Татьяна Полякова - Я — ваши неприятности

— Циркач, — сказал нараспев. — Отгадай, откуда я звоню? — Тут Юрик засмеялся и закивал довольный. — Твоя девка сидит напротив. Жива и здорова. Пока, разумеется. Хочешь, приезжай за ней. Нет, значит, я пришлю ее тебе завтра. То, что останется. Слушай внимательно. Я хочу договориться, ты приедешь один. И без фокусов. По всей улице мои ребята. Если засекут кого, я сразу начну развлекаться. Ты все понял? Нет, Циркач, ответь, чтоб я услышал… Хороший мальчик. Сорок минут тебе хватит. Значит, я жду ровно сорок минут. — Каток передал телефон стоящему за его спиной парню и нам улыбнулся. — Что ж, подождем. — Взглянул на часы, потянулся и добавил:

— Ждать лучше в доме.

В дом вошли втроем: он, я и Серафима. Парни остались в саду. Я попробовала не бояться: Юрик сказал, что убивать нас не собирается. Уже кое-что. Правда, он же хвастался какой-то веселой мыслишкой, надо полагать, мне она веселой не покажется. В конце концов, с Циркачом он хочет договориться. Не знаю, о чем, но для меня лучше, если Сережа со и всем согласится. Поглощенная своими мыслями, я замешкалась на пороге. Юрик толкнул меня в спину, что было совершенно не обязательно: я пребывала в том состоянии, когда и полунамека достаточно. Но он толкнул так, что я не удержалась на ногах, растянулась на полу в полный рост. В другое время я отреагировала бы мгновенно и громко, но не сейчас. Потому что увидела телефон. Он лежал на полу возле кресла, рядом с расшитой подушкой. Впервые в жизни я сказала самой себе спасибо за безалаберность. Вредная привычка на этот раз оказалась полезной.

Я чувствовала, что телефон — это большая удача и службу сослужит. Конечно, если я не буду дурой и не дам Юрику возможность о нем узнать. Каток сам помог мне: сел в кресло слева, прямо напротив двери. Я поднялась на четвереньки, заревела, чтоб ему было веселее, и подобралась к креслу, возле которого заметила телефон.

— Заткнись, — равнодушно бросил Юрик, я с готовностью замолчала.

Быстро сунуть телефон под подушку труда не составило. Серафима едва заметно повела головой, что в данной ситуации означало: даже не думай.

Тетушка была бледна, но совершенно спокойна. Ни тебе суеты, ни лишних движений, ни горьких рыданий. Она устроилась на стареньком диване и о чем-то с большим усердием размышляла. Я попыталась заняться тем же. Телефон под рукой, только как им воспользоваться, когда Юрик сидит в пяти шагах от меня.

При всем желании позвонить в милицию я не успею.

Время по всем правилам должно было медленно тянуться, а пролетело мгновенно. Юрик взглянул на часы, достал из одного кармана куртки пистолет, а из другого глушитель и стал его навинчивать. При этом он насвистывал и, чувствовалось, был в прекрасном настроении. Не хотелось думать, что он будет договариваться с Циркачом, приставив пистолет к моему затылку. С него станется.

Тут мы услышали шум подъезжающей машины. Хлопнула дверь, раздались шаги, и на пороге появился Сережа. Взглянул на меня, Серафиму и только потом на Юрика. Тот улыбнулся шире и выстрелил. Никто этого не ожидал, никто, даже Циркач. Секунду он еще стоял, потом сделал шаг и рухнул на пол. Светлая рубашка побагровела на глазах, а я наконец поняла, что произошло. Каток поднялся с кресла, подошел и еще дважды выстрелил в голову.

— Ну вот и поговорили, — кивнул довольный Юрик.

Серафима подобралась, следя за его рукой, а я смотрела на изувеченное тело на пороге. “Он знал, что я его не люблю, — с горечью подумала я. — Знал и все равно приехал”.

Я перевела взгляд на Катка. Передо мной стоял хладнокровный убийца, а несколько дней назад он заявлял в приватной беседе, что крови на нем нет. Не зря говорят: только раз попробовать…

Серафима шевельнулась на диване, а потом спросила по-прежнему спокойно, но голос был чужим:

— И что дальше? Нас пристрелишь?

— Зачем? — удивился Каток. — Я придумал кое-что поинтересней. Не стоило твоей племяннице меня дураком считать… Мы сейчас поедем на одну тихую дачку и побудем там до утра. А если мне попробуют пришить вот это убийство, — он пнул ногой тело Циркача, — вам придется поклясться на Библии, что с девяти утра сегодняшнего дня вы, я и мой брат находились довольно далеко отсюда.

— Ясно. Мы твое алиби. А если нет?

— Ну, Серафима, это не разговор. Я просто уверен: ты не хочешь узнать, что с тобой произойдет в этом случае. Ведь не хочешь? — засмеялся Каток.

— Не хочу, — согласилась Серафима. Я все еще смотрела на Сережу, и со стороны, наверное, казалось, что у меня столбняк. Глаза навыкате, челюсть отвисла, нездоровая бледность, сижу с прямой спиной, совершенно не шевелясь. Тут я издала странный такой, булькающий звук, перегнулась пополам, зажимая рот рукой, краем глаза посмотрев на Катка. Он выглядел довольным и, по-моему, ни о чем не подозревал.

Я рухнула на колени рядом с подушкой, застонала, все еще прижимая левую руку к губам, а правой судорожно потянула салфетку с тумбочки. Настольная лампа свалилась на пол, стекло разбилось вдребезги, я скомкала салфетку, поднесла к лицу, успев правой достать телефон. Теперь под салфеткой увидеть его не могли. Я вскочила и с подвыванием кинулась в туалет. Меня никто не остановил.

В туалете, накинув крючок, я согнулась пополам. Изображать ничего не пришлось. Мне было плохо. Но сейчас на это наплевать. Я молила Бога о везении. Стала набирать номер Руслана. Лишь бы Руслан ответил…

Я услышала его голос. В мире есть справедливость, и Каток поплатится.

— Жорка на даче в Красном. Особняк один во всем селе. У тебя сорок минут. Спрячь его там же, но только спрячь.

— Как у тебя? — все-таки поинтересовался он.

— Сделай как прошу. — Я прикрыла глаза, постояв так немного, ожидая, когда сердце начнет стучать чуть медленнее, потом улыбнулась.

Телефон я выбросила. Туалет здесь самый что ни на есть примитивный. Я вышла со двора, придерживаясь рукой за стену. Села на землю возле двери и откинула голову. Двое парней стояли напротив и наблюдали за мной. Надеюсь, вид у меня хуже не бывает. Из дома вышли Каток с Серафимой. Тетушка подошла ко мне и заботливо помогла подняться. Руки у меня дрожали, и шла я с трудом. На Юрика это произвело впечатление: он выглядел довольным.

Втроем мы сели в машину. Втроем. Каток за руль, я и Серафима сзади. Парни спешно загружались в другие транспортные средства. Было их человек десять, но не это меня сейчас беспокоило.

Юрик включил магнитофон и насвистывал. Мы мчались по шоссе.

— Юра, — позвала тетушка. — Давай сразу обо всем договоримся как следует. Циркача могут очень быстро найти. Разногласий в показаниях быть не должно, в милиции не дураки…

— Договоримся, сейчас приедем к братишке и обо всем договоримся. — Он взял телефон. Я замерла, Серафима стиснула мне руку и торопливо отвернулась к окну с видом тихой грусти. — Жорка, — сказал Юрик. — Жди гостей… Серафиму тебе везу, — он хохотнул. — Полный порядок… Давай…