Чингиз Абдуллаев - Урок криминалистики

– А мне, по вашему мнению, это было выгодно?

– Надеюсь, я об этом скоро узнаю, – уклончиво ответил Дронго.

Лиана посмотрела на Эльбруса, в глазах были гнев, осуждение, вызов, раздражение, даже злость.

– Вы тоже предполагаете, что убийца среди нас? – в упор уточнила она.

– Я… не знал… не думал… Ты… Вы не поняли. Я не готов ответить… – невнятно пробормотал Эльбрус.

– В доме были только ваши родные и друзья, – сдержанно напомнила Лиана. – Разумеется, вы их не станете подозревать. А из посторонних людей – только ваши гости, – она кивнула на Дронго, – и мы с Робертом. Что прикажете теперь думать?

– Вас пока никто не подозревает, – отрывисто произнес Алхасов и с опозданием понял, что допустил ошибку, использовав слово «пока». Она это сразу услышала.

– Пока, – саркастически повторила Лиана. – Значит, вопрос только во времени. Может быть, уже завтра вы будете подозревать меня с Робертом. А может, уже через час? Или через пятнадцать минут! Никто не посмеет кинуть тень на ваших близких. Сын, зять, дочь… Разумеется, убийство совершили приехавшие иностранцы. Вы это хотели сказать?

– Я оговорился, – виновато проговорил Эльбрус, – просто имел в виду, что пока нет никаких оснований кого-то подозревать конкретно.

Она смотрела ему в глаза. Он, не выдержав ее взгляда, отвернулся. Они понимали друг друга. Если узнают, что лекарство Эркину подсыпала Лиана, то убийство Лиды автоматом могут повесить на нее.

– Вы тоже считаете, что нас не подозревают пока? – повернулась она к Дронго.

– Господин Алхасов оговорился, – повторил Дронго, – не нужно так нервничать. Я думаю, что мы сумеем прояснить ситуацию.

Лиана задержала на нем долгий взгляд.

– В таком случае не буду вам мешать, – она поднялась с кресла. Дронго поднялся следом.

– Надеюсь, вы сумеете найти негодяя, – сказала она на прощание, выходя из кабинета.

– Везде свои проблемы, – раздраженно изрек Эльбрус, – черт меня побери. Мне нужно еще выпить.

– Вы скоро превратитесь в неуправляемого и опустившегося человека, – сурово заметил Дронго, – особенно учитывая ваше нынешнее состояние. Ваш уход из правительства был болезненным ударом, и вы почувствовали себя не нужным. Отсюда такая стремительно разрастающаяся обида на своего племянника. В результате вы приняли совсем неверное решение отстранить его от переговоров с итальянцами. В прежние времена вы бы просто ему приказали. Это комплексы, уважаемый Эльбрус.

– Может быть, – согласился Алхасов. – Всё, что мне остается, – это сидеть и вычислять, кто из моих родных мог стать убийцей.

– Все не так печально. Всегда главный вопрос: кому это выгодно? Пока я пытаюсь вычислить убийцу, мне надо уточнить один вопрос. Эркину вы явно не доверяете. Ваш младший брат неспособен управлять компанией. К вашему сыну у вас нет полного доверия, как к бизнесмену. И все равно вы наверняка хотите оставить компанию кому-то из родных. Трудный выбор… У вас есть какие-нибудь идеи?

Эльбрус тяжело вздохнул.

– Вы думаете, я сам ничего не понимаю?

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Я думал об Эльнуре, – признался Алхасов, – он достаточно способный парень, хотя и находится под полным влиянием своей жены. Но это даже неплохо. У нее тяжелый характер матери, но она умеет принимать важные решения. Этим она пошла в меня. И Эльнур будет под ее полным контролем. Я думаю, он справится на посту руководителя компании. Дело налажено, и я собираюсь прожить еще лет двадцать пять, чтобы им помогать. Поэтому я постепенно готовлю именно его возглавить компанию.

– Ваш младший брат не будет возражать? У больных эпилепсией бывают внезапные приступы гнева, когда человек не отдает отчета в своих действиях, и это может привести к тяжелым последствиям. Он может сильно обидеться на вас. Тем более что он помнит, кто виновен в его болезни.

– Он принимает лекарства, и пока все под контролем.

– Да, возможно. Ломброзо считал, что эпилепсия изначально связана с преступными наклонностями, – напомнил Дронго, – но в последние годы эта теория подверглась пересмотру. С помощью медикаментозной терапии все можно держать под контролем.

– Поэтому мы о нем и заботимся…

Алхасов недоговорил. Дверь резко раскрылась, и в кабинет вошла его дочь.

– Что происходит?! – не обращая внимания на Дронго, громко спросила Эсмира. – Может, ты наконец нам расскажешь, что происходит в нашем доме?

– Не кричи, – поморщился отец, – сядь и успокойся.

Она кивнула Дронго и плюхнулась в кресло, где несколько минут назад сидела Лиана.

– Извините, – резко произнесла она, обращаясь к гостю, – вы не могли бы нас оставить? На несколько минут. У меня с отцом важный разговор.

– Разумеется, – Дронго вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Но тотчас остановился у двери. И поэтому слышал весь разговор достаточно отчетливо.

– Мне позвонила Мила, сестра Лиды, – нервно начала Эсмира, – плачет и говорит, что Лиду убили. Ей звонили из полиции, просили завтра приехать сюда. Я ей сказала, что, может, это ошибка, мы все выясним. Почему ты ничего нам не сказал? Приехал и заперся у себя в кабинете. Нашел время пить виски!

– Замолчи, – уже раздражаясь, произнес Эльбрус, – мы пока ни в чем не разобрались. Лиду нашли убитой в лесу. Кто-то ее задушил. Поэтому мы с нашим гостем пытаемся понять, что же произошло.

– Ну и что? Уже поняли?

– Пытаемся. И обязательно найдем преступника, если ты не будешь орать на весь дом.

– За что ее убили?

– Откуда я знаю? И в полиции никто не знает. Завтра приедут прокурор и следователь. Будут выяснять.

– Ты вообще что-нибудь способен понимать?! – взвизгнула дочь. – В доме вице-премьера убили домработницу! Понятно, что никто из наших не мог этого сделать. Но ведь пойдут слухи, грязные намеки, разные инсинуации. Вся эта грязь выльется на нас. И еще узнают, что в доме была твоя давняя знакомая…

– Перестань пороть чушь, – зло отрезал Эльбрус. – Я тебе уже говорил, что у меня нет никаких отношений с этой женщиной. Сколько можно об этом напоминать? Иначе я бы не пригласил ее к нам с мужем. Неужели тебе это не понятно?

– Разве тебя когда-нибудь останавливали чужие мужья?! – крикнула Эсмира. – Может, и с Лидой ты тоже успел переспать?

– Какая мерзость, – поморщился Алхасов, – ты совсем потеряла голову. Не ори на весь дом. Несчастная Лида была старой девой. Ты просто сходишь с ума.

– Ты думаешь, я ничего не знаю? Мне было шестнадцать, когда к нам приехала чешская журналистка со своим мужем. Мы с мамой тогда сразу обратили внимание, как она тебе понравилась. Ты повел их в ресторан и напоил мужа до бесчувствия. А потом увез журналистку в отель. Твой бывший водитель проговорился, сказал нам, что ты поехал давать интервью в отель. Ночью. В полночь. После таких возлияний. Неужели ты думал, что никто ничего не поймет? Мама тогда разбила весь чайный сервис на кухне. Ей было мерзко, что этих людей она принимала у нас.