Татьяна Гармаш-Роффе - Ведьма для инквизитора

Ее взгляд оторвался от потолка, и Кис увидел, что в глазах ее стоят слезы. Она помотала головой, стряхивая их.

Майя опустила руки и уперлась ими в грудь Алексея. Теперь ее волосы нависали над ним, а глаза с неожиданной суровостью всматривались в его лицо.

– Но ты обманул меня! Ты сказал, что любишь, – но ты солгал. Ты решил меня утешить! Меня? Утешить?! У меня не бывает проблем и печалей, не в чем меня утешать! А если они даже и возникают, то я ни в чьем сочувствии не нуждаюсь: я их решаю сама! Неужто ты и впрямь подумал, что я буду вымаливать твою любовь? Что я потерплю быть второй после проклятой Касьяновой?!

Она провела пистолетом по его животу, холодная сталь вызвала в нем содрогания. Майя рассмеялась.

– Это так эротично, не правда ли?

– Правда, – сказал он. – Очень эротично. Пистолет Венин?

– Ты неисправим! – захохотала Майя. – Тебе осталось жить считанные минуты, а ты все ведешь следствие! Вот уж верно, горбатого могила исправит… Откуда ты знаешь?

– Он был спрятан в погребе… Где-то за бутылками должен быть тайник.

– Как ты догадался?

– Ты перекладывала бутылки, чтобы освободить доступ к тайнику, я слышал. А необходимости их перекладывать не было никакой, – ты сама сказала, что в винах толком не разбираешься. Значит, ты снимала бутылки не с целью найти какую-то особую марку вина, а потому, что они тебе мешали найти что-то другое… Что-то, что вдруг понадобилось тебе… Теперь я знаю, что именно: пистолет. Небось, за кирпичом каким-нибудь?

– Верно. За кирпичом. И когда ты догадался?

– Только что, – солгал Кис.

– Или сразу?

– Как я мог сразу догадаться, что ты ищешь пистолет? Мне и в голову подобное не могло придти!

– А когда ты сказал, что я буду твоим «нежным палачом»?

– Это была всего лишь метафора, – улыбнулся Кис.

– Тем хуже для тебя… Я ведь тебя предупреждала: не стоит доверять людям, останешься в дураках. Вот ты, умник, и остался. Я тебя провела! Ты бы ничего, ничего не заподозрил, не сделай я эту глупость: не напиши от руки тебе нежное послание! Это козел Кривошеев подвел меня! Ну кто же мог предвидеть, что кусочек адреса прилипнет к его жвачке!

Ага, убийцу, значит, Кривошеев зовут. Это уже кое-что.

– Если бы не этот недоносок, – продолжала Майя, – пошел бы ты, как миленький, убеждать своих добрых друзей из милиции в том, что я являюсь жертвой темных мафиозных сил… А всего-то, Алеша, всего-то такая малость понадобилась, чтобы перетащить тебя на свою сторону! Там слезу пустила, там попку тебе на обозрение выставила, там надерзила: женская дерзость – отличный стимул для мужской эрекции, между прочим, – там смиренницей прикинулась… Тоже неплохое средство, кстати. Боже, до чего вы все одинаково примитивны, – все, все мужики! И ты тоже, даже если ты в сто раз лучше всего того дерьма, которое я знавала до сих пор… Как легко вами управлять, вам морочить голову! Как вы тупы, непроницательны, неповоротливы мыслью! Как легко вас взять умелой лестью, – тонкой такой, грамотно перемешанной с легким хамством… У вас ведь самомнение непомерное, скажи вам самый лживый комплимент, – вы его за правду примите, потому что в глубине ваших примитивных душ вы все глядите в Наполеоны…

Майя сползла с него, забрав пистолет, спустилась на пол, подобрала свои вещи, натянула трусики и накинула рубашку.

– Сними, – сказал Кис.

– Что?

– Сними рубашку. Дай полюбоваться на тебя. На прощание…

– Не поняла… Ты решил воспользоваться моим оружием, да? Ты решил утопить меня в сладкой луже польщенного самолюбия? Ты знаешь, Алеша, я о себе такого высокого мнения, что мне даже польстить невозможно!

Но она все же скинула рубашку с плеч. Алексей одобрительно кивнул.

– Детка, – заговорил он мягко, – ты тут такую пламенную речь толкнула, что мне почти стало стыдно за всю мужскую часть человечества. Но только в ней все не правда. Человечество делится не только и не столько на женщин и мужчин, – оно делится на манипуляторов и манипулируемых. Все то, что ты тут так талантливо изложила, является превосходными инструментами для манипулирования как мужчинами, так и женщинами. И лесть, приправленная дерзостью, умело перемешанная с неожиданными приливами смирения, – завоюет женщину с тем же успехом, что и мужчину. С некоторыми поправками, конечно, – вряд ли стоит мужчине выставлять ягодицы, чтобы соблазнить женщину… Хотя, смотря какую.

– И где это ты в психологии поднаторел?

– Какая разница? Есть у меня одна приятельница, психологиня [25].

– Была. В твоем случае уже можно начинать пользоваться прошедшим временем, – зло прокомментировала она.

Алексей посмотрел на нее пристально. Майя злилась не на шутку. Она не любила чувствовать себя в проигрыше, а с ним она, как нарочно, проиграла по двум статьям: не сумела, в конечном итоге, влюбить в себя как мужчину и обвести, в конечном итоге, вокруг пальца как детектива. А ведь поначалу игра ее была столь успешной…

– Ты заблуждаешься, Майя. Это только в начале тебе удалась твоя игра. Да, удалась, признаю! Я тысячу раз прокручивал в голове версию с тобой в главной роли, – но каждый раз отметал ее… Мои эмоции мешали. Твоя искренность. Самое смешное, что ты действительно была искренна со мной, я это чувствовал, – и гнал от себя все подозрения. Не хотел им верить… Однако версия складывалась в моем подсознании сама по себе, против моей воли. Я все время искал то лицо, которое могло бы стоять за всеми преступлениями, – и на эту роль идеально подходила только ты. Напрасно ты валишь все на… как ты его назвала? Кривошеев? Я и без твоего выдающегося "Л" был близок к разгадке… Ты сделала слишком много ошибок, Майя.

Кис знал, что ее самолюбие встанет на дыбы после этих слов, и нарочно ее провоцировал. Майя уже начала входить в то опасное состояние, в котором сделать выстрел очень легко. Но Алексей еще не выполнил свою программу до конца, и ему было необходимо направить разговор в нужное русло.

– Я тебя давно раскусил, – добавил он небрежно.

– Я тебе не верю!

– Как хочешь. – Он бы сопроводил свой ответ пожатием плеч, – да трудновато было, с прикованными руками.

– Ну, поделись своими умозаключениями! Давай, расскажи мне, каким это образом ты был «близок к разгадке»!

– Пожалуйста: самая твоя главная ошибка в том, что ты, в хлопотах запутать свои следы, не позаботилась о стройной версии для следствия. Да, ты разбросала ложные ходы, – но не связала их воедино. Ни одна из версий не сходилась, не объясняла ВСЁ. А когда версия не выстраивается, то начинаешь предполагать, что кто-то нарочно запутал все следы. И тогда задаешь себе вопрос: кто? Я стал искать. И нашел. Единственная версия, которая объясняла ВСЁ, – это та, в которой ты автор…