заявление, которое впоследствии сознательно замалчивалось семьёй и которое бросает на всю историю совершенно новый свет.

— А теперь… — гость снова протянул руку, собираясь взять страницы у Майка, потом покачал головой и посмотрел на бабушку Хендрику. — Окончательное решение за вами, мисс Кайделл. Ваш предок очень старался замять историю. Если здесь содержится полный текст книги Кимбла, его открыли ваши племянница и племянник. Так что сами Кайделлы должны решить, что делать с этой находкой, — но он так жадно смотрел на страницы в руках Майка, что Сьюзан почти ожидала какого-нибудь волшебного происшествия: ну, например, страницы вырвутся из рук Майка и полетят прямо к доктору Фергюсону.

Но вместо этого к листкам руку протянула бабушка Хендрика, и Майк отдал страницы ей.

— И об этом я должна подумать, — медленно сказала она.

Бабушка Хендрика маленьким ключом, таким же, как от витрины, открыла ящик стола, положила туда страницы и снова закрыла. Сьюзан почти ожидала, что доктор Фергюсон ещё раз попросит отдать ему книгу. Но он за обедом говорил о другом, рассказывал о своих поездках в поисках материалов по истории долины. Некоторые его открытия были поразительны, хотя Сьюзан раньше никогда бы не поверила, что поиск старых писем, разорванных книг и бумаг — это тоже поиски сокровищ.

К её облегчению, Такер вёл себя спокойно и поел, ничего не пролив. Как и предупредил его Майк, он молчал, пока другие разговаривали. Вообще он был таким непривычно тихим, что Сьюзан встревожилась.

Всегда нужно непрерывно следить за тем, о чём думает Такер. К их обществу в любой момент может неожиданно добавиться ещё один «воображаемый». Но, может, он думает о собаке Флетчеров, сосредоточенно глядя в тарелку.

Немного погодя доктор Фергюсон стал обсуждать с бабушкой Хендрикой список людей, которых следует пригласить в комитет и не нужно ли расширить программу этого года. Сьюзан мигала. Она не привыкла рано ложиться и давно вышла из возраста дневного сна, но сегодня ей хотелось спать, а когда она пила воду или откусывала черничный пирог, в горле царапало, как будто она долго говорила или у неё начинается простуда.

Наконец их отпустили, а бабушка Хендрика вместе с доктором Фергюсоном пошла в библиотеку пить кофе. И тут Такер словно очнулся от оцепенения, в котором находился во время еды.

— Я хочу посмотреть «Маппетов», — объявил он.

— Ты ведь знаешь, здесь нет телевизора, — устало ответил Майк, который говорил это уже много раз.

— Почему?

— Потому что этого не хочет бабушка Хендрика. Ты это и сам знаешь. Зачем спрашивать одно и то же?

Сьюзан вспомнила свою неприятную мысль: что телевидение в этом доме может трансформироваться в нечто особое.

— У тебя же есть свой телевизор, — сказала она.

— Что? — Майк и Такер разом посмотрели на неё.

— Особый телевизор. Знаешь, Такер, ты сегодня уже смотрел его — мальчика со змеем и собакой.