Алексей Наст - Внутри мафии

Усмехаясь, Сергей изогнул колбаску несколько раз, уложив ее на днище столика. А что такое пластит? Пластит — это такая штука… пластит!

Сергей натянул жгут, притягивая пластит к днищу. Проткнул шилом. Отвертка в баночку, шурупик в дырочку, ж-ж-ж. Готово. Ж-ж-ж. Готово.

Сергей быстро побросал в сумку инструменты. Перевернул столик в нормальное положение. Потяжелел, однако. Выдвижные ящики на место, монитор на место, кресло на место и вообще все на место. Выдохнув воздух, оттягивая нижнюю губу, вверх, на свое потное лицо, напоследок осмотрел кабинет — никаких следов не оставил? Никаких. Можно было не смотреть — потерял еще пять секунд.

Сергей замкнул дверь кабинета, подрагивая, подошел к входной двери, вышел на улицу, быстро провернул ключ в замке. Все. Теперь в машину и ходу отсюда!

Сергей сбежал по ступенькам…

Машины не было.

Сергей растерянно встал, тяжело дыша. Что за хрень?! Так не бывает!

Машины не было!

Улыбаясь по-идиотски, он помчался бегом прочь от больницы, то и дело поправляя болтающуюся сумку с инструментами. Это что, шутка чья-то с «восьмеркой» Матвеева? Не могли же ее угнать за те три минуты, пока он возился в клинике Касогова! Кому она нужна, эта ржавая рахвалюха?!

Сергей бежал по темной улице и чувствовал себя дураком. Впереди бушевал пульсирующий красным-желтым-синим электрический оазис — ночная закусочная.

Тяжело дыша, остановился, вошел в кафе, посмотрел на усталых, замотанных продавцов за стойкой в фирменной амуниции, зыркнул на себя в большое настенное зеркало — не подозрительно он выглядит (все-таки ночь!). Нет, обычный мужичок, ночью пожрать захотел.

Сергей заказал два хот-дога и стакан горячего какао. Нервно отхлебнув какао, пошел к телефону-автомату. Набрав 02, сказал удивленно:

— Алло, у меня машину угнали… Когда? Только что. Зеленая «восьмерка»…

Заявление приняли, обещали сообщить всем постам ГИБДД, а утром велели лично подать письменное заявление об угоне.

После этого Сергей позвонил Матвееву домой. Сонный Петька враз стряхнул дремотную негу.

— Баринов, урод! Козел! Как?!

— Да поесть зашел в харчевню… Я уже заявил от твоего имени…

— Ты, придурок, ты меня не зли. Это что, шутка дурацкая? Кому она нужна, рыдван ржавый?

— Правда угнали.

— Серый, я ничего не знаю, ничего не слышал. Ты взял машину, в оговоренный срок или верни машину в целости и сохранности, с полным бензобаком, или шестьдесят тысяч.

— Что так много?

— Ты шутишь, и я шучу.

— Да не шучу я, вот глупый. Правда угнали!

— Все, я ничего не знаю.

— Ладно, спи дальше, если сможешь.

Сергей повесил трубку, вернулся за столик и жадно поел. Главное, дело с пластитом сделано. Все-таки кому же понадобилась Петькина «восьмерка»? Пацаны какие-нибудь обкуренные взяли покататься — надо было запереть дверцу, маху дал…

Домой пришлось возвращаться на такси. Приняв душ, Сергей нервно уснул. Всю ночь мозг терзали кошмары. Какой-то покрытый коростой вурдалак тянул к нему когтистые жилистые лапы, Сергей кричал, отбивался, бежал по лестнице на улицу — зеленая «восьмерка» была на месте, но за рулем… за рулем кто-то сидел. Он обернулся. Это был маньяк. Маньяк ощерился в гнилозубой улыбке.

Сергей вздрогнул и проснулся.

