Николай Леонов - Продавец острых ощущений

Пересидев ночь в квартире, Анархист решил, что пришло время менять тактику. Адвокат проводил его до дверей квартиры, пожелал приятного отдыха и уехал. До страхов и опасений клиента ему больше дела не было. Он ведь спас его от обвинения, даже от двух, так что еще надо? А Удовиченко хотел защиты, не юридической, с помощью законов и бумаг, а физической, в виде наряда полиции под дверью или бригады ОМОН по периметру дома.

Чего он боялся? Боялся он расправы. Опасность и раньше была реальная, а после того, как его вынудили выйти из подполья, усилилась во сто крат. Теперь это был лишь вопрос времени. Сколько времени понадобится «челябинским» узнать, что Анархист вернулся домой, столько он и проживет. Не сегодня, так завтра явятся «быки» и разделают его под орех. Поможет ли ему закон? Спасет ли от нападения адвокат? Нет, не поможет и не спасет.

А вот полковник Гуров может спасти. И от головорезов, и от ложного обвинения, и от угрызений совести. Почему он сразу не сделал ставку на Гурова, зачем начал мазаться? Сейчас бы имел иммунитет от полковника московской «уголовки», жил бы и не парился. За Кадацкого он не отвечает, не он его убил, а за нападение уж как-нибудь добазарились бы. Нет, надо идти к Гурову, и идти сейчас, пока «челябинские» до него не добрались.

Приняв решение, Анархист поехал в больницу. К Гурову его пустили не сразу, пришлось поуговаривать медсестер, подмаслить санитарку, и в итоге ближе к трем часам дня он оказался в палате. Гуров дремал, Анархист придвинул стул к изголовью, громко покашлял. Полковник открыл глаза, увидел Анархиста и сразу проснулся.

— Вот так встреча, — протянул он. — Гражданин Удовиченко, какими судьбами? Хотите еще одно соглашение составить, в котором я признаюсь в убийстве Кадацкого, а вас обелю на веки вечные?

— Кадацкого я не убивал, — начал Удовиченко. — В Москве был, квартиру снимал и с Кадацким знаком. Еще интересна эта информация?

— Если есть желание рассказать, отчего же не послушать, — не проявляя заинтересованности, проговорил Лев.

Анархист пару секунд собирался с мыслями. Затем начал рассказывать. С Валерием Кадацким их свел случай. Несколько лет назад Анархист «ломанул» квартиру в Чите, его задержали, но не как преступника, а как свидетеля. Задержали и отправили в Главное управление полиции. Валерий Кадацкий в то же самое время сидел в коридоре читинского отделения полиции, дожидаясь, когда освободится следователь. Часа два они общались. Темы самые разные, от литературы до дизайна интерьеров.

В какой-то момент Кадацкий рассказал, что привело его в читинскую полицию. Оказалось, там сидел его брат. Задержали за хранение наркотиков, и Кадацкий пытался решить проблему. Анархист все больше молчал, не собираясь рассказывать незнакомцу, кто он и почему здесь. Но, видно, за него это сделал следователь, так как через год Кадацкий нашел Анархиста и предложил сотрудничество. В чем оно заключалось? Кадацкий платил деньги, Анархист консультировал его, как все происходит в уголовном мире.

С тех пор их сотрудничество обрело некую стабильную платформу. За мелким советом Кадацкий обращался раза три-четыре в год. С более крупными заказами — не чаще одного раза в год, а с таким, как в этот раз, — впервые. Он хотел реконструировать жизнь вора-одиночки для своего клиента.

— В тот вечер Кадацкий приехал ко мне на квартиру, где мы обсудили кое-какие вопросы. Он ушел, я ушел следом. Что произошло дальше, я не знаю, — закончил Анархист.

Услышав последнюю фразу, Гуров разочарованно протянул:

— Что ж ты снова на одни и те же грабли наступаешь, Удовиченко? Зачем опять юлишь и увиливаешь? Ведь видишь, тактика твоя пользы не приносит.

— Я не вру, — произнес тот, но глаза при этом забегали.

— То есть ты хочешь сказать, что Кадацкий побыл в твоей квартире, ушел, а потом снова вернулся?

— Я не знаю, — повторил Удовиченко.

— И людей, которые расправились с Кадацким, ты не видел и не знаешь, кто они такие?

— Не знаю.

— А сам ты ушел еще до того, как его убили?

— Да.

— Тогда ответь: где ты был в ту ночь?

— Гулял, — замешкавшись, ответил Удовиченко.

— Гулял? — медленно протянул Гуров. — Значит, гулял… Ну что ж, Виктор Петрович, гуляйте дальше. Потрудитесь освободить палату, мне требуется покой. Если помните, вы разбили мне голову, организовав сотрясение.

— Да что не так? Я пришел к вам сам, рассказал все, что знал, почему же вы недовольны? — возмутился Удовиченко.

— Что не так? Я объясню тебе, что не так. — Лев едва сдерживался. — Валерий Кадацкий пришел к тебе в дом не тайно, не самовольно. Ты его пригласил. А потом подставил, отдал его на откуп своим врагам. Ты видел, что с ним стало? Видел, во что превратили его тело? Видел простыню, пропитанную кровью так, что на ее фоне не видно узора? Видел спину и плечи, на которых не осталось ни сантиметра кожи? Видел кости, раздробленные на двадцать тысяч частей, превратившиеся в желе? Видел комнату, где с потолка падают куски окровавленной плоти? Свежей, только что порубленной. Ты стоял под этим дождем из человеческого мяса и кожи, стоял по щиколотку в крови того, кто считал тебя другом!

— Все, хватит! — Удовиченко зажал уши, закрыл глаза и начал раскачиваться из стороны в сторону. — Хватит!

— Чего ты хочешь, Анархист? — сменив тон, спросил Гуров.

— Хочу уехать из города, — выпалил Удовиченко.

— Почему?

— Мне здесь не нравится.

— Почему?

— Просто сменить обстановку.

— Почему? — Гуров буквально припечатывал Удовиченко вопросом.

— Потому что хочу жить!!! — не выдержав, закричал Анархист. — Я хочу жить, хочу дышать, хочу забыть о том, как подставил… — Он осекся, но Гурову оказалось и этого достаточно.

— Как тебе удалось избежать расправы? Как ты сбежал из квартиры? — тоном, не терпящим возражений, произнес он, и Удовиченко начал говорить.

Рассказал, как во время деловой беседы у него закончились сигареты и ему пришлось выйти до ближайшего магазина. Когда возвращался, он увидел челябинских «быков». Так вышло, что ни они его, ни он их в лицо не знали. Он их узнал скорее по интуиции, они же шли чисто на адрес. Поняв, что сейчас произойдет в квартире, Анархист даже до подъезда не дошел. Выскользнул со двора и помчался на автовокзал. О том, что там случилось, он узнал из новостей.

Гуров выслушал Анархиста, откинулся на подушки и не спеша рассказал Удовиченко о плане захвата челябинской банды. Теперь он мог это сделать, не боясь, что Удовиченко пойдет на попятный.

Черный «Лендровер» остановился метрах в пятистах от дома Удовиченко. Заехал на тротуар, докатил колесами до кустарника, служащего бордюром, уперся носом в резиновую покрышку. Двигатель замолчал, фары потухли, но двери не открылись. За тонированными стеклами водителя и пассажиров не видно. Задние габариты тусклым светом освещают часть тротуара. В ночной тишине слышны только стрекот насекомых и гудение трансформатора на соседней улице.