Артур Гриффитс - Пассажирка из Кале (сборник)

Полагаю, леди была расположена примерно так же, потому что, когда настало время ужинать, она смело вышла из своего купе, и по пути в ресторан я в первый раз встретился с ней лицом к лицу. Я стоял у двери своего купе.

– Ужин подан, – значительно сказал мне полковник, но я сделал вид, что не понимаю, и покачал головой.

– Вы сейчас пойдете ужинать, – повторил он резким командирским голосом, как будто обращался к своим солдатам.

– Я сам решу, когда мне ужинать, – довольно грубо ответил я.

– Одну секунду, – шепнул он леди, которая прошла дальше по коридору, и снова повернулся ко мне. – Друг мой, послушайте, я не хочу оставлять вас здесь одного. Вы пойдете с нами в вагон-ресторан, даже если мне придется самому отнести вас туда.

– Я не буду с вами ужинать, – воскликнул я.

– Я не просил вас ужинать со мной, но вы будете ужинать тогда же, когда буду ужинать я. Я готов заплатить за ваш ужин, но за один стол с вами не сяду. – Он рассмеялся. – Вы будете ужинать под моим наблюдением, вот и все. Хотя от одного вашего вида меня тошнит. Так что вперед. Идите первым. Пропустите его, миссис Блэр.

У меня не было выбора, он ведь мог снова накинуться на меня. Что-то в его поведении внушало мне страх, и я против воли подчинился.

Во всем вагоне-ресторане нас было трое, и были мы не особенно веселой компанией. Наши столы стояли почти рядом, но мы не разговаривали. Только один раз полковник высокомерно осведомился, какое вино я предпочитаю. С леди он тоже перебросился лишь парой ничего не значащих слов, по-видимому, из-за того, что я находился рядом. Но, должен признаться, я поужинал с превеликим удовольствием, потому что у меня с Амьена маковой росинки во рту не было. После этого я вернулся в свое купе и лег, радуясь возможности поспать несколько часов, пока Жюль стоит на посту.

Мы договорились, что он должен разбудить меня перед Базелем, и я, тупица, считая его другом, положился на то, что он это сделает. Дружба такого рода не требует больших усилий, как я понял, к своему большому огорчению.

Спал я крепко, но урывками, как человек, которого постоянно беспокоит шум поезда и стук колес на плохо соединенных рельсах. После одного из самых долгих провалов в сон я проснулся, разбуженный полным отсутствием шума. Поезд явно уже давно стоял на какой-то станции.

Что-то подсказало мне открыть штору и выглянуть в окно. Я с внутренним беспокойством увидел, что мы стоим в Базеле. Вокзал показался мне знакомым, но вскоре я различил надпись «Basilea» (Базель) и часы, стрелки на которых показывали половину шестого. Люди уже не спали. Рабочий люд, расчетливые, трудолюбивые швейцарцы торопливо сновали по платформам, путешественники по двое, по трое приезжали и уезжали на поездах через этот большой вокзал на границе Швейцарии.

Но что это? Кто это торопливо переходит платформу? Силы небесные! Группа из четырех человек, две женщины и двое сопровождающих их мужчин, с сумками и чемоданами – ошибки быть не могло.

Леди, так называемая миссис Блэр, бежала со всем своим багажом вместе не только с полковником, но и с вероломным Жюлем л’Эшелем. Он перехитрил меня. Последние сомнения отпали, когда я ринулся к двери купе и обнаружил, что она заперта. Тогда я начал трезвонить в электрический звонок, но ответа так и не дождался. Открыв окно, я высунул голову и стал звать на помощь. Никто не откликнулся. Только двое ленивых носильщиков подошли поинтересоваться, что случилось, и, получив ответ, заявили, что это их не касается. Мол, ключей у них нет, верно, произошла какая-то ошибка, проводник все объяснит, когда вернется, и мне нужно просто дождаться его.

Наконец вернулся Жюль. Неторопливой походочкой он подошел к поезду со стороны ресторана и, усмехаясь, остановился прямо под моим окном.

– Что случилось? Заперты? Не может быть! Кто бы это мог сделать? Я узнаю. – Говорил он медленно и невозмутимо.

– Нет, нет. Сначала выпустите меня. У вас есть ключ. Я сразу понял, что это ваших рук дело. Я должен выйти, иначе они сбегут, – закричал я.

– Вполне может быть. Я бы даже сказал, они наверняка уйдут. Это была идея полковника. Лучше поговорите об этом с ним в следующий раз, когда увидитесь.

– Я думаю, этого не случится. Он не собирается возвращаться.

– Ошибаетесь. Они вернутся до отправления поезда, можете не сомневаться. И вы сможете с ним поговорить. После этого мы вас выпустим. – Этот предатель смеялся надо мной. – Да вот он идет. Скоро поедем.

Тут я увидел, что последний шанс успешно выполнить мое задание исчез безвозвратно. Я опять начал кричать и требовать, чтобы меня выпустили, но в ответ услышал лишь смех. Работники вокзала хотели вмешаться, но Жюль ответил им вместо меня, красноречивым жестом показав им, что я пьян и что он сам займется мною.

Я упал духом. Поезд уже начал отъезжать, когда, к моей неописуемой радости, я увидел Людовика Тайлера. Он вышел на платформу и, узнав меня, бросился бежать с криком:

– Фальфани, Фальфани!

– Не думайте обо мне! – закричал я ему. – Я не могу выйти и поеду дальше. Теперь вы принимаете ее. Она в ресторане. Узнать легко, она в длинном пальто, с горничной и ребенком. Вон она, у двери стоит! Уходите, не показывайте ей, что со мной разговариваете. Она не должна знать, что мы действуем сообща. Надеюсь, она еще не заметила. Уходите. Но держите меня в курсе. Телеграфируйте в Люцерн о своих действиях. Вторую телеграмму шлите в Гешенен на телеграфную станцию, я получу или одну или обе. Укажите, куда мне отвечать и где я смогу присоединиться к вам.

Столь своевременное появление коллеги несколько смягчило для меня удар. Сам я потерпел неудачу, но надеялся, что Людовик Тайлер под моим руководством подхватит след и продолжит мою работу. Вскоре, после первых его указаний, я мог снова вступить в игру.

Пока что меня больше всего интересовало, не оказались ли появление Тайлера и наш с ним разговор замеченными другой стороной. Если бы полковник узнал, что след его подруги взял кто-то другой, он бы наверняка сразу вышел из поезда, чтобы помочь ей. Но он не вышел. Я ясно слышал, как он разговаривал с Жюлем в соседнем купе. Пока мы ехали, я посчитал хорошим знаком то, что они не спешили меня освобождать. Никто не приходил ко мне до тех пор, пока мы не проехали Ольтен, первую после Базеля остановку, где я мог бы выйти и вернуться. Это означало, что они по-прежнему считают меня главной угрозой и не подозревают о существовании Тайлера.

Я посмеивался в кулак, но в не меньшей степени вознегодовал, когда Жюль л’Эшель с полковником пришли освобождать меня.

– Вы заплатите за это! – горячо вскричал я. – Вам это будет стоить места, л’Эшель, а вы, полковник Эннсли, пойдете под суд. Вы нанесли мне ущерб и будете отвечать за свои незаконные действия.