Эндрю Бергман - Большая чистка сорок четвертого года. Кот привратника
- Название:Большая чистка сорок четвертого года. Кот привратника
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:МП РИЦ «Культ-информ-пресс»
- Год:1995
- Город:СПб.
- ISBN:5-8392-0103-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Эндрю Бергман - Большая чистка сорок четвертого года. Кот привратника краткое содержание
Большая чистка сорок четвертого года. Кот привратника - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Я подождал с минуту. Загадочное молчание.
— Мисс Лэйн, если вам больше нечего сообщить, я намерен повесить трубку. И не потому, что мне неприятно с вами беседовать, просто хочу хлебнуть пивка и подремать часок-другой. Скажете еще что-нибудь?
— Нет. — Ее было еле слышно, как будто она разговаривала со мной черт знает из какого далека, например с Украины.
— Выпейте чего-нибудь покрепче и постарайтесь отвлечься, — посоветовал я. — Через день или два все прояснится.
— Надеюсь. До свидания, мистер Ливайн. Спасибо вам.
Я повесил трубку и вдруг ощутил странный холодок в желудке. Что такое? Неужели мне стало страшно? И страх этот передался мне от Керри Лэйн, которая, судя по ее голосу, пребывала в неподдельном ужасе за свою многообещающую карьеру. Или за свою жизнь? А может, и за мою также?
Один из сорванцов отплясывал на крыше чечетку, как будто выиграл по меньшей мере двадцать пять центов. Похоже, у него стоило поучиться мистеру Ливайну, прикорнувшему в зелено-голубых трусах на кушетке. А как вам понравится сон, который мне привиделся? Я якобы только что отыграл роль в каком-то спектакле и вот сижу в ярко освещенной гримерной перед зеркалом и втираю, втираю в свою физиономию новую порцию грима. Тут отворяется дверь, и входят Батлер с Рузвельтом, а еще Сталин и Пит Грэй, аутфилдер «Медведей» из Сент-Луиса. Этот парень такое вытворяет на поле! Ну, например, ловит мяч, подбрасывает его, успевает стянуть рукавицу, ловит мяч уже голой рукой и посылает его обратно инфилдеру. И вот, значит, Батлер говорит: «Знакомьтесь, джентльмены, это шамес Джек, кандидат на главную роль». И вдруг целится из револьвера мне в голову. Тут я проснулся и собрался было полистать учебник психологии, чтобы уразуметь значение этого странного сна, но потом придумал занятие поважнее: приготовил себе яичницу с колбасным фаршем и навернул ее под пиво.
Пьеса оказалась как нарочно из тех, что однажды и навсегда отбили у меня охоту посещать подобные заведения. Юноши-хористы в армейских мундирчиках скакали козлами, и я, говоря по-простому, чуть не блеванул от эстетического наслаждения. Потом объявили номер «Вот это по-нашенски, по-американски!» Девица с чудовищными титьками, пританцовывая и постепенно освобождаясь от красно-бело-синего купальника, застрелила походя двух парней, они, по замыслу постановщика, должны были символизировать Германию и Японию. Один размахивал мясницким топором, второй кланялся, как китайский болванчик. Нет, пожалуй, как японский. Керри Лэйн даже в гриме выглядела такой бледной, что Китти мигом ее вычислила и толкнула меня локтем в бок. Вот что значит пять лет работы репортером уголовной хроники.
Мы пообедали в дешевом ресторанчике и пошли на Шестидесятую улицу — у Китти там двухкомнатная квартирка, обставленная простенько, но, как говорится, со вкусом. Всякие разные цветочки в горшочках и прочее.
Она повесила мой пиджак на вешалку и спросила, не хочу ли я чего-нибудь выпить. Я ответил, что не прочь, устроился в удобном — не то что у Батлера — кресле, закурил «Лаки» и задумался о наших с Китти отношениях, каковые продолжались вот уже шесть месяцев. Их можно было назвать дружескими, но и только. Двое симпатичных разведенных людей однажды переспали, не испытав при этом никакого особенного райского наслаждения, но друзьями тем не менее остались. Я, правда, был тогда выпивши. Вернее, зачем-то притворялся пьянее, чем был. Стеснялся, пожалуй.
