Агата Кристи - Треснувшее зеркало

— Стоит ли себя так мучить, Джейсон?

Он тяжело опустился в кресло, наклонился вперед, свесив длинные руки между коленями.

— Что же делать? — тихо и задумчиво проговорил он. — Господи, что же делать?

Элла молчала, наблюдая за ним.

— Она была счастлива здесь, — промолвил он.

Джейсон Радд разговаривал скорее с самим собой, чем с Эллой. Не мигая он смотрел на ковер под ногами. Если бы он поднял голову, его, вероятно, удивило бы выражение ее лица.

— Она была счастлива, — повторил он. — Она надеялась на счастье и была счастлива. Так она говорила в тот день, когда миссис… как ее?..

— Бэнтри?

— Да, когда миссис Бэнтри пришла на чашку чая. Она сказала, что здесь все так спокойно. Сказала, что наконец нашла место, где могла бы осесть, быть счастливой, чувствовать себя в безопасности. Бог мой, в безопасности!

— Жить счастливо до конца своих дней? — В голосе Эллы слышалась легкая ирония. — Похоже на сказку.

— Во всяком случае, она в это верила.

— Но не вы, — не унималась Элла. — Вы ведь никогда не верили, что так будет.

Джейсон Радд улыбнулся.

— Нет, конечно, но действительно думал, что на время — на год, на два — наступят тишина и покой. Она могла бы стать другим человеком, обрести уверенность в себе. Она ведь умеет быть счастливой. Когда она счастлива, она как ребенок. Сущий ребенок. И на тебе…

Элла заерзала на стуле.

— Случается всякое, — резко сказала она. — Такова жизнь. Надо принимать ее как есть. Кто-то из нас это умеет, кто-то нет. Она принадлежит к последним.

Она чихнула.

— У вас опять обострение?

— Да. Кстати, Джузеппе уехал в Лондон.

Джейсон слегка удивился.

— В Лондон? Зачем?

— Какие-то семейные неприятности. У него родственники в Сохо, и кто-то из них серьезно болен. Он спросил разрешение у Марины, и она разрешила, так что я дала ему выходной. Он вернется сегодня поздно вечером. Вы не возражаете?

— Нет, — ответил Джейсон. — Не возражаю…

Он встал и принялся расхаживать по комнате.

— Если бы я мог увезти ее… сейчас… немедленно.

— Начать все с нуля? Вы только подумайте…

Он повысил голос:

— Я не могу думать ни о чем, кроме Марины. Как вы не понимаете? Она в опасности.

Элла хотела было что-то сказать, но передумала. Еще раз чихнула и встала.

— Пойду возьму ингалятор.

Она вышла из комнаты и направилась в свою ванную комнату, а в голове ее, как эхо, звучало одно и то же. Марина… Марина… Марина… Вечно Марина… В ней закипал гнев. Она старалась подавить его. Вошла в ванную, взяла ингалятор, вставила наконечник в ноздрю и нажала. Сигнал опасности запоздал на секунду… Ее мозг отметил незнакомый запах горького миндаля…

Фрэнк Корниш положил телефонную трубку. — Мисс Брюстер уехала из Лондона на весь день, — сообщил он.

— Вот как? — удивился Крэддок.

— Вы думаете, она…

— Не знаю. Нет оснований так думать, но… А Ардвик Фенн?

— Его нет. Я просил передать, чтобы он позвонил вам. А Марго Бенс, фотограф, выехала по вызову куда-то за город. Ее приятель не знает куда, по крайней мере он так сказал. И дворецкий срочно умотал в Лондон.

— Интересно, — задумчиво произнес Крэддок, — не навсегда ли умотал дворецкий. Мне всегда подозрительны эти умирающие родственники. Почему именно сегодня ему приспичило отбыть в Лондон?

— Он вполне мог подсыпать цианид в ингалятор до отъезда.

— Это мог сделать кто угодно.

— Но, по-моему, он вызывает наибольшие подозрения. Вряд ли это мог сделать кто-то посторонний.

— Еще как мог. Надо лишь выбрать удобный момент. Можно было оставить машину на одной из боковых аллей, дождаться, пока все соберутся в столовой, влезть в окно и подняться наверх. Кустарник подходит к дому.

— Но это дьявольски рискованно.

— Знаете, этот убийца не пасует перед риском, что было ясно с самого начала.

— Но ведь в парке дежурит наш человек.

— Знаю, но одного человека мало. Пока речь шла об анонимных записках, я не беспокоился. Сама Марина Грегг под надежной охраной. Мне даже не приходило в голову, что в опасности может оказаться кто-то еще. Я…

Зазвонил телефон. Корниш снял трубку.

— Это из «Дорчестера». Звонит Ардвик Фенн.

Он передал трубку Крэддоку.

— Мистер Фенн? С вами говорит Крэддок.

— А, отлично. Мне сказали, что вы мне звонили. Меня весь день не было на месте.

— Мне очень неприятно, мистер Фенн, но должен вам сообщить, что сегодня утром скончалась мисс Зелински. Отравление цианидом.

— В самом деле? Я потрясен. Несчастный случай?

— Это не несчастный случай. В ингалятор, которым она обычно пользовалась, кто-то подсыпал синильную кислоту.

— Да, понимаю… — Последовала небольшая пауза. — А могу я спросить, почему вы звонили мне? Чтобы сообщить об этом неприятном событии?

— Вы знали мисс Зелински, мистер Фенн.

— Разумеется. Я знал ее в течение нескольких лет, однако она не была моим близким другом.

— Мы рассчитывали на вашу помощь.

— В каком плане?

— Мы предполагали, что вы можете предложить какую-нибудь мотивировку ее смерти. Она приехала сюда из другой страны. Нам очень мало известно о ее друзьях и знакомых, а также об обстоятельствах ее жизни.

— Думаю, на эти вопросы лучше ответит Джейсон Радд.

— Конечно. Мы уже обращались к нему. Но, может быть, есть шанс узнать у вас о ней что-то, чего он не знает.

— Боюсь, что нет. Мне почти ничего не известно об Элле Зелински, кроме того, что молодая женщина была очень способной и превосходно справлялась со своими обязанностями. О ее личной жизни мне вообще ничего не известно.

— Значит, у вас нет никаких предположений?

Крэддок был готов к отрицательному ответу, но, к его удивлению, такого ответа не последовало. Пауза. На другом конце провода было слышно довольно тяжелое дыхание Ардвика Фенна.

— Алло, вы слушаете, инспектор?

— Да, мистер Фенн, слушаю.

— Я решил рассказать вам кое-что, что может вам пригодиться. Когда вы меня выслушаете, вы поймете, что у меня были причины не распространяться об этом. Но я считаю, что, в конце концов, молчать дальше было бы неразумно. Дело вот в чем. Пару дней назад мне позвонили. Со мной говорили шепотом. Текст я передаю дословно: «Я все видела… Я видела, как вы положили в стакан таблетки… Вы не знали, что был свидетель, не так ли? Пока все, но очень скоро вам скажут, что надо делать».

Крэддок не мог сдержать возгласа удивления.

— Удивительно, не правда ли, мистер Крэддок? Заявляю категорически, что обвинение совершенно нелепо. Ни в чей стакан никаких таблеток я не клал. Ручаюсь, что никто не может доказать противное. Такое предположение совершенно абсурдно. Однако это можно расценить как шантаж со стороны мисс Зелински.

— Вы узнали ее голос?