Владимир Колычев - Красивый умирает первым

– А вот это лишнее! – Марина возмущенно посмотрела на него.

– Разжалую!

Угроза Марину ничуть не напугала, но все же она осталась на месте. Мало ли, вдруг у Варвары Тимофеевны снова шарик за ролик заскочит – позвонит своему зятьку, предупредит.

Позвонить женщина Коновалову не могла. Но, возможно, его предупредил кто-то другой. Или сам почуял опасность.

Сотрудники осторожно подкрались к продолговатому, из подгнивших досок строению, но подозрительный звук почему-то послышался за спиной. Ветка под чьей-то ногой треснула.

Вадим обернулся и увидел человека, крадущимся шагом выходящего из-за кустов. Глаза давно уже привыкли к темноте, зрение не могло обмануть его.

Человек тихонько пробирался к тропинке, по которой можно было выйти к поселку. Стараясь не шуметь, Вадим повернул за ним, но тот почувствовал опасность, обернулся, заметил его и побежал.

– Стой! Полиция!

Коновалов – наверняка это был он – бежал как ошпаренный. Вадим едва поспевал за ним. Несколько раз он выстрелил в воздух, чтобы предупредить жену.

Марина поняла все правильно. Вышла Коновалову навстречу, затаилась и в нужный момент атаковала. Вадим видел, как она укладывает его на землю, заламывая ему руку за спину.

– Пусти, сука! – хрипел задержанный.

– У тебя нет права рычать на женщину! – доставая наручники, сказала Марина.

– Зато есть право жрать землю.

Вадим научился не реагировать на оскорбления со стороны преступного элемента, но, когда дело касалось Марины, он забывал о добродетелях. Коновалов назвал его жену «сукой», как его можно было за это простить?

Он ударил задержанного по почке со знанием дела. Коновалов засучил ногами от боли.

– Урод! – сквозь зубы простонал убийца.

– Урода я тебя прощаю.

– Вадим, ты такой добрый, – Марина влюбленно смотрела на него.

– Сам себе удивляюсь.

– Давай ему коленку прострелим, – предложила она.

– Зачем?

– А зачем он Макса ранил. Макс сейчас в больнице. Ему делают болючие уколы. Можно и я сделаю этому укол? – доставая пистолет, спросила Марина.

– А сможешь?

– Ты же знаешь, я психически ненормальная.

Марина сняла пистолет с предохранителя, приставила ствол к ноге и посмотрела на бойца из группы захвата, который стоял у Вадима за спиной.

– Или лучше яйца отстрелить? Чтобы не размножался.

– В тюрьме от амбалов дети не родятся.

– Ну, хорошо, тогда под коленку. Чтобы от амбала не смог убежать.

– Эй, вы не имеете права! – не выдержал Коновалов.

– Во дурак! – зловеще засмеялась Марина. – Ты в капитана полиции стрелял! Здесь мы тебя и похороним!

– Живьем, – добавил Вадим.

– Ну нет, живьем я не смогу. Это слишком!.. – мотнула головой Марина. – Сначала убьем.

Она приставила ствол к затылку.

– Да не хотел я стрелять! Рука сорвалась! – голос у Коновалова вибрировал от нервного напряжения.

– И в Патрикеева – рука сорвалась?

– Я не думал, что попаду…

– А попал! Очень конкретно попал! Кто Кручинина убил?

– Патрикеев убил.

– Ну, конечно!

– Да правда он!

– А ногу кто проколол?

Вадим занимался трупом Патрикеева, но брюки с него не снимал, ноги не осматривал и не знал, есть ли там следы от контакта с гвоздем.

– Где проколол?

– В траншее, когда бумажник искал?

– Зачем проколол? Просто поцарапался.

– До крови?

– Ну, да, до крови… Зеленкой залил, и все.

– Ты?

– Да нет, Степа. А я на подхвате…

– Значит, и убил, и зеленкой… А убил молотком… Ты же вроде стрелять его учил.

– Ну, да, Олег… – Коновалов запнулся, но тут же продолжил: – Был у нас пистолет, мы тренировались…

– Откуда пистолет?

– Да какая разница? Убили же не из пистолета.

– Но убили.

– Не собирались. Лопатник чисто дернуть…

– У случайного прохожего?

– У случайного прохожего.

– А «жучка» зачем ставили…

– «Жучка»?! Ну, так Степа влюбился. В эту, как ее… Арина ее зовут.

– Значит, один ее любовник дал вам пистолет, чтобы вы случайно ограбили другого ее любовника?

– Какой любовник?

– Олег его зовут. Про какого Олега ты сейчас мне тут говорил?

– Не знаю я никакого Олега!

Вадим качнул головой. Все, закончился запал, который Марина вставила в задницу этому болвану. Выгорело все, вместо правды пошла пурга. А по новой кошмарить Коновалова бесполезно. Острота момента уже прошла, он больше не купится. Придется давить его фактами, но это уже не здесь.

Эксперты закончили работу, тело Патрикеева отправили в морг. И автомобиль Коновалова обследовали «от» и «до». Впрочем, убийцу взяли и без этого. Звонил Полковников: и задержал он Коновалова, и расколол. Правда, еще неизвестно, кто именно убил Кручинина – он или Патрикеев. На покойника все, что угодно, списать можно. Но с этим завтра. А на сегодня работа окончена.

Автомобиль Кручинина так и остался стоять во дворе дома на Котовского. Свой «Паджеро» Артем забирает, через пятнадцать минут будет дома – и спать, спать.

Он уже открывал машину, когда вдруг появилась Арина. Время позднее, во дворе сонная тишина, сознание в полумраке. Грешным делом он решил, что женщина ему мерещится. Ан-нет, она вышла к нему, в светлой норковой шубе. Ночь холодная, шуба сейчас по делу. И к телу.

– А вы уезжаете? – кутаясь в меха, спросила она.

Артем кивнул, внимательно глядя на нее. Арина, казалось, только и ждала предложения. Позови он ее с собой, она с радостью согласится. Но он не позовет.

– Да пора уже.

– А как там Максим?

Шуба надета в рукава, но Арина вела себя так, как будто шуба была накинута на плечи. Держалась за лацканы, как будто она могла распахнуться, съехать с плеч и упасть. Но при этом она демонстрировала свои красивые длинные пальцы с маникюром. Пальчики эти не знали покоя – шевелились, навевая крамольные мысли.

– В больнице… А он вам не звонил? – с умыслом спросил Артем.

Если Макс не звонил Арине, то и ему не стоит общаться с ней.

– Нет.

– У вас должен быть номер телефона.

– Да дело не в Максиме…

– А в чем?

– Ну-у… – замялась Арина. – С Максом было спокойно, а сейчас не знаешь, чего ждать. Страшно мне, – поежилась она, призывно глядя на Артема.

Уж очень она хотела, чтобы он ее защитил. И желательно не один раз… Он бы удивился, если бы перед ним стояла сейчас обычная женщина. Нормальные женщины мужиков к себе так не зазывают. Но Арина профессиональная любовница. Причем осиротевшая. Ей сейчас требовалась мужская ласка, без этого она просто не сможет уснуть.

– А нечего бояться. Один убийца вашего сожителя в морге, другой задержан. Или вы еще кого-то боитесь?

– Может, и боюсь.

– Давайте мы в следующий раз об этом поговорим. Вас проводить?

– Да, конечно! – взбодрилась Арина.