Ипполит Рапгоф - Тайны японского двора

Маркиз сморщил брови и молча вопросительно глядел на своего собеседника.

— Наше правительство требует строжайшего наказания виновников и возмещения всех понесенных убытков.

— Я ничего не могу сказать вам сейчас, — вкрадчивым голосом произнес маркиз, — но я вам обещаю, и передайте это вашему правительству, что употреблю все усилия для выяснения этого инцидента.

— Я настоятельно прошу об этом и надеюсь, что вскоре буду в состоянии сообщить что-нибудь моему правительству.

С этими словами атташе встал и, отвесив глубокий поклон, направился к выходу.

— Новая беда! — воскликнул маркиз. — Опять эти гродзуки. Как мне с ними бороться?

Маркиз серьезно задумался.

Гродзуки и чейты со всеми их проделками не выходили из головы маркиза. Борьба внутренняя, осложнение внешнего дипломатического горизонта, а тут еще пресловутая антирусская лига с ее постоянными выходками в парламенте, — все это сильно озабочивало выдающегося государственного мужа, причиняя ему подчас большие огорчения.

Внешняя культура Японии отличается такими социальными контрастами, какие только возможно себе представить при самом пылком воображении.

Смешение государственных отправлений с азиатско-японскими привычками, смесь культурности утонченных денди с незатейливо наивной выходкой природного аборигена «Восходящего солнца», смесь фанатизма шинтоиста или буддиста с меркантильными замашками торгаша и, наконец, смесь европейского порядка с сказочной легендарной деятельностью всяких шаек, тайных сект и комплотов — вот картина современного японского быта. В Озако, например, сохранился вал дворца, страшного памятника времен феодализма; город был также окружен стеной. Культуртрегеры современной Японии не удовлетворились тем, что пробили брешь в стене, как это мы видим против дворца в Токио; тут, в Озако, осталась только башня в знак памяти знаменитого дворца и на ней красуется громадная реклама папирос «Мураи». В другом месте — уже в самом Токио, — мы видим даже в самом храме рекламы торговых фирм.

Что касается общественного порядка, то полиция столицы нигде в мире так не свирепствует, как в Японии. Но, несмотря на то, что японская полиция пользуется неограниченной и безапелляционной властью, народ находится под постоянным страхом грабежей, вымогательств и убийств.

Гродзуки, как шайка вполне организованная, заслуживают особого внимания. Это банда пиратов. В одном Токио насчитывается до десяти тысяч человек.

Организация шайки не оставляет желать лучшего.

Дисциплина отдельных подначальников и младших гродзуков настолько строга, что нередко непослушные гродзуки приговариваются к смертной казни их непосредственными начальниками.

Главный начальник гродзуков — Дзук-Чей — титулуется виконтом, имеет несколько высоких орденов японской короны и живет себе как маленький властитель или восточный министр, занимая роскошный отель бок о бок с императорским дворцом. Администрация считается с этим министром, как со своим начальством.

О проделках гродзуков ходят целые легенды.

Эти «господа» всегда вооружены пистолетами и ножами и держат в страхе весь город, в том числе и полицию.

Были случаи нападения на театры во время представлений и гродзуки заставляли откупаться посетителей многими тысячами иен.

Во время выборов гродзуки поступают как бы на службу той или другой партии и насильно врываются даже в залу муниципального совета с целью вмешаться в решение вопросов в желательном для гродзуков смысле.

Когда в феврале 1903 года должна была состояться выставка мехаханического и кустарного производства в Токио, гродзуки насильно заставили вотировать представителей города, чтобы здание выставки находилось непременно в южной части города, обыватели которой, как оказалось, подкупили гродзуков.

Иногда полиция как будто беспокоит гродзуков, но, как говорят токийцы, эти преследования чисто платонического характера и обыкновенно оканчиваются ничем.

Гродзуки вмешиваются и в семейные дела. Они способствуют браку влюбленных помимо воли родителей; часто похищают красивых жен в угоду счастливых любовников, но еще чаще по найму мужей; убивают виновников адюльтера, пользуясь при этом пулей или ножом.

Политические деятели не раз прибегали к содействию гродзуков в деле устранения ненавистных соперников, и гродзуки всегда были на стороне тех, которые им платили больше.

Правда, бывали случаи безвозмездного вмешательства гродзуков, но в таком случае они преследовали какую-нибудь политическую цель или же совершали преступления в угоду какого-нибудь влиятельного лица.

Несколько месяцев подряд гродзуки блокировали квартиру или, вернее, палаццо приближенного генерала японского императора, Кодамы, на том лишь основании, что на одном из банкетов Кодама позволил себе нелестно отозваться о проделках гродзуков и закончил свою речь надеждою, что в конце концов придется правительству принять серьезные меры против всей организации этих пиратов.

Ни одни парламентские выборы не обходятся без участия гродзуков. Они сумели поддержать антирусскую лигу путем террора, о котором в Европе до сих пор не имеют ясного представления.

Печать имела в числе своих руководителей лиц, субсидированных гродзуками. Но там, где печать отказывалась от такой субсидии, гродзуки прибегали к насилию и даже к убийствам.

В течение 8 месяцев, предшествовавших военным действиям Японии, из Токио бесследно исчезли три влиятельных журналиста, принадлежавших к партии мира.

Антирусская лига, называя себя национальной, не гнушается английских денег, а также и субсидий от разных крупных поставщиков орудий, металлов, снарядов и прочих боевых припасов.

Гродзуки, не стесняясь, заявляли во всевозможных клубах, что они-де, мол, сумеют настоять на войне, что и доказали.

Странно видеть в стремящемся к культурному прогрессу народе такие аномалии, какими являются гродзуки и чейты, но политические деятели страны Восходящего солнца так сжились с этими государствами в государствах, что не брезгуют пользоваться ими для достижения далеко не всегда лояльных целей.

Гродзуки умело пользовались своим исключительным положением и значительно обогащались за счет государственного неустройства. Их и ненавидели, и боялись, и любили, и поэтизировали. Отвага и смелость всегда способны снискать популярность в глазах народа столь воинственного, как японцы. Глава гродзуков пользовался известностью во всем Токио.

Дзук-Чей, кавалерист в отставке, отличается от прочих японцев высоким ростом, атлетическим телосложением и мало напоминает японца.