Эрл Гарднер - Дело о девственнице-бродяжке

— Откуда же появилась его машина?

— Она выехала сбоку. Вот отсюда, — показала она на фотографии.

— Вы видели машину?

— Сперва нет, но я помню отблески ее фар и шум двигателя. Ночь была тихой, слышно хорошо.

— Шум двигателя?

— Да. Было похоже, что машина идет по разбитому проселку, так она ревела.

— Вероника, я покажу вам карту участка с домом, где был найден труп мистера Фэррела. Вы сможете показать это место на карте?

— Что показать?

— Показать, где вы были, где эта дренажная труба, — пояснил Бергер, разворачивая карту.

Вероника внимательно посмотрела из карту, потом указала точку над ней.

— Вот здесь я сидела, вот дренажная труба.

— А откуда появилась машина Эдисона?

— Она появилась вот с этой стороны.

— Что было потом?

— Я слышала, что она идет довольно медленно. По звуку было похоже, что она идет на первой, ну может быть, на второй скорости. Потом вот здесь она взяла крутой подъем и выехала на шоссе.

— Вы увидели ее?

— Нет. В тот момент я не могла видеть ее. Я так решила по звуку. Этот подъем на шоссе был примерно в четверти мили от того места, где я сидела.

— И что потом?

— Я почти уверена, что машина выехала на асфальт на первой скорости, потом включила вторую, потом я встала и вышла на шоссе, чтобы увидеть машину и чтобы из машины было видно меня.

— Подождите минутку, Вероника. Давайте вернемся назад. До того как вы услышали звук двигателя, вы больше никаких звуков не слышали?

— Слышала.

— Что это были за звуки?

— Хлопки, выстрелы.

— Сколько их было?

— Шесть.

— Вы можете описать их?

— Сначала я думала, что это барахлит двигатель или выхлопная труба, но теперь поняла, что это были выстрелы. Я услышала сначала один выстрел, потом через секунду другой, через секунду или две еще четыре один за другим, очередью.

— Когда вы слышали эти выстрелы?

— Примерно за минуту-две до того, как послышался звук двигателя машины.

— Наверное, минут за пять?

— Нет, не думаю. Минуты за две, может быть, три, ну, от силы, немножко больше.

— Вы знаете, сколько времени тогда было?

— Точно сказать не могу. Часов девять, может быть, немножко больше.

— Хорошо. Значит, вы слышали выстрелы, потом звук работающего двигателя, потом как машина едет по проселку, потом она, наконец, показалась на шоссе. Так?

— Да, так, сэр.

— И вы подняли руку, чтобы остановить машину?

— Нет, я не подняла руки. Я просто осталась стоять на дороге, так, чтобы водитель видел меня…

— И что же тогда?

— Машина ехала медленно. Потом вроде прибавила скорость, но, увидев меня, водитель притормозил и подал назад.

— И что?

— Мистер Эдисон спросил, не надо ли подвезти меня.

— Вы говорите об обвиняемом Джоне Рэйсе Эдисоне, который сидит сейчас слева от мистера Мейсона?

— Да, сэр.

Бергер, выказывая отеческую заботу, мягким голосом сказал:

— Я понимаю, Вероника, что это неприятный вопрос, но мне хочется, чтобы вы все подробно рассказали, что произошло тогда с вами.

— Пока он давал задний ход и предлагал подвезти меня, я все время пыталась оценить его.

— Что значит оценить?

— По звуку двигателя я поняла, что это мощная машина. Когда она показалась на шоссе, я знала, что она большая, новая и дорогая. Когда я смотрела на водителя, он показался мне типичным бизнесменом, на которого можно положиться. Поэтому я сказала, что если он едет до города, то я буду рада, если он подвезет меня. Он сказал, что едет в Лос-Анджелес, и я села в машину.

— Вы о чем-нибудь говорили с ним?

— Да. Обычные разговор водителя с девушкой, которую он подвозит.

— О чем же вы говорили?

— Ну, я рассказала ему, что езжу с места на место, ищу… возможность устроить жизнь.

— Вы сказали ему, что покинули свой дом?

— Да.

— И что же дальше?

Вероника неожиданно подняла глаза и повысила голос:

— Я хочу подчеркнуть один момент, господин окружной прокурор. Мистер Эдисон — совершеннейший джентльмен, совершеннейший!

— Я понимаю, — сказал Бергер, — но что было с вами дальше?

— Он спросил меня, есть ли у меня в городе где остановиться, сколько у меня денег. Я не хотела отвечать, но он заставил меня сознаться, что денег у меня мало, что я не знаю, где мне остановиться. Он пожурил меня за это, сказал, что это недопустимо, что в большом городе это может быть даже опасно…

— И что же?

— Он остановил машину у станции техобслуживания, позвонил по телефону, потом вернулся и сказал, что все в порядке, что меня ждет номер в отеле и что об оплате беспокоиться не надо.

— А потом?

— Потом мы поехали в город, он довез меня до отеля «Роквей», проследил, чтобы я зарегистрировалась и чтобы я действительно получила номер.

— После этого вы встречались с мистером Эдисоном?

— Да.

— Когда?

— Днем десятого, я отправилась к нему в контору.

— По его просьбе?

— Да.

— И что дальше?

— Он отослал меня с запиской к начальнику отдела кадров, и я получила работу.

— В то время вам было известно о том, что его шантажируют?

— Я никогда не знала об этом.

Бергер повернулся к Мейсону.

— Я полагаю, вы будете задавать этой молодой женщине вопросы?

— Конечно, буду, — подтвердил Мейсон.

— Закон дает вам это право, — вынужден был согласиться Гамильтон Бергер.

— Ваша мать жива? — спросил Мейсон Веронику.

— Да.

— Вы ведь жили со своей матерью?

— Да.

— Вы ушли из дому, потому что вам надоела рутина домашних дел?

— Все эти дела были связаны с работой в ресторане. Конечно, накрывать стопы, жить в маленьком жалком городишке, где нет никаких перспектив, скучновато. Единственные люди, которых там можно встретить, это неуклюжие застенчивые неудачники, у которых не хватило духа уехать оттуда.

— И поэтому вы пустились в путь?

— Да.

— И добрались сюда на попутных машинах?

— Да.

— Мисс Дейл, сколько времени у вас заняло это путешествие?

— То есть?

— Вы молоды, привлекательны. Я полагаю, что вам не приходилось подолгу ждать попутных машин.

В глазах Вероники мелькнул страх.

— Не приходилось, — согласилась она.

— Так сколько же времени прошло с тех пор, как вы покинули дом и добрались до здешних мест?

— Должно быть, совсем немного.

— Скажем, около недели?

— Да, может быть, наверно.

— Значит, после вашего ухода из дому до встречи с мистером Эдисоном прошла всего неделя?

Вероника молчала.

— Вы не можете ответить?

— Ваша Честь! — вмешался Гамильтон Бергер. — Я протестую! Защита должна ограничиваться вопросами, касающимися места и времени совершения убийства. Для юной девушке этого и так больше чем достаточно.

— Ваша Честь, — ответил Мейсон, — именно вопрос о месте и времени совершения преступления интересует меня. И именно поэтому мне хочется выяснить некоторые обстоятельства, связанные с пребыванием свидетеля на известном месте в известное время.