Эстель Монбрен - Убийство в музее Колетт

Он медленно встал, стряхнул пыль со своего темно-синего костюма, наугад вытащил с ближайшей полки книгу в бледно-зеленой обложке и прочитал:

«Дети!.. Когда дело касается вас, мы можем лишь неуверенно, ощупью блуждать в ваших душах. Как получается, что, дав вам жизнь, мы утрачиваем прозорливость, без которой вас не разгадать?»

Он опешил от того, до чего же верно подходила эта фраза к его собственной жизни. Сумеет ли он, согласится ли, став отцом, тоже действовать ощупью, как привык поступать в своей профессии? До него дошло, что все роли могут меняться подобно этим книгам, которые каждый посетитель свободно меняет местами.

Стоя посреди этой фиктивной библиотеки, он вдруг интуитивно понял, что самоубийство месье Ришело — лишь иллюзия реальности.

Службы замка были реставрированы и переделаны под жилые комнаты, которые давали временный приют преподавателям университетов и студентам, работающим над диссертацией. Амандина Фолле первой поселилась там; когда она открыла тяжелую дубовую дверь, отобранную у соседнего аббатства, инспектору Джемани показалось, что перед ней одна из героинь первых книг Колетт. Две длинные светло-каштановые косы спадали на белый корсаж с воротничком «а-ля Клодина», обшитым голубым галуном. Сиреневая юбка плотно сидела на тонкой талии и спускалась до середины икр, позволяя любоваться изящными лодыжками ног в ботиночках. Губы и щеки были чрезмерно накрашены, а зеленые глаза, подведенные карандашом, щурились, как у кошки.

Обе женщины быстро смерили друг друга оценивающими взглядами.

— Если вы хотите войти в музей, — начала Амандина, — то сегодня он закрыт. Там что-то случилось, а у меня сейчас репетиция… Кроме того, ко мне должен прийти…

— Инспектор Джемани, — прервала ее Лейла, показывая свое удостоверение.

Амандина озадаченно посмотрела на нее. Эта высокая женщина с матовым цветом лица и пышными локонами, в бежевом брючном костюме ничуть не походила на офицера полиции.

— Прошу прощения, — смешалась она, — я ожидала…

— Увидеть мужчину? Ничего, я уже привыкла, — закончила Лейла, чтобы вывести ее из замешательства.

— Входите, инспектор.

Идя впереди по длинному коридору, Амандина Фолле старалась сгладить свою оплошность обильным словоизлиянием:

— Мэр Сен-Совера Ода Бельом проявила настойчивость… благодаря ей наконец-то полностью окончены работы по переделке помещений. Представьте себе, когда рабочие укрепили фундамент, вдруг стала проваливаться крыша. Взгляните на эти балки… впечатление такое, будто они целиком сделаны из стволов деревьев. На самом деле каштановой филенкой облицованы толстые металлические стержни. Не будь их, случилась бы катастрофа. Уж мне ли не знать, — усмехнулась она, показывая на свой сценический костюм, — что за маскировкой часто скрывается и хорошее.

Они вошли в оштукатуренную комнату.

— Я вас сейчас познакомлю с Алисой Бонне, — предупредила она. — Алиса приехала на семинар в качестве актрисы. Она будет играть в спектакле «Ребенок и колдовские чары». Я попросила ее дать мне небольшую роль. Ужасно забавно! Это отвлекает от диссертации.

— На какую тему? — вежливо поинтересовалась Джемани.

— Домá Колетт, — охотно ответила Амандина Фолле. — Меня привлек сюда именно новый центр документации. Официально он откроется в следующий понедельник. Это единственное место, где я могу ознакомиться со всеми диссертациями, написанными о писательнице. Отпадает необходимость рыться в Национальной библиотеке! Ко всему прочему здесь есть и неопубликованные, — подмигнув, добавила она. — Настоящее счастье!

Она толкнула дверь, которая отделяла комнату от рабочего кабинета, заваленного бумагами.

— А где же Алиса? — воскликнула она. — Мы только что были вместе! Мы репетировали… ну прямо как тот человек, вышедший за сигаретами и пропавший… — Она заговорщицки улыбнулась Лейле и пожала плечами: — Должно быть, выскочила в окно. Надо же, даже записку оставила. «Милая Клодина, оставляю тебя наедине с Аленом. Анни», — прочитала она вслух и пояснила: — Мы как раз репетировали сцену из «Клодина уходит», которую я адаптировала применительно к зрителям-школьникам. В ней Анни находит письма своей соперницы…

— Мне это знакомо… — прервала ее Лейла. — Это самый театральный пассаж истории. Но разве в романе Клодина присутствует при обнаружении писем?

— Я несколько изменила текст, чтобы выделить личность Клодины, — призналась Амандина. — Она все-таки главное действующее лицо, обсуждаемое на семинаре. К тому же необходимо было усилить захватывающий момент для школьной аудитории. Так что после поисков, достойных лучшего детектива, Клодине удается найти и открыть потайной ящичек секретера, где муж Анни хранил свою любовную переписку… Вы дадите мне время переодеться?

— Разумеется. В любом случае комиссар Фушеру должен встретиться со мной именно здесь.

Амандина выскользнула в комнату.

Почему он задерживается? Лейла прождала его почти час. А ведь его пунктуальность была в полиции притчей во языцех. Задним числом она пожалела, что они разделились при расследовании этого двойного дела. Зачем он утром отправил ее в жандармерию, тогда как сам ушел в библиотеку?

Она решила начать беседу в его отсутствие. Амандина подсела к ней на софу уже в обычном студенческом одеянии: облегающие джинсы и маечка с надписью «Colette forever» [3] «Коллет навсегда». — Примеч. пер. .

Бросив последний взгляд на свои часики, Лейла Джемани начала:

— Вы здесь давно?

— Уже три недели.

— Это вы нашли труп месье Ришело?

— Да, в среду утром, когда шла в проекторный зал, чтобы детально проанализировать фильм Янника Беллона о домах Колетт. Как я вам говорила, это тема моей диссертации.

— Дорога в зал лежит через библиотеку, не так ли? Как вы можете объяснить присутствие нотариуса в ней в день, когда музей закрыт?

— Видите ли, он облюбовал себе комнату в конце коридора, где мог спокойно работать. Она с самого начала предназначалась для исследователей. Он даже пользовался столом, за которым обедала Колетт.

— О чем вы подумали, увидев его?

— Подумала, что ему стало дурно, и подбежала к нему, чтобы оказать помощь. Но я быстро поняла, что он мертв. — Она с отвращением поморщилась, вспомнив искаженные черты лица и пену у его рта. — Я сразу вызвала жандармов и, как мне было приказано, стояла на лестничной площадке третьего этажа.

— У вас есть что добавить к первоначальным показаниям?

— Нет, я все сказала. Я провела подле трупа несколько минут, которые показались мне вечностью; подобрала открытку, валявшуюся невдалеке.

— Что на ней было изображено? — насторожилась Лейла.