Артур Дойл - Собака Баскервилей (сборник)

– Что ж, прекрасно, Бэрримор. Вы можете идти.

Когда дворецкий ушел, сэр Генри повернулся ко мне.

– Ну, Ватсон, что вы думаете об этих новых обстоятельствах?

– По-моему, легче не стало.

– И мне так кажется. Но если бы нам удалось разыскать эту Л. Л., все стало бы ясно. Как по-вашему, что же нам теперь делать?

– Нужно как можно скорее написать обо всем Холмсу. Ведь это зацепка, которую он давно ищет. Я почти уверен, что теперь Холмс сам приедет сюда.

Я направился прямиком в свою комнату и тут же по памяти записал утренний разговор для очередного отчета Холмсу. Для меня было очевидно, что в последнее время мой друг был очень занят, потому что те редкие письма, которые я получал с Бейкер-стрит, были краткими, мои отчеты в них не комментировались, и вообще они почти не касались цели моей поездки сюда. Нет никакого сомнения, что дело о шантаже, которое Холмс сейчас расследует, отнимает у него все время и силы. Хотя я уверен, что последняя новость наверняка пробудит в нем интерес и он уделит внимание и делу о собаке Баскервилей. Жаль, что он сейчас далеко.

17 октября. Сегодня весь день идет дождь, капли шуршат по плющу, с карнизов струйками стекает вода. Я подумал о каторжнике, который сейчас прячется на холодном болоте, где нет защиты ни от ветра, ни от дождя. Несчастный! Каковы бы ни были его прегрешения, он уже достаточно настрадался. Но потом я подумал о том втором… Лицо в кебе, силуэт на фоне луны. Неужели и этот неуловимый преследователь, этот человек тьмы тоже сейчас страдает от безумств погоды?

Вечером я надел непромокаемый плащ и пошел на болото. Я долго шел по раскисшей тропинке, погруженный в мрачные мысли, в лицо мне хлестал дождь, и ветер свистел в ушах. Не приведи Господь в такую погоду забрести кому-нибудь в большую трясину, ибо даже обычно плотная земля на холмах уже превратилась в вязкую кашу. Я дошел до черного утеса, на котором видел темный силуэт, взобрался по крутому склону и окинул взором безрадостный пейзаж. Тяжелые капли барабанили по красновато-коричневой слякоти, низко над землей плыли густые мрачные тучи. Они цеплялись за верхушки уродливых холмов и оставляли на них серые клубящиеся шапки. В далекой ложбине слева от меня над деревьями вздымались две тонкие башни Баскервиль-холла. Это было единственное, что указывало на присутствие человека в этих местах, если не считать доисторических развалин, усеивавших склоны холмов. Никаких следов незнакомца, замеченного мной на этом месте две ночи назад, я не увидел.

По дороге обратно я встретился с доктором Мортимером, который ехал на своих дрожках со стороны фермы Фоулмайр. Мортимер был очень внимателен к нам, не проходило и дня, чтобы он не навещал нас в Баскервиль-холле. Я не смог отказаться от его предложения подвезти меня домой, забрался в дрожки, и мы покатили по размытой дороге. Заметив, что доктор сильно взволнован, я поинтересовался, в чем дело, и он рассказал, что у него пропала собака. Спаниель убежал на болото и не вернулся. Я, конечно, как мог пытался утешить Мортимера, но мне вспомнился пони в Гримпенской трясине… Не думаю, что доктор когда-нибудь снова увидит своего маленького любимца.

– Кстати, Мортимер, – сказал я, трясясь вместе с ним по ухабистой дороге, – вы, наверное, знаете почти всех, кто живет в округе?

– Да, пожалуй.

– Вы не могли бы сказать, известна ли вам женщина, чьи имя и фамилия начинались бы с букв Л. Л.

Он задумался на несколько минут.

– Нет, – сказал доктор, – ни среди фермеров, ни среди местных дворян, пожалуй, нет никого с такими инициалами. Разве что это кто-нибудь из цыган или работников на фермах, чьих имен я не знаю. Хотя постойте… – добавил он, помолчав. – Лора Лайонс… у нее инициалы Л. Л., но она живет в Кум-трейси.

– А кто это?

– Дочь Френкленда.

– Что? Того самого старого чудака Френкленда?

– Совершенно верно. Она вышла замуж за художника по фамилии Лайонс, который приезжал сюда на этюды, но он оказался негодяем и бросил ее. Однако если судить по тому, что я слышал, в этом нельзя винить его одного. Папаша Лоры отрекся от нее, потому что она вышла замуж без его согласия, хотя, наверное, были и другие причины. В общем, этой женщине довелось хлебнуть горя.

– На что же она живет?

– Думаю, старый Френкленд все же выделяет ей какие-то гроши, но не более того, потому что ему самому сейчас нелегко. Что бы там про нее ни говорили, нельзя было дать пропасть несчастной женщине. Нашлись люди, которые помогли найти Лоре работу, чтобы она хоть как-то сводила концы с концами. Стэплтон помогал ей, да и сам сэр Чарльз не остался в стороне. Я тоже немного помог. Теперь Лора зарабатывает печатанием на машинке.

Мортимер поинтересовался, почему я спрашиваю о ней, но я сумел удовлетворить его любопытство, особенно не вдаваясь в подробности, потому что не считал нужным посвящать в наши дела посторонних. Завтра утром я наведаюсь в Кум-трейси, и если мне удастся поговорить с этой Лорой Лайонс, на одну из загадок в длинной череде тайн, возможно, будет пролит свет. Похоже, я приобретаю мудрость змия, поскольку, когда расспросы Мортимера стали уж слишком настойчивыми, я как бы случайно спросил его, что он думает о черепе Френкленда, и потом всю оставшуюся часть пути слушал его лекцию по краниологии [13]. Годы, прожитые бок о бок с Шерлоком Холмсом, не прошли для меня даром.

В этот унылый, пасмурный день произошло лишь еще одно событие, достойное внимания. А именно разговор с Бэрримором, после которого я и пишу эти строки. Дворецкий дал мне в руки еще один козырь, который я смогу использовать, когда для этого наступит подходящее время.

Мортимер остался у нас на ужин, после которого засел с баронетом за экарте [14]. Когда дворецкий принес мне кофе в библиотеку, я решил воспользоваться случаем и задал ему несколько вопросов.

– Ну что, – сказал я, – как там ваш дорогой родственничек? Еще прячется на болотах или уже убрался?

– Не знаю, сэр. Я очень надеюсь, что Сэлден уже уехал, потому что нам от него сплошные неприятности! Я не слышал о нем с тех пор, как последний раз отнес ему еду, а это было три дня назад.

– А его самого вы тогда видели?

– Нет, сэр, но когда я на следующий день сходил на то место, еды уже не было.

– Значит, он все еще там?

– Возможно, сэр, если только ее не забрал тот второй.

Я уставился на Бэрримора, не донеся чашку с кофе до рта.

– Вам известно, что там прячется еще один человек?

– Да, сэр, на болоте скрывается еще один человек.

– Вы его видели?

– Нет, сэр.

– Откуда же вам про него известно?

– Сэлден рассказал мне о нем, сэр, примерно неделю назад. Этот человек тоже там прячется, но это не каторжник, насколько я могу судить. Мне это не нравится, доктор Ватсон… Честное слово, сэр, очень не нравится. – Лицо дворецкого вдруг стало серьезным.