Агата Кристи - Треснувшее зеркало

— Все это пришло вам в голову уже тогда?

— Конечно, нет. В тот момент я, вполне естественно, решил, что у этой женщины какой-то приступ. Может, сердце, инфаркт или что-то в этом роде. Мне даже не могло прийти в голову, что речь идет об отравлении. А вам или кому-нибудь другому пришло бы такое в голову?

— Вероятно, нет, — согласился Дермот. — В общем, вы изложили все достаточно четко и, судя по всему, уверены в приводимых вами фактах. Вы говорите, что никого конкретно не подозреваете. Вот в это я никак не могу поверить.

— Уверяю вас, это правда.

— Давайте посмотрим на все под другим углом. Кто мог желать зла вашей жене? Можно сформулировать и по-другому. Звучит несколько мелодраматично, но все же: есть у нее враги?

Джейсон Радд сделал очень выразительный жест.

— Враги? Гм… Очень трудно определить, кого можно назвать врагом. В том мире, в котором мы с женой живем, много зависти и злобы. Всегда есть люди, готовые вас оклеветать, развернуть за вашей спиной кампанию сплетен, способные из зависти, если представится возможность, сделать вам маленькую пакость. Что вовсе не означает, что любой из них убийца или даже потенциальный убийца. Вы не согласны?

— Согласен. Для этого нужно что-нибудь посерьезнев мелкой неприязни или зависти. А не могла ваша жена, скажем, обидеть кого-либо в прошлом?

Джейсон Радд не пытался с ходу отмести предположение. Он нахмурился.

— Честно говоря, думаю, что нет, — наконец промолвил он. — Признаться, я и об этом много думал.

— А как насчет любовного романа, связи с каким-нибудь мужчиной?

— Безусловно, романы были. Можно наверняка предположить, что Марина обходилась с некоторыми мужчинами довольно жестоко. Но не было ничего, что могло вызвать постоянную неприязнь. В этом я уверен.

— А как насчет женщин? Не могла ли женщина затаить обиду на миссис Грегг?

— Вообще, — произнес Джейсон Радд, — про женщин ничего не знаешь наверняка. Но вот так, сразу, ни одна из них мне не приходила в голову.

— А кто бы материально выиграл в случае смерти вашей жены?

— В ее завещании названы многие, но никто из названных особо не разбогатеет. Полагаю, что материально бы выиграл, как вы выразились, я как ее муж. Возможно, в известном смысле это было бы на руку актрисе, которая бы заменила ее в фильме. Хотя, возможно, съемки вообще были бы прекращены. Трудно сказать.

— Хорошо, оставим это, — сказал Дермот.

— Значит, я могу положиться на вас — Марине не скажут о возможной опасности.

— Это нам надо обсудить, — ответил Дермот. — Хочу, чтобы вы осознали, что идете на большой риск. Однако в течение ближайших дней это будет неактуально, поскольку ваша жена находится под врачебным контролем. Теперь мне бы хотелось, чтобы вы как можно точнее перечислили всех, кто находился в холле у лестнице на втором этаже или кого вы видели поднимающимся по лестнице в момент убийства.

— Постараюсь, хотя сомневаюсь, что мне это удастся. Вам лучше справиться у моего секретаря Эллы Зелински. У нее превосходная память. К тому же у нее есть список всех, кто тогда был. Если вы хотите увидеть ее сейчас…

— Я бы очень хотел побеседовать с мисс Зелински, — подхватил Дермот.

Бесстрастно глядевшая сквозь большие роговые очки Элла Зелински произвела на Дермота Крэддока впечатление чересчур правильного человека. Спокойно и деловито она извлекла из ящика письменного стола отпечатанный на машинке список и протянула его Дермоту.

— Могу ручаться, что список полный, — произнесла она. — Но весьма возможно, что я включила в него одного-двух человек из местных, которых в действительности не было. Тех, кто ушел раньше или кого не нашли и не пригласили наверх. Вообще я уверена, что ошибок в списке нет.

— Вы проделали очень тщательную работу, — заметил Дермот.

— Благодарю вас.

— Я полный профан в таких делах, но, насколько понимаю, в вашей работе необходим высокий профессионализм?

— Да, надо, чтобы все было напечатано четко и правильно.

— А в чем конкретно заключается ваша работа? Вы выполняете обязанности как бы связного между киностудией и Госсингтон-Холлом?

— Нет. К студии я фактически не имею никакого отношения, хотя принимаю их телефонограммы или сама звоню, чтобы что-то передать. Моя работа состоит в том, чтобы организовывать светскую жизнь миссис Грегг, ее общественные и личные дела и в определенной степени управлять домом.

— Вам нравится эта работа?

— Она очень хорошо оплачивается, и я нахожу ее довольно интересной. Правда, насчет убийства в моем контракте не сказано, — сухо добавила она.

— Оно показалось вам невероятным?

— Настолько, что даже хочу спросить вас, действительно ли вы уверены, что это убийство?

— Шестикратную дозу диэтил-мексина и т. д. и т. п. вряд ли можно объяснить как-нибудь иначе.

— Это могло быть результатом ошибки…

— Как, по-вашему, могла произойти такая ошибка?

— Намного легче, чем вам может показаться. Вы ведь не знаете нашей обстановки. Дом буквально начинен всевозможными таблетками. Я не имею в виду наркотики, когда говорю «таблетки». Я имею в виду лекарства, прописанные врачом по всей форме. Но в большинстве случаев то, что называется смертельной дозой, мало чем отличается от терапевтических доз.

Дермот утвердительно кивнул.

— У людей из мира театра и кино бывают крайне странные причуды. Иногда мне кажется, что чем более гениален человек в искусстве, тем меньше у него здравого смысла в обычной жизни.

— Вполне возможно.

— Взять хотя бы все эти флакончики, пузырьки, порошки, капсулы и коробочки, которые они повсюду таскают с собой. В одно место сунут успокоительное, в другое — тонизирующее, в третье — стимулирующее. Не кажется ли вам, что при такой ситуации нетрудно все перепутать?

— Не понимаю, какое отношение это имеет к данному случаю.

— Я считаю — самое прямое. Кто-то из гостей захотел принять успокоительное или тонизирующее и извлек свою аптечку, с которой они не расстаются. И если он в тот момент с кем-то разговаривал или точно не помнил дозы, он мог положить его в бокал слишком много. Затем его отвлекли, он отошел куда-то, в этот момент миссис (не помню, как ее звали) подходит и, полагая, что бокал ее, берет его и выпивает. Поверьте, этот вариант более вероятен, чем любой другой.

— Вы думаете, что такой вариант не прорабатывался?

— Может, и прорабатывался. Но было очень много народу и много бокалов с напитками. Знаете часто бывает что берешь чужой бокал.

— Значит, вы считаете, что Хетер Бэдкок не умышленно отравлена? Что она просто выпила из чужого бокала?

— Мне это кажется наиболее вероятным.

— В таком случае, — медленно проговорил Дермот — она могла выпить только бокал Марины Грегг. Марина вручила ей свой собственный бокал