Андрей Воронин - Атаман. Охота на отражение

— Так ты можешь рассказать, в чем дело?

— Ну, слушай. Все эти раздвоения личности — дело нехитрое. И нисколько не патологическое. У девочки на самом деле две личности.

— Это как? — опешила Лиза.

— Так. Есть базовая личность, а на ней выстроена личность вторая, искусственная.

— Как? Кем?

Николай развел руками:

— Кем — не знаю. Страшно даже представить, что пришлось ей пережить. Ты только не думай, что ее облучали из какой-нибудь психотронной пушки. Это выдумки… Тут по-другому. Строго говоря, методика примерно совпадает с моей. Но, как мне кажется, все агрессивнее в несколько раз. Мы такое не применяем.

— То есть ее просто сломали? — выдохнула Лиза.

Николай кивнул:

— Да, сломали. Целеустремленно и профессионально. Думаю, прессовали недели две. Не давали спать, кормили кое-как, может, били… И постоянно долбили легенду, заставляли запоминать информацию о том, кем она не была никогда.

— Но подожди, а как личность подменяется?

— Рассказываю. Берется человек и вводится в состояние измененного сознания. Причем ни в коем случае не при помощи гипнотического транса или медицинских препаратов. Личность «расшатывается» теми методами, о которых я упомянул, — бессонница, боль, страх. Сначала человек не хочет говорить и слушать того, что ему вдалбливают. Потом мало-помалу он надламывается. И начинает повторять то, что от него хотят. Повторять пока что понарошку. Его продолжают мучить, он еще больше теряется. И однажды реальность и выдумка теряют для него всякое значение. Он уже не в состоянии анализировать. Именно тогда, собственно, подмена и начинается. Применяется метод кнута и пряника. Человека мучают, когда он говорит истину, и поощряют, когда он лжет. Технология, как в секте сайентологов. Так понемножку человека потрошат. И потом — готова новая личность. В ней остается от старой только кое-что на подсознательном уровне. Моторика, например. Ты же заметила — у Ники раньше были длинные волосы, она их поправляет.

— Так, а что не получилось с ней?

— Ничего не получилось. То есть получилось как обычно. Наложенная, искусственная личность не может постоянно работать как надо. Рано или поздно пробьется личность настоящая. Именно потому эта методика не используется всерьез — нет толку. А вот на Нике ее использовали именно так: создали вторую личность, а потом основная стала вылезать наружу. Вот и вышло то, что вышло.

— Господи, и кому это понадобилось?

— Ну, тут, по-моему, ответ очевиден. Только государству. Например, ФСБ. Меня интересует не столько то, кто так поступил с Никой, сколько другое — зачем все это им нужно. Ведь это все неспроста.

— А ты не выяснил?

— Нет. То ли не докопался до нужной глубины, то ли она и сама не знает, что именно произошло и для чего она нужна своим, с позволения сказать, работодателям.

Лиза вытащила из духовки большой квадратный противень с пиццей. Щедрой рукой отрезала кусок, положила на тарелку перед Николаем.

— Давай восстанавливайся.

— Спасибо. У меня еще вопросик возник. Что нам теперь делать?

— Кому?

— Нам всем. Мне, тебе, Нике. Особенно Нике. Понимаешь, тут налицо что-то очень секретное и важное. И противозаконное, кстати. Где написано, что с человеком можно поступать так, как поступили с Никой? Это незаконный эксперимент. И случись ему выплыть на свет — организаторам несдобровать. Дело кончится не только увольнением, разжалованием… Тут пахнет нарами и баландой. Следовательно, Нике лучше не попадаться в руки своим бывшим хозяевам.

— Только не говори, что ее убьют, — похолодела Лиза.

— Я такому бы не удивился. Наилучший способ: нет человека — нет проблемы… Да и нам не поздоровится. Так или иначе, надо подумать, что делать дальше.

— Ничего не надо делать, — раздался голос от двери.

Лиза и Николай повернулись на него. Ника стояла бледная до желтизны, глаза лихорадочно поблескивали.

— Я сейчас уйду, — сказала она.

— Куда?! — воскликнула Лиза.

— Не знаю. Подальше от вас. Не хочу, чтобы вы пострадали, если вдруг дойдет дело до моей поимки. А меня будут ловить, это точно.

— Мы тебя спрячем, — сказала Лиза.

— Не надо. Вам лучше вообще забыть о том, что я есть на свете. Я уйду сразу, как только немного отдохну.

— Сначала перекуси, — сказала Котова, отрезая Нике кусок пиццы.

Ника послушно села за стол.

— Самое страшное — я так толком и не вспомнила ту себя, которая была до этой «пересадки мозгов». Знаю, что урожденная чеченка, что прожила большую часть жизни в России, что училась в Москве. И снова провал. Как обрезало. А может, и первая личность — просто выдумка? Сколько слоев можно набросать на одного человека! Нет… лучше не думать!

— А может, мы тебе все-таки поможем? — спросила Лиза.

Ника ненадолго задумалась.

— Есть способ… Помогите мне изменить внешность. Я не смогу сама подстричь волосы так, чтоб они были ровными. Потом поможете перекраситься — никогда не пользовалась красками для волос. Хорошо?

— Конечно! — воскликнула Лиза.

Ника благодарно кивнула.

Астахов, уже нисколько не заботясь о том, что это квартира Виктора, собрал здесь настоящий полевой штаб. В ней сидели люди с прослушивающей аппаратурой, в ней же располагалась и координационная группа, отвечающая за взаимосвязь всех поисковых групп, работавших в городе.

Групп было около десятка. Они прочесывали те места, где беглянка могла «залечь»: гостиницы, общежития, туристские кемпинги. Подверглись проверке несколько археологических и геологических студенческих экспедиций, которые в этом году работали возле Сочи. Чтобы не вызывать ненужных вопросов, проверку объяснили поиском наркотиков.

Толку пока что не было. Ника как сквозь землю провалилась. И это действовало на нервы всем без исключения. Астахов был скор на расправу и если поиски и далее будут безрезультатными, дела всех, кто не проявил чудеса дедукции, окажутся не слишком хороши.

Виктору было особенно не по себе. Он чувствовал себя неуютно, потому что потерял много времени и в итоге упустил возможность снова заполучить Нику с «вправленными» мозгами. Теперь ему ничего не оставалось, кроме как надеяться, что ее все-таки оставят в живых.

Верилось в это очень слабо.

Доклады сюда шли непрерывно. Говорилось о том, какие объекты осмотрены, с кем удалось переговорить относительно Ники. Анализировали все случаи, когда в поле зрения оказывалась девушка, напоминающая беглянку.

Последних было не так уж и мало. Благо стрижка у Ники обыкновенная, тип лица достаточно распространенный, особенно в южных краях.

У Виктора уже в десятый раз затребовали все контакты Ники, о которых он знал. И когда среди них не оказалось ни одного, не упомянутого раньше, Астахов снова на него накричал. Виктор не выдержал и сорвался, обозвав генерала старым параноиком и инквизитором-недоделком. Как ни странно, этот взрыв подействовал на Астахова несколько отрезвляюще. Он даже попросил прощения у Виктора, причем вполне искренне.