Я Немой - Кумтрест

Бобышкин сравнил доходы и расходы Шишкина, что в принципе соответствовало действительности. Он не жил на широкую ногу, но и для зарплаты сотрудника системы во многом себе не отказывал. В совместных разговорах Бобышкин подкалывал Шишкина откуда деньги на отдых за границей, хорошая машина, квартира. Вроде зарплата у всех одинаковая. Шишкин постоянно отшучивался, что весь в кредитах по горло увяз. Месяц отдохнёшь, а потом весь год усиленно из каждой зарплаты отдаёшь этим банкирам проклятым. Время шло, но у Бобышкина на него пока ничего конкретного не было.

— Приветствую, гражданин начальник. — с улыбкой на лице сказал Мальгин. — Как дела Алексей Адамович? Давно не виделись.

— Привет Сухарь, дела обычные, а тебя кто из СУСа выпустил? — спросил Бобышкин.

— А меня все знают гражданин начальник. Я же по делам пошёл, а не просто так.

— Понятно, с чем пожаловал?

— Я сразу к делу, чтобы не тратить твоё драгоценное время.

— Ну говори раз пришёл.

— Алексей Адамович можем решить вопрос, чтобы человека из Радуги к нам этапировали?

— Слушай, я же там не работаю, как я тебе это сделаю?

— А я слышал, что ты без проблем эти вопросы решаешь. Если туда можешь людей отправить, наверно и оттуда можно человека привезти?

— В этой жизни можно всё, если сильно захотеть. Только зачем мне это надо? Кто там у тебя сидит?

— Отец, старый уже стал, я боюсь, что он при тех условиях и до конца срока не доживёт. Тут я бы хоть ухаживал за ним, помогал. Не вывезет он там по здоровью, переживаю я за него.

— Слушай, ничего личного, но это ваши проблемы. Просто так этапировать из зоны в зону никто не будет, сам понимаешь. А насколько я знаю ты не спишь с дочерью миллионера.

— Адамович, я слышал ты за Шишкина последнее время очень сильно интересуешься. Найти ничего не можешь, да и под хозяина тоже попасть не хочешь.

— Ну допустим. Работа у меня такая про всех интересоваться и хозяин тут ни причём. Понятно?

— Понятно. Я уже за четвёртый срок двадцатку досиживаю и много повидал. Денег у меня нет — это ты верно сказал, но я могу тебе помочь. Ты мне отца поможешь привезти, а я отдаю тебе Шишкина. Да так, что он никак не соскочит.

— Что, прямо так сильно рыло запилил, что не соскочит?

— Я когда последний раз на свободе был, так подумал, что там наверно никто не соскочит. Везде камеры стоят, на улицах, в магазинах, в банках, да везде. В туалет и то под камерой заходишь.

— Это ты к чему?

— Отца привези и Шишкина за полдня в плен возьмёшь. Слово даю.

— Сухарь, ты вроде фраер порядочный, за делами в СУСе смотришь, а Шишкина сдать хочешь. Я не пойму, в чём подвох. Тебе же это не по понятиям?

— А причём тут понятия? — удивился Мальгин. — Я за старого арестанта беспокоюсь. С Шишкина пользы для зоны, как с козла молока. Он мне, кроме выговоров, ничего не делает. В зону братве ничего не носит. Если он бесполезен, а на кону стоит здоровье уважаемого в преступном мире человека, то получается всё по понятиям.

— Логично. — сказал Бобышкин, так как Мальгин со своей стороны был прав и вряд ли пришёл к нему с пустым разговором. — Хорошо, решим с твоим отцом. Говори, что знаешь про Шишкина.

— Алексей Адамович я тебе на слово верю, точно отца привезёшь?

— Слово офицера даю. Говори.

— У Шишкина есть три зэка, с виду и не скажешь, что он с ними общается. Он их готовит к УДО. Платят они ему за подготовку, а не за само УДО. УДО — это тема отдельная. Сроки у них приличные. Так вот, чтобы личное дело всегда было хорошее и красивое, он оттуда нарушения вырывает и благодарности вшивает. Зэки вроде и не активисты, так, по серенькому катят, а дело у них в итоге будет отличное. Наступает момент на УДО идти или на посёлок ехать, а у них всё хорошо. И никто уже не помнит, кто такой, как звать, дело смотрят, а там всё в порядке.

— Ну и что дальше?

— Они оплачивают его кредиты пока он готовит по тихому их личные дела.

— И ты знаешь кто ему деньги передаёт?

— А ему никто деньги не передаёт, в том-то всё и дело.

— На его счёт что ли деньги пересылают? Так это глупо, история перевода со счёта на счёт в банках долго хранится.

— Нет, тут вообще всё элементарно. Шишкин берёт кредит, снимает деньги с карты, тратит на свои дела, а карту отдаёт родственникам. Они потом с его картой в банкоматах платят кредит. Вот и получается, что как бы он сам его платит. Но ты, как опер, можешь в банке видеозаписи посмотреть на которых его нет. Родственники зэков кредит платят сотруднику колонии. Тебе даже за Шишкиным бегать не надо, он сам к тебе приползёт на карачках.

— Интересно, интересно. Действительно, по карте не отследишь, что ему отстёгивают. — сказал Бобышкин и подумал о том, что вряд ли про это знают замполит и хозяин. Надо ехать к братишке Ромке в банк, он обязательно поможет. — Так, что за зэки говоришь?

— Супенский по кличке Шилохвост, Фоменков по кличке Мухомол и Шохтман по кличке Прищепка.

— Хорошо, мне надо всё проверить. Данные отца напиши вот на листочке всё полностью, я тебя позже вызову. В каком банке не знаешь случайно?

— Этого не знаю, дальше уже твоя работа. Я тебе его и так уже на блюдечке подал. Я своё слово держу, теперь твоя очередь гражданин начальник. — сказал Мальгин и ушёл обратно в СУС.

Бобышкин поехал к брату Роме, который не мог ему отказать в такой просьбе, как пробить кредитора. Шишкин Илья Исаевич 20.12.1977 года рождения, живёт по прописке. Имеет три кредита на суммы сто пятьдесят, двести и триста тысяч рублей. Отличная кредитная история, не одной задержки по платежам. Причём оплачивает с упреждением за каждый месяц вперёд.

— Рома, подключи своего специалиста из службы безопасности. Пусть он видео реально посмотрит, кто именно платит эти деньги, для меня это очень важно. — сказал Бобышкин.

— Без проблем. — ответил Рома.

Ромин знакомый специалист по безопасности, он же давнишний и надёжный подельник, не подвёл. Он оперативно достал фото граждан, которые оплачивали кредиты на имя Шишкина. Бобышкин сидел вечером дома и рассматривал фотографии из банка. Один кредит оплачивает грузная женщина в возрасте примерно лет шестидесяти, наверно чья-то мама. Второй кредит платил всегда один и то же парень, скорее всего брат или друг. Третий кредит платила девушка, которая иногда была с детской коляской.

На следующий день Бобышкин с фотографиями этих людей пошёл в КДС. Инспектора, которые там работают не один год, ему всё пояснили. Женщина — это мама Фоменкова. Мужчина — это брат Шохтмана. Девушка с коляской — это жена Супенского. Бобышкин собрал все материалы в одну папку. Сделал ксерокопии личных дел без единых нарушений, но с одними поощрениями и благодарностями. Приобщил распечатки кредитов и фотографии плательщиков. С этим всем он отправился к Горлову, который высоко оценил труд и старания Бобышкина.