Агата Кристи - Багдадские встречи

Водитель послушно затормозил у небольшой лавочки, витрина которой была уставлена разнообразной посудой. Как раз в этот момент из нее вышел и направился в сторону моста европеец, в котором Шривенхем узнал своего знакомого Кросби.

Выйдя из машины, сэр Руперт вошел в лавочку. Взяв в руки кувшин, он заговорил с торговцем. Говорили они по-арабски и так быстро, что Шривенхем с его пока еще скудными знаниями языка мало что мог понять. Сэр Руперт, беря в руки горшки, задавал какие-то вопросы, на каждый из которых торговец отвечал целым потоком слов. Наконец сэр Руперт выбрал небольшой кувшин с узким горлышком, сунул торговцу в руку несколько монет и вернулся в машину.

Повернувшись к Шривенхему, он прокомментировал свою покупку.

— Уже тысячи и тысячи лет эти кувшины изготавливают одним и тем же способом. Такие же можно встретить в горных районах Армении…

Сунув пальцы в горлышко кувшина, сэр Руперт поворачивал его то одной, то другой стороной.

— Работа, по-моему, грубовата, — без особого энтузиазма заметил Шривенхем.

— Да, художественной ценности кувшин не представляет, но с исторической точки зрения он очень интересен. Взгляните на его ручки! Самые простые вещи могут о многом рассказать, если уметь заставить их говорить… У меня целая коллекция подобных предметов.

В посольстве сэр Руперт сразу же попросил проводить его в отведенную для него комнату. Забавно, подумал Шривенхем, что, закончив свою лекцию, сэр Руперт начисто забыл о купленном только что кувшине и просто оставил его в машиие. Шривенхем счел своим долгом отнести его гостю. Сэр Руперт рассеянно поблагодарил молодого атташе, и тот удалился, размышляя про себя о довольно странном поведении важных персон.

После того как Шривенхем вышел, сэр Руперт подошел к окну и развернул свернутый в трубочку листочек, который он вынул из горлышка кувшина. В записке было всего две строчки. Прочтя их, сэр Руперт сжег записку и позвонил, вызывая слугу.

— Что угодно, сэр? Может быть, распаковать багаж?

— Пока не надо! Передайте мистеру Шривенхему, что я просил бы его зайти ко мне.

Шривенхем не заставил себя ждать. Хотя упрекнуть себя ему было не в чем, на душе у него было неспокойно.

— Мистер Шривенхем, — обратился к нему сэр Руперт. — Мои планы изменились! Могу я рассчитывать на ваше умение молчать?

— Разумеется, сэр!

— Так вот.., я уже давно не бывал в Багдаде — ни разу после войны, собственно говоря. Отели по-прежнему на той стороне реки?

— Да, сэр. На Рашид Стрит.

— Вдоль Тигра?

— Да, сэр. Самый большой — «Вавилония», официальные лица как правило останавливаются именно там.

— Отель «Тио» вам знаком?

— Конечно, сэр. Пользуется хорошей славой. Очень приличная кухня, а его директор, Марк Тио, на редкость своеобразная фигура. Одна из багдадских диковинок, можно сказать…

— Прекрасно. Я хотел бы, чтобы вы организовали мне номер в «Тио».

Шривенхем не мог поверить своим ушам.

— Вы хотите сказать, что.., не остановитесь в посольстве? Но уже сделаны все распоряжения…

Сэр Руперт перебил атташе.

— Знаю. Сделаем другие, только и всего!

— Разумеется, сэр. Я не имел в виду… Шривенхем умолк, не зная, что еще добавить. Он ясно предчувствовал, что наступит день, когда начальство шкуру с него спустит за всю эту историю.

— Мне необходимо провести крайне деликатные переговоры, — проговорил сэр Руперт, — и я только что выяснил, что не смогу сделать это в посольстве. Поэтому я хочу, чтобы вы сняли для меня номер в «Тио», а посольство я намерен покинуть незамеченным. Иначе говоря, в «Тио» я поеду не на служебной машине. Кроме того, я хочу, чтобы вы заказали мне место в самолете, вылетающем послезавтра в Каир.

Шривенхем чувствовал, что его охватывает все большая растерянность.

— Но я полагал, что вы пробудете в Багдаде пять дней…

— Мои планы изменились! Мне необходимо быть в Каире немедленно после того, как я закончу свои дела здесь. Задерживаться в Багдаде было бы для меня опасно.

— Опасно?

Сэр Руперт улыбнулся на редкость симпатичной улыбкой, удивившей Шривенхема. Перед ним был словно совсем другой человек. Совсем не та высокомерная особа с манерами прусского фельдфебеля.

— Обычно, — сказал сэр Руперт, — я не так уж беспокоюсь о собственной безопасности. Сейчас, однако, речь идет не только обо мне, но и о многих других. Поэтому я прошу вас сделать все, о чем я говорил. Если с билетом на самолет будут трудности, воспользуйтесь правами посольства. Отсюда я выйду только вечером, а до тех пор шагу не сделаю из этой комнаты. — Тут же он добавил, приведя Шривенхема в состояние полного изумления:

— Официально, я болен. Приступ малярии. К обеду я, следовательно, не выйду.

— Но мы могли бы подать вам сюда…

— Не нужно. Небольшой пост мне не повредит. Делайте то, что я сказал вам, и ни о чем не беспокойтесь!

Шривенхем вышел, не зная, что обо всем этом и думать.

Желтый, горячий песок, носящийся в обжигающем легкие воздухе, шумные, забитые людьми улицы — первое, что встретило Викторию в Багдаде. Входя в отель «Тио», она чувствовала себя разочарованной и немного ошарашенной.

На пороге отеля миссис Клип встретил его хозяин. Марк Тио — сравнительно молодой, но уже с солидным брюшком. Он разразился потоком сердечных слов.

— Добрый день, миссис Клип! Я так рад снова видеть вас!.. Что это у вас с рукой?.. Неважной погодой мы вас встречаем. Я уж боялся, что самолет так и не сможет сесть.., и еще раз зарекся путешествовать по воздуху. К чему спешить? Немножко раньше, немножко позже… Однако, я вижу, вас сопровождает очаровательная девушка… Прелестным незнакомкам мы в Багдаде всегда рады!.. Что же это мистер Гаррисон не приехал встретить вас?.. Я еще вчера ждал его… Разрешите предложить вам что-нибудь освежающее?

Поддавшись уговорам Марка, Виктория выпила двойное виски и не помнила, как очутилась в своей комнате с высоким потолком и свежепобеленными стенами. Обставлен номер был довольно своеобразно; металлическая кровать, стол в стиле модерн, почтенного вида шкаф и два обтянутых плюшем кресла.

Пока слуга, поставив посреди комнаты ее скромный багаж, готовил ванну, честно предупредив, что вода будет не раньше чем через полчаса, Виктория взглянула на себя в зеркало. Багдадская пыль сделала ее шевелюру совсем рыжей. Вздохнув, она вышла на балкон. Внизу угадывался скрытый желтоватой мглой Тигр.

— Мерзкая страна! — пробормотала Виктория и, охваченная хандрой, бросилась на кровать.

Во второй половине дня, подкрепив силы душем, плотным ленчем и несколькими часами сна, Виктория вновь вышла на балкон. Песчаная буря улеглась, и долина Тигра была залита ярким солнечным светом. За рекой виднелись утопающие в зелени пальм дома.