Физиономия маньяка была серьезная, он смотрел на Сергея в упор:

— Ну как, хорошая работа?

Филиппов, самодовольно ухмыляясь, убрал от лица Сергея отличного качества фотографию маньяка.

— А-а… — Баринов, кряхтя, поднялся, спустил ноги, сдавил рукой лоб — было ощущение неимоверной усталости, словно ночь он не спал, а предавался алкогольным и иным забавам. — Чай есть?

— Все готово, босс, чай, яичница, сыр, ветчина. Надеюсь, мой подхалимаж при расчете будет щедро вознагражден.

— Надейся, — разрешил Сергей, направляясь в ванную.

Холодная вода из душа смыла сонную усталость.

Плотно поев, Сергей сказал Сашке:

— Надо наведаться к Хавьеру. Плохо, что Демона нет. Не верю я дяде Апостолову, что он самолично дороет дело с детским порно. Сбежала Крючкова — это повод снова оказаться на съемочной квартире, может, что новое вынюхаем…

— Ты кидаешься из одного в другое.

— Я профессионал!

— Ты?! — не поверил Филиппов.

— Маус велел найти Крючкову? Я приступаю к ее поиску. Начало — логово Хавьера.

— Босс, где оно, это логово? Они же всегда в движении.

— Свяжемся с Маусом. У нас есть телефон, куда можно звонить.

Прежде чем звонить на условленный номер, Сергей позвонил в клинику профессора Касогова. Раздраженная регистраторша вежливо объяснила, что прием начнется после обеда. Сергей сказал, что он близкий знакомый профессора и хочет сказать Касогову несколько слов по телефону.

— Нет, профессора нет в клинике. У него лекции в университете до полудня. Звоните туда.

— Спасибо.

Итак, Касогова до полудня в клинике не будет — как раз то, что требуется. Надо будет сим-карту с этим номером выбросить — в регистратуре мог стоять стационарный телефон с определителем. Но сначала с этого же номера Сергей позвонил на связной номер Мауса. В трубке пискнул сигнал — включилась запись разговора на автоответчике. Сергей отчетливо произнес:

— Маус, нужно поговорить.

Оставалось надеяться, что Маус подкатит до полудня, иначе план, который Сергей придумал в одну из бессонных задумчивых ночей за чашкой крепкого чая, не сработает. А ради его осуществления Сергей, рискуя, лазил ночью в клинику Касогова, прятал там пластит, потерял чужую машину. Очень многое он делал ради осуществления разработанного плана, и все равно приходилось импровизировать, а она тем и опасна (импровизация), что может не удаться.

Сергей с напряжением стоял у окна. Выйдет, не выйдет? Если не выйдет, то одним рассчитанным ударом этой партии ему не завершить.

Сотовый телефон зашелся вибрационным гудением.

Сергей вздрогнул. Похоже, сработало.

— Алло.

— Сыскарь, это ты?

— Маус? Можешь заехать ко мне?

— Есть результат?

— Бензин жалеешь? Все тебе по телефону расскажи.

Маус хрипло рассмеялся, и в трубке пошли короткие гудки. Сергей обернулся к Филиппову:

— Коньяк у нас есть?

— Бутылка.

— Чай вскипяти. Сейчас приедут черти.

— Хочешь чертей чаем с коньяком задобрить?

— Чертей ничем не задобришь.

Десять минут в томительном ожидании тянулись, словно час. Дверной звонок рывками забрякал, потом нетерпеливо стали долбить кулаком.

Сашка пошел открывать. Его оттеснили. Маус хозяином прошел в зал — его грязные сапоги отпечатали на паласе черные следы. Маус рухнул в кресло, раскинув руки в стороны, глядя исподлобья, спросил:

— Зачем звал?

— Чай? Коньяк?

— Дерьмо! Говори дело. Не люблю кривляний!

Боевики Мауса расселись кто где — на диване, на стульях — шесть человек. Сашка притулился у дверного косяка.