Китти разлила коньяк в специальные, сужающиеся кверху, бокалы и села ко мне на колени.
— Джек, ты очень устал?
— Ужасно.
— Я понимаю. — Она улыбнулась и положила руку на мое бедро. Волосы у нее были каштановые, а глаза зеленые и хитрющие. — Мы замечательно провели время, Джек. И вообще у нас много общего.
О нет, она не пыталась меня возбудить, наоборот, как бы успокаивала, водя стиснутым кулачком взад-вперед по моему бедру.
— Хм, в известном смысле я чувствую себя достаточно бодро.
Она засмеялась:
— Терпеть не могу робких мужчин. — Ее рука продолжала медленное, но настойчивое движение к моему паху.
Эге-ге, поехали по ухабистой дорожке! — Мне так хорошо с тобой, — сказала она. Ее рука замерла возле моей ширинки. — Джек, обещай, что сегодня ты не станешь надираться.
— Обещаю. Можешь насиловать меня всеми возможными способами.
Мы встали и устремились в спальню, юные и счастливые, — сыщик и его шлюшка-подружка, идеальная парочка из детективных романов.
В эту ночь нами было сделано великое открытие: оказывается, мы действительно друзья, друзья искренние и по-королевски щедрые.
И вот этого в романах уже не бывает.
V
Дорога от Санни-Сайда до Смит-тауна заняла добрых, нет, кошмарных два с половиной часа. Надо сказать, что я без энтузиазма садился за руль моего старого «бьюика», — сказывались последствия бурной ночи. Уже через полчаса мне стало смертельно скучно. Представьте по обе стороны шоссе бесконечные болота, лишь изредка перемежаемые островками суши, на которых теснятся дощатые домишки — выглядели они вдвойне жалко в этих забытых Богом местах. Унылый пейзаж слабо оживляли многочисленные бензоколонки. Комары меня одолевали. Я давил их о внутреннюю сторону лобового стекла, и в конце концов оно стало напоминать поле боя, если смотреть на него с высоты птичьего полета. Сквозь это розовое месиво я уже плохо различал трассу и вынужден был остановиться возле запыленной будки бензоколонки. Мужчина в зеленом комбинезоне и кепке с желтой надписью «Берт» сидел на табурете и пил из бутылки лимонад. Он медленно встал и на полусогнутых приблизился к моей машине. Глаза как у старого клоуна, нос морковкой, зубы желтые — от многолетней привычки жевать табак. А еще старина Берт слишком много времени проводит на солнце — шея у него как старое седло. Он с минуту сочувствующе изучал следы кровавой бойни на ветровом стекле и наконец изрек замогильным голосом:
— Комарье нынче совсем озверело. — Наверное, последние десять лет его собеседниками были лишь лопухи да вон тот телеграфный столб неподалеку от будки. — Жарко и сыро — комары это любят.
— Похоже на то, — согласился я, вылезая из «бьюика», чтобы размяться. Было уже одиннадцать, солнце высоко и прочно утвердилось в безоблачном небе.
К полудню так распогодится, что будет не продохнуть. Я закашлялся — воздух был густой и липкий.
— Плохо переносите жару? — осведомился участливый Берт. — Июнь выдался жаркий. И влажность высокая. Поэтому и комарья здесь тьма тьмущая.
Нет, одним стало меньше. Я успокоил его на своем загривке. Но успел, подлец, успел вонзить свое гнусное жало.
— Послушай, Берт, как отсюда добраться до Смиттауна?
— С таким стеклом нечего и пытаться. — Он открыл дверцу «бьюика», наклонился над передним сиденьем, опрыскал стекло, протер бумажной салфеткой, опять попрыскал, стер розовые разводы.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: