Эллери Куин - Пропавшая улика. И на восьмой день

Хамфри вздрогнул. Его бледность приобрела желтоватый оттенок. Он медленно подошел к столу Эйба Перла и уставился на наволочку под стеклом.

— Вы не ожидали, что мы найдем ее, не так ли? — осведомился инспектор Квин. — На ней грязный отпечаток правой руки, как говорила мисс Шервуд. Но как видите, мистер Хамфри, это не просто грязный отпечаток правой руки — это отпечаток, на котором отсутствует кончик мизинца вплоть до первого сустава!

Эйб Перл внезапно протянул свою лапу и схватил ею правую руку миллионера, потом легко, как у ребенка, разогнул мизинец, демонстрируя отсутствие верхней фаланги. — Вы грязный убийца, — сказал Перл. — Вы убили двухмесячного ребенка, которому дали собственную фамилию! На сей раз вам не отвертеться и не откупиться, Хамфри. С уликой в виде этой наволочки у вас нет ни единого шанса. Вам конец. Лучшее, что вы можете сделать, — это сесть на этот стул и дать показания. Мне нужно полное признание, и притом немедленно.

Он с презрением отшвырнул руку Хамфри, указал на стул с прямой спинкой и отвернулся.

— Примите мои поздравления, шеф, с превосходным спектаклем.

Эйб Перл резко обернулся. Олтон Хамфри улыбался. В этой улыбке не было и следа неуверенности — только злоба и жестокость.

— Что вы сказали? — переспросил Эйб Перл.

— Мне следовало предупредить вас насчет Квина, мистер Перл. Очевидно, его безумие заразительно.

Он начал расхаживать по кабинету, с отвращением глядя вокруг, как будто бродил по трущобам, и полностью игнорируя Ричарда Квина и Джесси Шервуд.

— Отличная инсценировка. Бессмысленный рейд на мое поместье. Повторяющиеся телефонные звонки. Угрожающий вызов. Полицейские, сидящие вокруг и ожидающие приказа броситься на большого злого волка и запереть его в клетку. И наконец… — миллионер испепелил взглядом Квина, Джесси и защищенную стеклом наволочку, — наконец, эти два шарлатана со своим произведением искусства. Кто его изготовил, шеф, — вы или Перл? Полагаю, вы, Квин, и ваша нерегулярная команда с Западной Восемьдесят седьмой улицы. Тут чувствуются столичные штрихи. К сожалению, вы дали маху. Я с первого взгляда понял, что это подделка. Но вы не могли этого знать, верно? В итоге вся ваша кропотливая работа оказалась напрасной — все декорации, превосходная игра и статисты в кулисах…

Он шагнул к двери в коридор и распахнул ее. Два детектива вздрогнули от неожиданности.

— Брать его теперь, шеф? — спросил один из них.

— Прочь с дороги, болван! — фыркнул миллионер и вышел из кабинета.

— Не понимаю! — твердил инспектор Квин. — Не понимаю! Не понимаю!

Эйб Перл молчал. Патрульный Харрис ушел, и они остались в кабинете втроем.

— Я не должен был втягивать тебя в это, Эйб. И вас, Джесси.

— Пожалуйста, Ричард…

— До определенного момента он был у нас на крючке, — бормотал старик, обращаясь к наволочке на столе. — А потом бросил один взгляд на наволочку и сразу понял, что это подтасовка. Что мы сделали не так? Может быть, дело в самой наволочке, Джесси? Не тот материал, не то кружево, не тот размер или еще что-нибудь?

— Нет, Ричард. Это точный дубликат исчезнувшей наволочки. Я видела ее много раз и говорила миссис Хамфри, как она мне нравится.

— Тогда причина в том, что мы с ней сделали. Возможно, расположение отпечатка?

— Насколько я помню, он находился именно там, где я попросила мистера Кунтцмана поместить его, то есть там, где я его видела.

