Агата Кристи - Расследует Паркер Пайн

— Новый клиент?

— Клиентка. Пока еще сомневается, но скоро решится. Думаю, сегодня же, ближе к четырем. Заведите на нее карточку.

— Вариант «А»?

— Разумеется. Удивительно, до чего всем хочется думать, будто их случай уникальный. Да, и предупредите Клода. Скажите, чтоб не перестарался. Никаких духов и стрижка покороче.

В четверть пятого миссис Пакингтон снова была в офисе мистера Паркера Пайна. Заполнив чек и получив расписку, она нетерпеливо спросила:

— И что теперь?

— А теперь, — улыбнулся ей мистер Паркер Пайн, — вы вернетесь домой и с утренней почтой получите инструкции, за пунктуальное следование которым я был бы вам весьма признателен.

Домой миссис Пакингтон вернулась в приподнятом настроении. Появившийся вскоре мистер Пакингтон был настроен решительно выдержать любую сцену, разразись таковая за ужином. К великому своему облегчению, он обнаружил жену в мирном расположении духа и необычной задумчивости.

Краем уха слушая радио, Джордж размышлял, позволит ли этот милый ребенок Нэнси, чтобы он подарил ей шубку. Она ведь такая гордая. Он не хотел бы ее обидеть. Но ведь она жалуется, что мерзнет… Это дешевое твидовое пальтишко совершенно не держит тепла. Нужно повернуть как-нибудь эдак, чтобы она не смогла отказаться… Скоро они снова пойдут ужинать. Сплошное удовольствие сводить такую девушку в шикарный ресторан. Он же видел, как те юнцы ему завидовали. Необычайно хороша. И он ей нравится. Сама сказала, что он не очень старый.

Он поднял глаза и поймал устремленный на него взгляд жены. Появившееся откуда-то чувство вины было совершенно некстати. Ну до чего ограниченная, подозрительная женщина! Завидует каждой крупице его счастья.

Он раздраженно выключил радио и отправился в кровать.

На следующее утро миссис Пакингтон получила три письма, содержание двух из которых явилось полной для нее неожиданностью. Первое было печатным бланком модного салона красоты с указанием времени ее визита. Второе информировало о договоренности с портным. Третье оказалось от мистера Паркера Пайна и содержало просьбу оказать ему честь отобедать с ним нынче в «Ритце».

Мистер Пакингтон вскользь заметил, что деловая встреча может задержать его допоздна, и, получив в ответ рассеянный кивок, покинул дом, поздравляя себя с тем, что так ловко избежал бури.

В салоне красоты ужаснулись. Так себя запустить! Мадам, но почему? Этим следовало заняться еще несколько лет назад. Однако не все еще потеряно.

И ею занялись.

Распаривание, маска, массаж. Целебные глины. Питательные кремы. Пудра. Всевозможные завершающие процедуры.

Наконец ей подали зеркало.

— Кажется, я и впрямь выгляжу моложе, — решила миссис Пакингтон.

Визит к портному был не менее впечатляющ. Миссис Пакингтон вышла оттуда, чувствуя себя элегантной, модной и современной.

В половине второго она вошла в вестибюль «Ритца». Там, в безупречных одеждах и облаке заразительного спокойствия, ее уже ожидал мистер Паркер Пайн.

— Очаровательно, — заключил он, окидывая ее опытным глазом. — Я взял на себя смелость заказать вам «Белую даму».

Миссис Пакингтон, знакомая с коктейлями все больше понаслышке, возразить все же не решилась. С опаской потягивая пьянящую жидкость, она слушала своего благодетеля.

— Вашего мужа, — вещал тот, — следует расшевелить. Понимаете: расшевелить. С этой целью я намерен представить вам одного своего друга. Сейчас вы вместе пообедаете.

В ресторан, оглядываясь по сторонам, вошел молодой человек. Обнаружив мистера Паркера Пайна, он непринужденно двинулся к его столику.

— Мистер Клод Латрэ, миссис Пакингтон. Клоду Латрэ можно было дать никак не больше тридцати. При этом он был безупречно одет, утонченно галантен и крайне привлекателен.

— Польщен знакомством, — учтиво поклонился он. Тремя минутами позже миссис Пакингтон и ее новый наставник сидели за маленьким столиком на двоих.

Поначалу она чувствовала себя довольно скованно, но мистер Латрэ быстро развеял первую неловкость от знакомства. Он прекрасно знал Париж и много времени провел на Ривьере. Он осведомился, любит ли миссис Пакингтон танцевать. Она ответила, что обожает, но последнее время такая возможность предоставляется ей крайне редко, поскольку мистер Пакингтон слишком устает к вечеру.

— Но с его стороны просто варварство держать вас взаперти! — воскликнул мистер Латрэ с улыбкой, обнаружившей ослепительно ровные зубы. — Современная женщина не должна потакать мужской ревности.

Миссис Пакингтон чуть было не проговорилась, что речь идет, в общем-то, не совсем о мужской ревности, но вовремя удержалась. В конце концов, заблуждение нового знакомого было довольно лестным.

Клод Латрэ непринужденно заговорил о ночных клубах, и они договорились следующим вечером отправиться с ним в довольно модный «Малый Архангел».

Правда, она немного нервничала, предвкушая объяснение с мужем. Джорджу, подозревала она, это покажется слишком уж необычным — возможно, даже нелепым. Однако ее опасения оказались напрасны. Так и не решившись объявить новость за завтраком, ближе к обеду она была избавлена от этой необходимости телефонным звонком Джорджа, сообщившим, что он ужинает в городе.

Вечер удался на славу. В юности миссис Пакингтон прекрасно танцевала и, под умелым руководством Клода Латрэ, быстро научилась всем современным па. Клод рассыпался в комплиментах по поводу ее платья и новой прически (результат утреннего визита к модному парикмахеру). На прощание он самым волнующим образом поцеловал ей руку. Уже очень давно у миссис Пакингтон не было такого изумительного вечера.

За ним последовала череда не менее изумительных десяти дней. Миссис Пакингтон и Клод Латрэ обедали и танцевали, пили кофе и танцевали, ужинали и танцевали снова. Вскоре миссис Пакингтон узнала всю правду о тяжелом детстве Клода Латрэ. Услышала о печальных обстоятельствах, при которых его отец потерял свои сбережения; узнала о трагической неразделенной любви, оставившей горький осадок, навеки омрачивший его отношения с женщинами.

На одиннадцатый день они танцевали в «Горьком Пропойце». Своего супруга миссис Пакингтон увидела первой. Джордж был с юной дамой из своего офиса. Обе пары танцевали.

— Привет, Джордж, — небрежно окликнула она мужа, когда танец свел их поближе.

Стремительная смена оттенков, от нежно-розового до темно-багрового, на лице Джорджа немало ее позабавила. Помимо пунцовой расцветки лицо Джорджа украсилось выражением крайнего изумления и стыдливостью пойманного с поличным прелюбодея.

Странным образом миссис Пакингтон почувствовала себя хозяйкой положения. Бедный старый Джордж! Вернувшись за столик, она принялась наблюдать за беднягой. Ну до чего же приземистый, лысый, да и к тому же еще неуклюжий танцор! Так не танцуют уже лет двадцать! Бедный Джордж, до чего же ему хочется выглядеть молодым!