Агата Кристи - Кража в один миллион долларов

— Не выходите из себя, Гастингс, — успокаивал меня Пуаро. — По правде говоря, я замечаю, что временами вы начинаете меня почти ненавидеть. Увы! Вот она, плата за великий талант!

Он выпятил грудь и вздохнул так комично, что я не выдержал и рассмеялся.

Во вторник мы уже ехали в Ливерпуль [3] Ливерпуль — город и порт на западном побережье Великобритании, административный центр в графстве Мерсисайд. в вагоне первого класса. Пуаро упрямо отказывался просветить меня насчет своих предположений. Он лишь демонстрировал удивление, что я еще не додумался до разгадки сам. Уговаривать его я считал ниже своего достоинства, и мне пришлось скрывать свое любопытство за видимым безразличием.

Как только мы оказались на причале, где стоял трансатлантический лайнер, Пуаро ринулся расспрашивать четырех стюардов о своем «друге», плывшем на этом пароходе в Нью-Йорк прошлым рейсом. Я ему помогал.

— Пожилой джентльмен в очках, — говорили мы. — Полный инвалид, едва смог выйти из своей каюты.

Описание пожилого джентльмена полностью совпало с внешностью некоего Вентнора, который занимал каюту С-24, находившуюся рядом с каютой Филипа Риджуэя. Я не мог понять, как Пуаро догадался о существовании Вентнора и его внешности, и очень разволновался.

— Скажите, — обратился я к стюарду, — не сошел ли этот джентльмен первым по прибытии в Нью-Йорк?

Стюард покачал головой:

— Нет, сэр, напротив, он сошел одним из последних.

Я был разочарован, но увидел, что Пуаро довольно улыбнулся, услышав ответ. Он поблагодарил стюарда, вручил ему банкноту, и мы возвратились в Лондон.

— Все это, конечно, очень интересно, — заметил я горячо, — но этот последний ответ начисто разрушил вашу версию, Пуаро! Улыбайтесь теперь сколько хотите!

— Вы, Гастингс, — опять улыбнулся Пуаро, — снова ничего не поняли. Наоборот, этот последний ответ был завершающим штрихом к моей версии.

Когда мы сели в поезд, Пуаро некоторое время что-то сосредоточенно писал, а потом запечатал листок в конверт.

— Это для нашего славного инспектора Макнейла из Скотленд-Ярда.

Прибыв в Лондон, мы отослали письмо в Скотленд-Ярд, а затем отправились в ресторан «Рандеву», куда я по телефону пригласил мисс Эсме отобедать с нами.

— А как же Риджуэй? — спросил я.

— А что с ним? — вопросом на вопрос ответил Пуаро, сверкнув глазами.

— Но разве теперь подозрение не падает на него одного? — удивился я.

— Гастингс, вы привыкаете мыслить нелогично. Конечно, если бы вором оказался Риджуэй, дело оказалось бы гораздо эффектней!

— Но не для мисс Фаркуар.

— Вот в этом вы правы, — согласился Пуаро. — Ну, теперь давайте рассмотрим все подробно. Я вижу, что вы сгораете от любопытства, но стесняетесь в этом признаться. Итак, запечатанный сверток исчез из закрытого саквояжа и растворился в воздухе, выражаясь словами мисс Фаркуар. Мы отбросим гипотезу о растворении в воздухе, поскольку она не согласуется с данными современной науки. Нет сомнений, что сверток также нельзя было пронести и на берег.

— Да, но мы знаем…

— Вы, мой дорогой Гастингс, — перебил меня Пуаро, — может быть, и знаете, я же — нет. Я придерживаюсь очевидной истины: все, что невозможно, — то невозможно. Остаются два варианта: сверток был спрятан на корабле, что сделать довольно трудно, или же был выброшен за борт.

— A-а!.. — воскликнул я. — С привязанным к нему поплавком!

— Без всякого поплавка.

Я взглянул на Пуаро с удивлением.

— Но если облигации были выброшены за борт и утонули, каким образом их продавали потом в Нью-Йорке?

— Я всегда восхищался вашей логикой, Гастингс, — сказал Пуаро. — Вы совершенно правы. Облигации были проданы в Нью-Йорке, а значит, их не выбросили за борт. Теперь вы понимаете, куда это нас ведет?

— Туда, откуда мы начали.

— Jamaes de la vie! [4] Не совсем! (фр). — улыбнулся Пуаро. — Если сверток выброшен за борт, а облигации проданы в Нью-Йорке, значит, облигаций в свертке не было. Разве есть какие-то доказательства, что в запечатанном пакете были именно облигации? Напомню вам, дорогой Гастингс, что Филип Риджуэй ни разу не вскрывал пакет с момента получения его в Лондоне.

— Да, это так, но тогда…

Пуаро нетерпеливо махнул рукой.

— Позвольте мне продолжить, Гастингс. В последний раз облигации видели в кабинете Англо-Шотландского банка утром двадцать третьего. Затем они появились в поле зрения в Нью-Йорке — через полчаса после прибытия «Олимпии», а один маклер даже утверждает, что приобрел несколько штук чуть раньше прибытия парохода, хотя ему никто не поверил. А если предположить, что их вообще не было на «Олимпии»? Есть ли еще способ, которым они могли попасть в Нью-Йорк? Да, есть. «Гигант» отплывает из Саутгемптона в тот же день, что и «Олимпия», но по скороходности «Гигант» держит пальму первенства на Атлантике. Если отправить облигации на нем, они прибудут за день до прихода «Олимпии». Вот и вся разгадка. Запечатанный конверт был лишь пустышкой, изготовленной в Англо-Шотландском банке. И подменить его могли лишь трое — Риджуэй и любой из генеральных директоров. Затем облигации были отправлены в Нью-Йорк с указанием продать их, как только «Олимпия» прибудет в порт. Très bien [5] Очень хорошо (фр.). . При этом кто-то должен был находиться на борту «Олимпии», чтобы инсценировать ограбление.

— Но зачем? — удивился я.

— Если Риджуэй вскрыл бы пакет и не обнаружил там облигаций, — объяснил Пуаро, — подозрение автоматически пало бы на Лондон. Человек, который плыл в соседней с Риджуэем каюте, создал видимость ограбления, хотя на самом деле никакого ограбления и в помине не было. Он открыл замок, взял пакет, выбросил его за борт, а затем подождал, пока все сойдут с корабля, чтобы покинуть «Олимпию» последним. На случай же непредвиденной встречи с Риджуэем он надел темные очки и уселся в инвалидную коляску. В Нью-Йорке он сошел на берег и вернулся назад первым же пароходом.

— Но кто?.. Кто это был? — терялся я в догадках.

— Человек, который имел запасной ключ, человек, который заказал замок, человек, который на самом деле не был тяжело болен бронхитом и не находился в своем загородном доме, — занудный старик — генеральный директор Шоу! Вы удивлены, мой друг? Иногда преступники встречаются и в самых высоких сферах. А, вот и наша невеста. Здравствуйте, мисс Фаркуар! Мне удалось решить вашу проблему. Вы позволите? — И сияющий Пуаро расцеловал потрясенную девушку в обе щеки.

Морская болезнь (фр.).

Южные моря — условное название территории в центральной и юго-восточной частях Тихого океана, между Австралией и Малайским архипелагом на западе и широкой, лишенной островов полосой океана на севере, востоке и юге.