Рекс Стаут - Не позднее полуночи (сборник)

Это была одна из простейших операций за всю мою карьеру. На звонок дверь открыл средних лет волкодав женского рода в форменном платье и передничке, и, когда я сказал, что пришел снимать картину, впустил меня, попросил подождать и исчез. Через пару минут из арки вышла достойнейшая седоволосая дама и спросила, что мне надо. Я извинился за доставленное ей беспокойство и сказал, что буду глубоко признателен, если она позволит мне сфотографировать полотно, которое мистер Бронштейн посылал на выставку в Питсбург. Называется «Три лошадки на выпасе». Мой питсбургский заказчик так им восхищен, что хотел вернуться и сфотографировать на память, но картину вернули владельцу до того, как он все это провернул.

Ей нужны были данные: мое имя, адрес, фамилия питсбургского заказчика, – что я ей радостно сообщил без всякой подготовки, и тогда она провела меня через арку в комнату – чуть меньше площади спорткомплекса «Мэдисон-сквер-гарден». Было бы здорово, а заодно и полезно поразглядывать разные ковры, мебель и прочее собрание предметов, особенно дюжину или даже больше картин на стенах, но с этим пришлось повременить. Дама прошла мимо всего этого к картине, висевшей в глубине комнаты, сказала: «Вот она» – и опустилась на стул.

Отличная была картинка. Я наполовину ждал, что лошадки будут без всего, но они оказались одетыми с головы до ног. Заметив вслух, что не удивительно со стороны моего клиента захотеть фотографию этой картины, я стал возиться с оборудованием и вспышками. Она сидела и смотрела. Я снял картину под разными углами, действуя и выглядя, по-моему, очень профессионально, потом сложил барахло в сумку, горячо поблагодарил ее от имени заказчика, пообещал прислать снимки и ушел. Всего и дел-то.

Выйдя на улицу, я пошел на запад к Мэдисон, повернул к центру, отыскал аптеку, зашел в телефонную будку и набрал номер.

– Да, – раздался голос Вульфа. – Кого нужно?

Я сто раз ему говорил, что нечего так отвечать по телефону, но он был упрям, как чертов осел.

– Вас мне нужно, – ответил я. – Я видел картину. Вот уж не думал, что жеребец способен на такое. Она вся сверкает красками и жизнью, как будто кровь трепещет под теплой кожей. Тени прозрачны, сочетания цветов гармоничны…

– Заткнись! Да или нет?

– Да. Вы встречались с миссис Миган. Хотите увидеть ее еще раз?

– Хочу. Привози.

Мне не нужно было искать ее адрес в справочнике, потому что я его уже нашел. Я вышел из аптеки и махнул такси.

На Восточной Сорок девятой улице никаких проблем со швейцаром не возникло. Это был старый кирпичный дом, выкрашенный в ярко-желтый цвет и радикально обновленный путем добавки автоматического лифта. Попасть в дом оказалось не так легко. Нажать в вестибюле кнопку с надписью «Джуэл Джоунс» было просто, а также снять наушник переговорного устройства и поднести его к уху, одновременно приблизив губы к решетке, но дальше возникли сложности.

В динамике затрещало:

– Да?

– Мисс Джоунс?

– Да. Кто это?

– Арчи Гудвин. Хочу вас увидеть. Без сообщения от мистера Таленто.

– Что вам нужно?

– Впустите меня, тогда я скажу.

– Нет. А в чем дело?

– Дело очень личное. Если не хотите услышать все от меня, я приведу мистера Мигана. Может, ему расскажете.

Я услышал, как она ахнула. Могла бы знать, что эти домофоны очень чувствительны.

После паузы она произнесла:

– Зачем вы так говорите? Я же сказала, не знаю никакого Мигана.

– Отстали от жизни. Я только что видел картину «Три лошадки на выпасе». Впускайте.

Еще одна пауза, и связь отключилась. Я повесил трубку на рычаг, повернулся и положил ладонь на дверную ручку. Раздался щелчок, и я толкнул дверь. Я пересек небольшой холл, дошел до лифта, скользнул в него, нажал кнопку «пять» и стал подниматься. Когда лифт остановился, я вышел из него и оказался в узкой передней. Дверь была открыта, и на пороге стояла мисс Джоунс в голубом неглиже. Она начала что-то говорить, но я ее грубо проигнорировал.

– Слушайте, – сказал я. – Тянуть нет смысла. Вчера я дал вам выбор между мистером Вульфом и сержантом Стеббинсом. А теперь – либо мистер Вульф, либо Миган. Думаю, мистер Вульф вам предпочтительней: он человек, который может понять, вы сами сказали. Я подожду здесь, пока вы оденетесь. Только никому не звоните, потому что до разговора с мистером Вульфом неизвестно, на каком вы свете, да и телефоны у всех наверняка на прослушке. Красного не надевайте. Мистер Вульф красное не любит. Он любит желтое.

Она сделала шаг вперед и коснулась ладонью моей руки:

– Арчи, где вы видели картину?

– Расскажу по дороге. Поехали.

Она ласково потянула меня к себе:

– Не обязательно ждать здесь. Зайдите, присядьте. – И еще протянула, так же ласково: – Ну же.

Я погладил ее пальцы, не желая показаться неучтивым.

– Простите, – сказал я, – побаиваюсь лошадок. Меня уже как-то лягнули.

Она повернулась и исчезла в квартире, дверь осталась открытой.

– Не называйте меня миссис Миган! – крикнула Джуэл Джоунс.

Вульф был рассержен не меньше ее. Конечно, ее прочно загнали в угол и оружия никакого не оставили, но ему пришлось сказать Фрицу отложить обед до новых указаний.

– Я лишь подчеркиваю тот факт, – сухо сказал он, – что личность ваша более не является предметом обсуждения. По закону вы – миссис Ричард Миган. Если вы это уяснили, то я буду звать вас, как скажете. Мисс Джоунс?

– Да, – она была в красном кожаном кресле, но не сидела. Так, присела на самый краешек, как будто сейчас вскочит и даст деру.

– Прекрасно, – сказал Вульф, глядя на нее. – Вы сознаете, сударыня, что все, сказанное вами, будет подвергнуто сомнению? Вы опытная лгунья. Ваше спонтанное отрицание знакомства с мистером Миганом вчера вечером было разыграно мастерски. Далее. Когда Чеффи сообщил вам, что ваш муж приехал и разыскивает вас?

– Я не говорила, что мне сообщил мистер Чеффи.

– Кто-то другой. Кто и когда?

Она уперлась:

– Откуда вы знаете, что мне сообщили?

Вульф погрозил ей пальцем:

– Хочу, чтоб вы поняли, мисс Джоунс, в каком вы оказались переплете. Никто не поверит, что мистер Чеффи не в состоянии вспомнить имя модели, позировавшей ему для этой картины. Полиция не верит, а они еще не знают, что там изображены вы, что вы целый год прожили в этом доме и до сих пор периодически видитесь с мистером Чеффи. После того как явился ваш муж и спросил у художника имя натурщицы, а потом снял квартиру там же, ясно обозначив свое намерение не отступать, абсурдно полагать, что Чеффи вас не предупредил. Я вам не позавидую, когда полиция узнает про вас и станет вас потрошить.

– Но ведь необязательно, чтобы они узнали обо мне, правда?

– Тьфу ты. Удивительно, как они еще не добрались до вас, хотя прошло лишь восемнадцать часов. Скоро доберутся, даже и без моей помощи. Я знаю, беседовать вам тут со мной – веселье небольшое, но в сравнении с полицией покажется большим.