Татьяна Степанова - Врата ночи

Мимо стойки к столику развинченной походкой продефилировал худенький паренек с длинными черными волосами а-ля Горец. В нижней, еще по-детски пухлой губе его красовалось серебряное колечко. Колосову показалось: то ли случайно, то ли намеренно он задел Риверса плечом. Тот очнулся от своих дум. Заказал бармену еще — бокал пива. Бокал стоял на столе, Риверс до него не дотрагивался, покосился в сторону паренька с кольцом. Никита наблюдал за ними. Ему казалось, он присутствует при каком-то давно отрепетированном ритуале.

«Вот так же, возможно, было у него и с Масловым, — думал он. — Увидел его здесь, но напрямую снимать не стал. Побоялся. Можно засветиться — здесь столько глаз и ушей. Подловил момент, когда парень отчалил домой. Догнал его на машине... Правда, здесь что-то не совсем стыкуется. Маслов был уже довольно далеко от Черноморского бульвара. Ну, может, в таком случае он уехал отсюда с кем-то из здешних? — Колосов оглядывал зал. — Уехал с кем-то на машине. А там у них что-то не сладилось. Бархат же говорит — может, в цене не сошлись? Ну, его и выкинули ночью посреди дороги. А Риверс его потом подобрал. Если, конечно, следил за ним от самого клуба. И если, конечно, Риверс — это ОН, ТОТ САМЫЙ. Если это не Астраханов и не кто-то другой, который пока мудро держится в тени».

А парень с колечком уже сидел рядом с Риверсом на высоком табурете, потягивал дармовое пивко. Риверс трепал его по затылку, перебирал жесткие густые вороные пряди. Жесты его были небрежны. Так ласкают породистых собак. Или щенков.

— Жаль, не удалось установить, точно был ли Маслов здесь в ту ночь или нет, с кем его видели, — шепнул Колосов Бархату. Тот только плечами передернул: делаю и так все возможное. А насчет невозможного не хочу даже вводить тебя в заблуждение.

Время перевалило за полночь. Музыка из динамиков заиграла громче — «Дана интернешнл». Все больше парочек потянулось танцевать. Когда запели блюзы, на танцполе яблоку уже негде было упасть. Никита чувствовал: в этой раскованной, раскрепощенной атмосфере на них с Бархатом обращают внимание. Лица завсегдатаев здесь уже примелькались, а они были новичками. И видимо... не такой уж и плохой парой. — Внимание. Уходит, — шепнул Бархат. Колосов увидел: Риверс и паренек с кольцом начали прокладывать себе дорогу среди танцующих к выходу.

— За ними, айда, — Бархат протянул Колосову руку. Они встали и... Сквозь танцующих можно было пробиться незаметно и тихо, не разыгрывая гонку преследования, только в медленном ритме танца — ламбады, танго, фокстрота, полонеза — Ой-Йо!!

Бархат легко и профессионально вел и улыбался подобно сфинксу, как и должен улыбаться высококвалифицированный, высокопрофессиональный агент, находящийся при исполнении...

— Вон его тачка, вторая слева на стоянке, — шепнул он Никите на ухо, когда они, обнявшись, уже стояли в дверях.

Риверс отключил сигнализацию, открыл дверь своего «Форда». Это действительно была уже сильно потрепанная, пожилая тачка. Паренек колебался. Но вот и он плюхнулся на переднее сиденье. Они медленно отъехали со стоянки.

Никита побежал к своей «девятке». Ему казалось: возможно... Возможно, им с Бархатом сейчас крупно повезет. Если это ОН — при таком раскладе они его не упустят.

Только бы он раньше времени не набросился на пацана... Маслов же говорил: водитель, к которому он сел, почти сразу же ударил его в лицо. Кулаком или кастетом? Если это Риверс, скорее всего был использован кастет. Потому что этот чертов блондинчик по виду не Геракл и не Шварценеггер, правда, дерется вес же здорово.

— Не гони так, — шепнул Бархат. — Не на пожар. Вон же он, на светофоре отдыхает. Или хочешь его в багажник долбануть — разыграть ДТП?

Это был, конечно, ход ферзем. Когда не находилось законного повода, а нужно было до зарезу хоть на чем-то зацепить фигуранта, «случайное ДТП» подходило как нельзя кстати. И Бархат это знал. Полгода назад они с Никитой таким же образом повязали одного типа. Правда, машину потом пришлось ремонтировать. Слава богу, машина казенная, близкая к списанию развалюшка.

«Форд» Риверса свернул с Варшавского шоссе на плохо освещенную улицу, по которой шли трамвайные пути. Промышленный, запущенный район — пакгаузы Южного порта, зиловские склады, фабричные корпуса. И ни души кругом — черная летняя ночь.

— Чегой-то его сюда понесло? — Бархат напряженно смотрел вперед. Колосов достал табельный. Собираясь в «Скорпион», пришлось вооружиться. Благо просторный свитер позволял заткнуть пистолет спереди за пояс. Сейчас Никита положил пистолет рядом с собой на сиденье.

— Стоп, машина, — Бархат сделал предупреждающий жест.

Но Колосов видел и сам: «Форд» внезапно остановился у мрачного фабричного корпуса, в котором не осветилось ни одно окно. Во тьме горели лишь задние фары автомашины. Красные огни. Их или не их видела Настя Медведева на Южной улице Знаменского?

— Какая-то возня у них там вроде, — Бархат осторожно приоткрыл дверь, вглядывался в ночь. — Не пора ли вмешаться?

В «Форде» действительно активно возились. Но видимость была ноль с плюсом. Никита колебался. Самым глупым после провала с задержанием Астраханова было бы вот так среди ночи, махая «пушкой», наехать и на этого гуся: «Выходи из машины! Руки за голову. Стоять! Милиция!» А что дальше?

Но если все-таки ОН сейчас там в салоне вытащит нож и пустит этому пацану кровь... Колосов уже хотел выскочить из машины — была не была! Как вдруг...

— Да пошел ты! — тишину ночи разорвал гневный визгливый мальчишеский фальцет. — Нашел идиота... Пойди полечись!

Из «Форда», грохнув дверью, пулей вылетел спутник Риверса. В тусклом свете дальнего фонаря Никита успел увидеть лишь, что рубашка парня расстегнута или разорвана. Дверь «Форда» со стороны водителя медленно открылась. Риверс тоже вылез из машины. Парень запахнул рубаху, сплюнул, бормоча невнятные ругательства, и перебежал на другую сторону улицы. Риверс тронулся за ним, даже не закрыв машины. Никита напрягся: вот сейчас, возможно... Так же, наверное, было у НЕГО и с Масловым... «Если он набросится на парня, мы возьмем его с поличным». Но...

Что-то произошло. Никита поклясться был готов: Риверс не видел их машины. Они припарковались так, что из «Форда» он бы их никогда не заметил. Однако...

Однако он остановился. Расстояние между ним и парнем все увеличивалось. Тот уходил в сторону Варшавки. Риверс стоял, не двигаясь. Колосову казалось: фигурант напряженно вглядывается в темноту, слушает ночь. Что-то остановило его. Спугнуло? Он не видел тех, кто за ним наблюдает. Но, быть может, кожей чувствовал их присутствие? Как бешеный зверь чует охотника в чаще?

Риверс вернулся за руль. Завел мотор, «Форд» развернулся. Мелькнули красные огни.