Я Немой - Кумтрест

Васильев доложил об этом Зубову, который в это нехотя поверил. Он привёл кучу доводов, что Мояков порядочный офицер. Он не взяточник и вообще хороший семьянин. Васильев на это ему ответил, что информация есть информация. Мы обязаны её проверить и отработать. Какие тут могут быть сомнения? Работать будем официально. Видео, свой человек из милиции, тьфу ты, полиции, всё никак не привыкну. Короче, деньги или подарки пометим, в чём сомнения? Всё по закону. Зубов высказал мнение про его профилактику. Зачем брать с поличным? Каждый имеет право на ошибку. Васильев возразил и отстоял своё мнение. Лучше профилактику проводить тогда, когда будет чем ему в нос тыкать. На этом и сошлись.

Подошло время к очередному поощрению. Мояков попросил три тысячи и стартер для своих Жигулей. Деньги нашли, а стартера нет. Пришлось на время операции снять стартер в автосервисе промзоны. Там половина машин советские и стартер везде один и тот же. Маму Соболева к этому делу привлекать было опасно. Васильев решил придумать сестру Соболева. В этой роли выступила следователь полиции Ларина Лена, знакомая Владимирова. Под легендой, что мама заболела и не может приехать, деньги и стартер привезёт сестра. Мояков согласился и назначил место и время. Деньги пометили специальным флуоресцентным карандашом с надписью «Привет от оперотдела». Под крышку стартера положили записку от Зубова «Привет от Зубова». Всё было готово к встрече.

В назначенном месте Васильев сидел в машине, за рулём которой был его друг детства. Машина нужна была левая, которую ранее не видел Мояков. Друг из машины всё снимал на видеокамеру. Владимиров был в магазине напротив и ждал сигнала. В назначенное время пришёл Мояков. Васильев позвонил Лариной Лене и сказал, что теперь её выход.

Лена направлялась к Моякову в короткой юбке и короткой курточке, под которой была полупрозрачная футболка с микрофоном в брошке. Длинные ноги, большая грудь и короткая юбка окончательно ослабили бдительность Моякова. Он даже не смотрел по сторонам. Лена передала ему пакет со стартером и деньги. Мояков предложил Лене сходить в кафе и начал с ней заигрывать. Она вежливо ему отказала под предлогом того, что её дома ждёт муж. Мояков отстал и Лена ушла за дом. Васильев вспомнил слова Зубова про порядочного семьянина и позвонил Владимирову. После этого Васильев и Владимиров подошли с разных сторон к Моякову.

— Здравствуй Сергей Сергеевич, не суетись. Тихо, тихо, есть записи, как ты взял деньги и запчасти, если есть сомнения сейчас руки просветим. — сказал Васильев.

— Бежать не надо, успокойся. Все подходы перекрыты спецназом. — с серьёзным видом соврал Владимиров.

— Да я тут мимо проходил, я это, как его. — бормотал Мояков, которого уже не слушали и вели под руки в сторону машины.

Мояков был в шоке и не сопротивлялся. Он оглядывался по сторонам в поиске спецназа и спокойно шёл в машину. Когда он увидел записку из стартера «Привет от Зубова», повесил голову и уже ничего не говорил.

Все вместе приехали в отдел. Просмотрели записи, прослушали диктофон, просветили руки и деньги. Факт получения взятки доказан. Мояков во всём признался и рассказал про поощрения и УДО. Зубов долго читал ему лекцию один на один в кабинете. Потом Мояков написал рапорт на увольнение. Когда всё закончилось Васильев и Владимиров поехали благодарить следователя Ларину Лену, как и обещали в кафе. Дело сделано, взяточник взят в плен.

На следующий день Васильев узнал, что Моякова не уволили. Его перевели работать инспектором в отдел охраны. Вася очень возмутился и пошёл к Зубову разбираться, как так взяточника оставили работать, тем более с оружием. Зубов начал читать нотации Васильеву.

— Теперь это вопросы начальника колонии, он принял решение. Отработал человека с поличным, молодец, иди работай.

— Что значит молодец, иди работай. — возмутился Васильев. — Товарищ подполковник, я его столько времени выпасаю, месяц, два. Бумаги бросаю, в сейфе конь не валялся, а это вот так теперь всё просто?

— А вот умничать не надо товарищ майор. Начальник колонии об этом так доложил в управление, что там посчитали, что у нас коррупция процветает. Они, кстати, пришлют к нам особиста на постоянную работу. Будете с ним теперь в одном кабинете сидеть. Горлов сказал.

— Какого особиста? Мы сами справляемся.

— Как вы справляетесь? Зэки пачками режутся, УДО продаётся. Я даже не знаю, что там Самодуров такого наплёл, что они такие меры приняли.

— Ясно. А если меня за взятку примите, тоже оставите работать в зоне? — съехидничал Васильев.

— Тебя мы посадим, можешь не сомневаться. По Моякову приказ — оставить. Наверху виднее. Ты сейчас всех переловишь, а кто работать будет? А в охране некомплект. Всё, иди работай. — сказал Зубов и выгнал Васильева из своего кабинета.

Для Васильева всё выглядело очень странно. Взяточника оставили дальше работать и доверили ему боевое оружие. Ну это ладно, им виднее. Но только вот зачем они особиста в помощь присылают? Вот это уже подозрительно. Ладно, он свою работу сделал, причём сделал красиво. Васильев не понимал и не хотел принимать странных правил нового начальника колонии. Но приказ есть приказ, тем более Зубов ему об этом лично сказал.

Начальник колонии полковник Подробинов ушёл на пенсию. Понамарёва, заместителя по безопасности и оперативной работе, назначили новым хозяином. На его должность утвердили Коляпина Александра Александровича. Кандидата на должность начальника оперативного отдела долго не обсуждали — им стал Шмаров Андрей. Отличная получилась команда. По крайней мере так сказал Коляпин, с чем был согласен и Шмаров. Через месяц после всех назначений начальник колонии Понамарёв вызвал Коляпина и Шмарова на совещание.

— Товарищи офицеры. Руководство нам поставило задачу, чтобы в нашей столовой для осужденных были общие столы. Общие для петухов и мужиков. Чтобы никаких различий, все едят вместе — пассивный, активный, шкварной или просто у кого-то случайно подержал. Всех петухов перемешать с мужиками и посадить за одни столы.

— Евгений Германович. — Коляпин обратился к Понамарёву. — Тут скорее всего надо мужиков заставлять сидеть за петушиными столами. Петухам без разницы, где и с кем жрать.

— Согласен, задача непростая, но выполнимая. Срок нам дали три месяца, понятно?

— Так точно. — ответили Коляпин и Шмаров.

— Евгений Германович, а руководство понимает, что будут некоторые проблемы с осужденными? — уточнил Коляпин.

— Руководство сказало, что в законе нет различий между осужденными. Мужик ты или петух, по закону все равны. Я понятно изъясняюсь? — добавил Понамарёв.

— Понятно. — ответил Коляпин, и они с Шмаровым вышли из кабинета начальника.