— Может быть, мы, напротив, что-то не сделали? В конце концов, Джесси, вы видели наволочку при тусклом освещении всего пару секунд. Предположим, на ней был еще один след, который вы не заметили, — грязная полоса, пятно, дырка?

— Очевидно, — вздохнула Джесси. — Вы были не правы, полагаясь на меня. Смотрите, во что я вас тянула.

— Давайте не будем обсуждать, кто кого во что втянул, — поморщился Ричард Квин. — Эйб наверняка готов меня задушить…

— Ты ведь не приставлял револьвер к моему виску, Дик, — заговорил Эйб Перл. — Я просто пытаюсь представить себе, что будет дальше. Думаешь, Хамфри поднимет шум?

— Исключено.

— Он в состоянии здорово подпортить нам жизнь.

— Он не может себе этого позволить, Эйб. Меньше всего Хамфри хочет доводить дело до полномасштабного расследования. — Инспектор вскинул голову. — Знаешь, наша затея была не совсем зряшной. Она подтвердила два важных момента. Во-первых, Хамфри действительно заменил в ту ночь грязную наволочку чистой, иначе он бы не заметил несоответствия. Во-вторых, он не уничтожил грязную наволочку, так как был готов поверить, что мы ее нашли. Мы еще не побеждены!

Джесси уставилась на него:

— Вы говорите так, Ричард, словно намерены продолжать это?

— Конечно, я намерен продолжать, Джесси. Как я могу теперь остановиться, когда мы практически обратили его в бегство?

Джесси засмеялась. Что-то в ее смехе встревожило старика, и он быстро шагнул к ней. Но она перестала смеяться так же внезапно, как начала.

— Простите, Ричард. Просто мне это показалось забавным.

— Не вижу тут ничего забавного, — проворчал он.

— Простите. — Она коснулась его руки.

— А разве вы не собираетесь продолжать Джесси?

Ее рука опустилась.

— Не знаю, Ричард. Я так устала…

Возвращение в Нью-Йорк было тяжелым для обоих. Ричард Квин казался подавленным, разочарованным и сердитым — у Джесси так болела голова, что она не пыталась анализировать его состояние. Высадив ее на Семьдесят первой улице и пообещав поставить машину в гараж, он уехал, не сказав больше ни слова.

Джесси ворочалась в кровати всю ночь. Аспирин не помогал, а нервное напряжение вызывало покалывание и зуд. Ближе к утру она приняла секонал и погрузилась в тяжелый сон. Проснувшись от шума падающих предметов, Джесси обнаружила, что часы показывают без пяти минут полдень, и Глория Сарделла бросает сумки и чемоданы на пол гостиной.

Господи, подумала Джесси, ведь сегодня 30-е! И тогда она приняла окончательное решение.

— Я уезжаю домой, Ричард, — сообщила Джесси по телефону.

— Значит, вы приняли решение. — Он умолк. «Неужели все кончится таким образом?» — подумала Джесси.

— Решение пришло само собой, — сказала она, пытаясь говорить беспечным тоном. — Я напрочь забыла, что Глория возвращается 30-го. Очевидно, я утратила ощущение времени… Ричард, вы слушаете?

— Да.

— Я почувствовала себя круглой дурой, когда она утром вошла в квартиру. Ведь я могла хотя бы встретить пароход! Конечно, Глория была очень любезна — сказала, что я могу оставаться сколько захочу…

— Почему бы вам не остаться? — У инспектора внезапно запершило в горле.

— Это было бы несправедливо по отношению к Глории. Вы ведь знаете, какая у нее маленькая квартира. Кроме того, какой в этом смысл? Вся затея была ошибкой, Ричард. — Джесси сделала паузу, но он ничего не сказал. — Думаю, вчерашний вечер в Тогасе стал последней соломинкой, которая сломала спину верблюдицы. Мне лучше вернуться домой и к своей профессии.