Эллери Куин - Пропавшая улика. И на восьмой день

Эллери поднял молоток, держа его за края бойка и дно рукоятки.

— Вы увидите, что, когда я посыплю рукоятку белым порошком и осторожно сдую его, на рукоятке останутся отпечатки пальцев руки, которая сжимала ее, убивая Кладовщика.

Он положил молоток на стол и потянулся за своим несессером. Отпечатки забелели на темном дереве рукоятки. Эллери взял лист черной бумаги.

— Учитель, вы позволите мне снять отпечатки пальцев вашей правой руки?

Молчание было таким напряженным, что царапало слух. Но лицо Учителя оставалось безмятежным.

— Пусть будет так, как ты хочешь, Элрой, — ответил он.

Эллери взял руку старика — она была теплой и спокойной. «Если я забуду тебя, Иерусалим…» [70] «Если я забуду тебя, Иерусалим, забудь меня, десница моя» (Псалтирь, 136:5) Квин прижал пальцы патриарха к черной бумаге, проявил отпечатки белым порошком, положил бумагу рядом с молотком и достал лупу.

— Я хочу, чтобы вы все встали и по очереди посмотрели через увеличительное стекло на отпечатки, которые я снял у Учителя, а потом на отпечатки убийцы на молотке. Вы увидите, что они одинаковые.

Но увидят ли они? Примитивные народы, ранее не знакомые с фотографией, часто не могли узнать близких людей или предметы, запечатленные камерой. Здесь могло произойти то же самое. Когда члены Совета и остальные обследовали друг за другом отпечатки через лупу, некоторые из них кивали, а некоторые качали головой. Тем не менее Эллери подождал, когда они снова сядут, и сказал:

— Таким образом, благодаря отпечаткам Учителя на молотке мы знаем, что он, и только он, мог воспользоваться им для убийства Кладовщика. Это доказано. Но так ли это?

Удушливая пелена усталости вновь сковала Эллери, и ему приходилось бороться, освобождаясь от нее. Он повернулся к старику:

— Учитель, это вы после убийства собрали осколки разбитого кувшина и отправились к Гончару за новым?

— Это так, Элрой, — ответил старик.

— И ваша правая рука держала этот молоток?

На сей раз последовала небольшая пауза, прежде чем Учитель повторил тем же спокойным голосом:

— Это так, Элрой.

Рот Эллери наполнился желчью, и он судорожно сглотнул.

— Итак, мы установили, что Учитель имел возможность и средства для убийства Кладовщика — что он был здесь и его рука держала молоток. Теперь мы должны взвесить третий и последний фактор виновности — мотив.

Украв ключ Учителя от санктума и сделав по нему дубликат, Сторикаи согрешил намерением, — продолжал Эллери. — Но после этого он стал грешить фактически, совершив три преступления против Квинана и Учителя.

Сторикаи вошел в священный дом, не позвонив в колокол и не будучи впущенным туда Учителем, — это было первое преступление. Он вошел в запретную комнату, куда имел право входить только Учитель, — это второе преступление. И он наложил свои алчные руки на казну — это третье преступление.

Таким образом, на протяжении пяти постыдных минут Кладовщик Сторикаи согрешил против всех вас, его братьев в Квинане, в целом, а также против своего и вашего Учителя в частности. Надеюсь, вы понимаете, что Учитель, каким бы мудрым и почтенным он ни был, остается человеком из плоти и крови, подверженным тем же слабостям, что и все мы. Что, застав Сторикаи в процессе свершения трех грехов против законов и обычаев Квинана, ваш Учитель не справился с великим гневом и обрушил его на грешника с помощью тех орудий, которые оказались под рукой, — кувшина и молотка.

Эллери посмотрел на два ряда лиц, уверенный, что теперь, наконец, он увидит на них согласие и даже облегчение. Но перед ним были те же смущенные и испуганные люди.

В чем же дело?

— И теперь, — снова заговорил он, — я больше не могу откладывать самый важный вопрос.

— Найди правду, и мы будем… — сказал Учитель. Он добавил что-то еще, но Эллери не был уверен, сказал ли старик «в безопасности» или «спасены».

Ладно, это не имеет значения. Эллери набрал воздух в легкие:

— Учитель, вы убили Кладовщика Сторикаи?

Патриарх ответил сразу же, и его ответ так потряс Эллери, что ему пришлось опереться на стол.

— Ты так говоришь, — прозвучал глубокий голос Учителя.

Члены Совета собрались в конце стола, о чем-то вполголоса споря. Очевидно, им не удалось прийти к согласию, так как Летописец подошел к Управляющему и что-то шепнул ему на ухо. Управляющий кивнул и обратился к Эллери:

— Меня попросили сказать тебе, Элрой, что некоторые члены Совета в недоумении насчет рисунков на молотке, которые ты называешь отпечатками пальцев. Они говорят: «Элрой утверждает, что отпечатки на молотке те же, что Учитель оставил на бумаге, но мы не можем быть уверены, что эти черточки и петельки одинаковые. Как же Элрой может быть в этом уверен? В таком серьезном деле не должно быть сомнений».

Эллери устало повернулся к Преемнику, который почти все время сидел неподвижно, как окаменелый.

— Пожалуйста, дайте мне несколько листов бумаги.

Ему пришлось повторить просьбу, поскольку Преемник, кажется, не только окаменел, но и оглох. Молодой человек вздрогнул, густо покраснел, поспешил в скрипториум и вскоре вернулся с бумагой.

Эллери раздал по листу каждому члену Совета. Теперь их было только десять, так как Раба отнесли домой — он был слишком болен, чтобы и дальше оставаться в зале собраний.

Обойдя вокруг стола и сняв у всех членов Совета отпечатки пальцев, Эллери сказал:

— Теперь перед каждым из вас лежит лист бумаги с отпечатками его пальцев. Я прошу вас сделать следующее. Пусть каждый нарисует на своем листе под отпечатками тайный знак — круг, крест, маленькое дерево, — какой угодно. Только не говорите и не показывайте мне, какой знак вы нарисовали. — Он полез в несессер и бросил на стол несколько карандашей. — Можете передавать карандаши друг другу. А сейчас я повернусь спиной, чтобы не видеть, что вы делаете. — Эллери осуществил свое намерение. — Поставьте на бумаге знаки и запомните, какой именно вы нарисовали.

Он терпеливо ждал, слыша за спиной шарканье ног, тяжелое дыхание и шелест одежды.

— Готово?

Звуки прекратились.

— Да, — ответил Управляющий. Эллери не стал поворачиваться.

— А теперь, Управляющий, соберите листы с отпечатками.

— Я сделал это, — вскоре сообщил Управляющий.

— Перемешайте листы, чтобы я не мог догадаться по их порядку, кому какой принадлежит.

— Это тоже сделано, Элрой, — после очередной паузы сказал Управляющий.

Эллери повернулся. Десять листов лежали на столе аккуратной стопкой. Под озадаченными взглядами присутствующих он придвинул табурет, сел и достал из кармана пятнадцать наборов отпечатков пальцев, снятых вчера, — на каждом была обозначена должность обладателя отпечатков. Эллери взял верхний лист из стопки с неидентифицированными опечатками и сравнил его с верхним листом идентифицированной серии. Отпечатки не совпали, и он перешел ко второму, а затем к третьему листу из старого комплекта. Отпечатки на четвертом листе были теми, которые он искал.