Татьяна Гармаш-Роффе - Вечная молодость с аукциона

Однако Реми спорить не стал и позвонил одному приятелю, который что-то когда-то говорил ему о подобных редких заведениях. Приятель назвал итальянский ресторан, бразильский ресторан и остромодный бар-ресторан, для танцев как бы не предназначенный, но в нем, однако, имеется музыка и к ней в придачу три свободных квадратных метра, на которые выползают плясать наиболее отчаянные. Остромодный бар-ресторан был ближе всего к дому Реми, и он решил, что трех метров для Александры хватит, на случай если ей захочется потратить энергию в более мирных целях, чем воспитывать его.

Стол украсился огромным живописным блюдом с «фрюи де мер» - морскими продуктами - на троих. Вечер, однако, - в отсутствие Ксюши и в присутствии разногласий - шел скучно и натянуто. Крабы смотрели на мир философски, креветки стыдливо утыкались носами в хвосты, лангусты цеплялись бледными лапками друг за друга, разнокалиберные улитки наглухо драили люки своих раковин, Реми был хмур, и Кис уязвлен. Одна Александра невозмутимо орудовала тонкой металлической палочкой с крохотными зубчиками на конце, которой вынимала из ракушек плоть морских тварей и, обмакнув ее в соус, отправляла в рот с видимым удовольствием.

После ужина перешли в бар - именно там была музыка и даже между столиками танцевали несколько человек. Удрученный Реми сразу же уполз в ту часть, где работал телевизор (а точнее, на безопасное расстояние от новой волны расспросов), а Кис с Александрой взгромоздились на высокие табуреты, взяли коктейли и стали скучно смотреть на танцующих.

Александра, конечно же, поняла, какая кошка между ними пробежала. И откуда взялась кошка, и даже какой расцветки была кошка - вплоть до крапинок… Но обсуждать эту тему было бессмысленно. Раздраженное самолюбие не поддается утешению и не вникает в доводы. Да Алексею и без доводов все прекрасно известно! Работа журналистки - это работа контактная, все в ней держится на общении, достигающем высокого искусства тогда, когда нужно сломать запреты и пробраться в тот сюжет, в ту информацию или в то место, которое особенно охраняется… И здесь пускаются в ход все имеющиеся в наличии обаяние и настойчивость, и кокетство, и юмор, и тонкая дерзость, и еще целый арсенал средств! И никакого «полового вопроса» в нем нет: то же искусство общения идет в ход с женщинами, как и с мужчинами… А уж тот факт, что мужчины иначе реагируют на женское обаяние, чем женщины, - так это их личные трудности! Вот так-то. И ревновать тут нечего!

А насчет печати в паспорте… У Александры у самой был подобный криз некоторое время назад. Их союз с Алешей ее более чем устраивал в той форме, которую он принял, - жизнь на две квартиры и временные разлуки на день-другой, когда дел становилось невпроворот. Если бы они решили пожениться и съехаться в одну квартиру, то, помимо мороки с жильем (съезд? обмен?), им бы пришлось вечерами констатировать, что одного из них нет дома. Когда есть общий дом - тогда и всплывает «нет дома». Тогда становится обидно: вот я есть, а тебя вечно нет! Тогда начинаются упреки, подсчеты, кто больше дома, а кто меньше… Зачем это нужно, спрашивается? При жизни на две квартиры - каждого нет у себя дома. Никто никаких прав на другого не предъявляет. А когда нет прав - нет и претензий. Все очень просто.

Тем не менее мысль о том, что ОН не предлагает пожениться, задевала ее самолюбие. И ведь знала же, что ей никакая печать в паспорте не нужна, а все равно заедало! Повозившись с самолюбием некоторое время, Александра его благополучно утихомирила. И потом смеялась над собой: как глупо мы устроены, бог мой!..

Ей вдруг и сейчас сделалось смешно и легко. Она положила руку на локоть Алексея:

- Потанцуем?

- Ты же знаешь, что я тебе только ноги отдавлю, - буркнул Кис, сосредоточенно глядя на танцующих.

Александра проследила за его взглядом. До сих пор, погруженная в размышления, она не обращала внимания на окружающих - привычка публично сосредоточиваться на своих мыслях была доведена у нее до совершенства: профессиональная необходимость.

Кис, собственно, смотрел не вообще на танцующих, а на высокую женщину в цветном тонком платье с острым низким декольте спереди и еще более низким, чуть не до ягодиц, вырезом сзади. Ее темно-русые волосы были подобраны на затылке, чтобы затем спуститься от макушки на лоб путаной кудрявой волной. Она активно и самозабвенно двигала бедрами под музыку, посматривая иногда на Алексея темными влажными глазами - как будто ждала оценку своему танцу. Александра такую породу быстро узнавала и не любила: все в их жизни напоказ, на оценку и похвалу… Это ведь так плоско, так неинтересно - почему же Алеша с нее глаз не сводит?

- Не страшно, - ответила она несколько прохладно. - Я привыкла.

- Сейчас схожу в туалет, а потом потанцуем, раз ты хочешь…

Едва Алексей скрылся из зала, как эта странная дамочка, все посматривавшая на них с улыбкой, немедленно направилась к Александре.

- Бонжур! Ви русский, да? Я тоже! У меня один бабушка русский, я Наташа, Натали, я говорить по-русски, в школе учил! Я хочу знакомить русский люди! - Натали улыбалась большим ртом и сияла от счастья, как медный таз.

О, черт, только этого не хватало! Александра едва сдержала желание отодвинуться от Натали, которая уже забралась на Алешин табурет и наклонялась в сторону Александры так, словно собиралась ее обнять.

- Да, мы русские, - выдавила она из себя мимолетную улыбку вежливости, после чего отвернулась к стойке и принялась размешивать соломинкой остатки коктейля.

Однако Натали этот жест ничуть не смутил. Она с готовностью перевернулась к стойке, повторяя жест Александры, и щелкнула пальцами, призывая гарсона.

- Что ви хочет пить? - интимно спросила она.

- Ничего, спасибо.

И это тоже не помешало Натали заказать два коктейля - таких же, как пила Александра. Один высокий бокал с насахаренным ободом и долькой лимона, посаженной на него, она придвинула Саше. Упершись обнаженным локтем в стойку бара, она закинула ногу на ногу - и неровный, по моде край платья удачно лег таким образом, чтобы ее крепкое колено осталось максимально открытым. Взяв свой стакан, Натали ухватилась подозрительно белыми зубами за соломинку, глядя на Александру таким радостным взглядом, словно нечаянно встретила лучшую подругу.

- Эта мужчина ваш муж?

- Нет, - обронила Александра, все больше раздражаясь.

- Друг?

Саша решила не отвечать. Пусть невежливо - но иначе от нее не отвязаться, от этой Натали.

- Простый знакомий?

Подождав ответа, которого не последовало, Натали объявила ей задушевным тоном: «Я так хочу знакомить русский мужчина!»

У Александры возникло желание спихнуть ее с табурета. Как воспитанная девушка, она себе подобного жеста позволить не могла и потому решила сбежать к Реми, сидевшему в другом углу бара. Она уже прихватила свой недопитый стакан, как увидела направлявшегося к ним Алексея, на лице которого играла радушная улыбка при виде Натали на своем табурете, словно он был ему хозяином и радовался гостье.