Рекс Стаут - Если бы смерть спала (сборник)

И так далее.

В десять тридцать Вульф откинулся на спинку кресла и сказал:

– Теперь я дам тебе инструкции.

– Да, сэр.

– Прежде чем лечь спать, свяжись с Солом, Фредом и Орри и попроси, чтобы они были у нас завтра в одиннадцать утра.

– Слушаюсь, сэр.

– Завтра выходной. Полагаю, мисс Боннер не захочет проводить его в офисе. Постарайся связаться с ней сегодня вечером и пригласи ее позавтракать со мной завтра в восемь утра.

Я в недоумении уставился на Вульфа. Он что-то задумал, но что именно, я пока не знал. Добавьте его мнение о женщинах к мнению обо всех остальных сыщиках, и вы получите его мнение о женщинах-сыщиках. С год назад обстоятельства вынудили моего босса воспользоваться услугами Дол Боннер, сейчас же он сам этого добивался. Фриц, я полагаю, будет как на иголках.

– Теперь что касается тебя. Завтра с утра пораньше ты поедешь на ипподром «Ямайка» и…

– Сейчас на «Ямайке» не проводятся забеги. Закрыто.

– А на «Бельмонте»?

– Там открыто. Там завтра большой заезд.

– Ага. Проверишь следующую гипотезу. Роджер Фут взял револьвер Джарелла и спрятал его у себя в комнате или где-то в квартире. В четверг днем застрелил из него Ибера. С тех пор он внушал всем и каждому, будто в четверг с утра до вечера проторчал на «Ямайке», на самом же деле появился на ипподроме только для того, чтоб его там увидели, там же и спрятал револьвер. Или же он только показался там, а потом поехал на «Бельмонт», где и спрятал револьвер. Так или иначе, в воскресенье Фут за ним заехал, встретился в условленном месте с Брайэмом и убил его. Твое задание состоит в том, чтобы выяснить, где он мог хранить револьвер с четверга по воскресенье. Можешь начать либо с «Ямайки», либо с «Бельмонта». Едва ли ты его найдешь.

– Разумеется. Ведь в распоряжении Фута был целый Нью-Йорк.

– Знаю. Но сперва выясним, какие у него были возможности на «Ямайке» и «Бельмонте».

Я выяснял это целых четыре дня, снаряженный пятью сотнями долларов в мелких купюрах из нашего запаса наличными и восемью фотографиями Роджера Фута, добытыми рано утром в четверг из подшивок «Газетт». Я решил начать с «Ямайки», потому что в выходные дни на «Бельмонте» такие толпы, что туда нечего и соваться.

Вульф тем временем подключил к работе целую шайку сыщиков – в их числе и Дол Боннер, – которые проверяли другие гипотезы. Мне он не докладывал, кто чем занимается. Я только понял, что Сол Пензер занимается самим Отисом Джареллом, что делало честь нашему бывшему клиенту, поскольку такса Сола составляет шестьдесят долларов в день плюс расходы, стоил же он по крайней мере в пять раз дороже. Фред Даркин, разумеется, тоже ничего, но не чета Солу. Орри Кетер, которого вы имели честь видеть за моим столом, и вовсе так себе. У него, безусловно, есть свои достоинства, но в целом это середнячок. Что касается Дол Боннер, то в городе ходит молва, что если вам требуется женщина-сыщик, берите только Дол и никого, кроме нее. У этой леди собственный офис и свой штат, а с одной из ее служащих, Салли Кольт, я лично знаком.

В воскресенье вечером я знал о «Ямайке» и «Бельмонте», особенно о «Бельмонте», столько, что мог бы написать целую книгу и не один десяток журнальных статей. Я познакомился с четырьмя владельцами конюшен, десятью тренерами, семнадцатью конюхами, пятью жокеями, тринадцатью «жучками», двадцатью восемью типами различного рода занятий, одной овечкой, тремя собаками и шестью кошками. Я намозолил глаза двум местным сыщикам, с одним из которых завязал тесную дружбу. Я видел двести сорок семь девочек, с которыми можно было бы очень мило провести время, если бы я им располагал. Я приметил примерно такое же количество укромных местечек, куда можно было бы спрятать револьвер, но ни в одном из них его не обнаружил, а также не обнаружил никаких следов машинного масла или других доказательств того, что там лежало оружие. Одно из укромных местечек, дупло в дереве на противоположной от трибун стороне круга, так мне приглянулось, что я почувствовал искушение спрятать в нем свой револьвер.

В одиннадцатом часу в понедельник мне позвонили из конторы окружного прокурора, пригласив нанести им визит. Связавшись по внутреннему телефону с оранжереей, я сообщил Вульфу, где меня можно найти, и отправился туда. После тридцатиминутной беседы с Мандельбаумом и каким-то сыщиком я выяснил, что несколько сотен городских и районных детективов вынюхали на «Ямайке» и «Бельмонте» ровно столько же, сколько и я. В следующие полчаса я узнал, что комиссар полиции совместно с окружным прокурором решили, будто настала необходимость выяснить, что все-таки я делал в доме у Джарелла под вымышленной фамилией. Их больше не тревожило, как к этому отнесется сам Джарелл. Я ответил на это, что должен сперва позвонить Вульфу, мне же сказали, что все телефоны заняты. В полдень меня привели к самому окружному прокурору, и у нас с ним состоялась сорокаминутная беседа, от которой ни ему, ни мне легче не стало. В час дня мне дали возможность подкрепиться сандвичем с ветчиной или индюшатиной на выбор. И ничего соленого. Я потребовал молока и добился своего. В два тридцать я сделал вывод, что все зашло слишком далеко, и стал откланиваться, но меня задержали как свидетеля. Разумеется, теперь мне позволили позвонить, так что через десять минут с Мандельбаумом связался Натаниэль Паркер, адвокат Ниро Вульфа.

Нет, меня не держали под стражей. Окружной прокурор попытался сделать еще один заход, после чего отправил меня в другую комнату к сыщику по фамилии О’Лири, у которого я за два часа выиграл в кункен три доллара двенадцать центов. Я от всей души желал дать ему отыграться, но тут вошел кто-то из служащих и проводил меня в кабинет Мандельбаума, где сидел Натаниэль Паркер.

Уже на улице я поинтересовался у него:

– Во сколько меня оценили на этот раз?

– Никакого залога, Арчи. Никаких гарантий. Я сумел внушить Мандельбауму, что для этого не существует оснований, и пообещал, что ты явишься по первому их требованию.

Я был слегка разочарован, поскольку, когда тебя отпускают под залог, начинаешь чувствовать собственную значимость. Однако я не стал упрекать Паркера – ведь он хотел как лучше.

Мы сели с ним в такси, но он, сославшись на деловое свидание, не вылез на Западной Тридцать пятой улице. Я поблагодарил его и за то, что он меня выручил, и за то, что подвез. Когда я шел к нашему крыльцу, часы на моей руке показывали восемнадцать двадцать три.

Вульф, сидевший за своим столом над книгой, поднял глаза от страницы, буркнул приветствие и снова уткнулся в текст. Я сел в свое кресло и спросил:

– Что-нибудь произошло?

Он буркнул «нет», даже не отрываясь от страницы.

– Паркер просил передать вам привет. Меня выпустили без залога. Это он уговорил Мандельбаума.