Виктория Дорогова - Муж. Любовник. Чужой

– Что, совсем? – непонятно на что надеясь, спросил Андрей.

– Не совсем, – выдал помощник.

– Лёша!

– Успокойтесь, Андрей Анатольевич. Привёз я вам список, взгляните. Только он ничего не даст. Галина Фёдоровна сказала, что никакой Ивановой не знает.

– С чего она так уверена?

– Так я ей показал фоторобот. Можно было?

– Да? – Андрей удивился, что не додумался сам. – Молодец.

– Но знаете, что ещё? Сморчкова всю жизнь работала гримёром в местном театре и, взглянув на фоторобот, сказала, что в таком виде может предстать любой, если чуточку постараться. Даже мужчина.

– Какой ещё, на хрен, мужчина? – опешил Андрей. – Бабка точно была не мужчина. И без грима. Ведь без грима?

– Кажется, без, – согласился помощник. – Мне Галина Фёдоровна адреса гримёров дала, я и по ним прокатился, вдруг кто работал с нашей старушкой. Пусто.

– Всё равно молодец. Ладно, давай попробуем сами. Опиши, как помнишь лже-Иванову?

Алексей недолго подумал.

– Рост примерно сто шестьдесят, одета в длинную кофту, волосы седые, лет семидесяти.

– И это всё? – Андрей усмехнулся: – Да, не быть тебе Шерлоком, Лёша. На вид – больше семидесяти, рост – не выше ста шестидесяти пяти, кофта ручной вязки, прихвачена пояском, ретро-авоська в руках, волосы собраны на затылке. На безымянном пальце правой руки – жёлтого металла кольцо со вставкой под бесцветный прозрачный камень, сантиметр в диаметре. Вероятно, имеет отношение к медицине, но не факт. Очков скорее всего не носит. Вставные челюсти.

– Про медицину откуда? – изумился помощник.

– Гиосцин этот в аптеках не продаётся, даже по рецептам.

– Ну, Андрей Анатольевич, да!

– Что да? – Андрей нахмурился: – Не видишь разве, из меня тоже хреновый Шерлок выходит? Тётка наша под настоящую Иванову косила, а на самом деле как она выглядит, хрен угадаешь. Ладно, надо подумать. Что с обыском?

– Провели. Результат – в понедельник.

– Ладно, Алёша, иди отдыхай.

Алексей открыл дверь, но Андрей вдруг воскликнул:

– Стой!

Помощник застыл, обернулся, Андрей напряжённо думал:

– Как я сказал тебе только что?

– Иди отдыхай, Алёша, стой, – послушно сказал Алексей.

– Да нет, перед этим! Бабка та под Иванову косила, да настолько удачно! Понял? – Алексей пожал плечами, тогда Андрей пояснил: – Она её знала, понял? Хорошо знала. Видела и разговаривала!

– Конечно! – Помощник просиял: – Везти фоторобот?

– Кого? – изумился Андрей. – Куда?

– Ивановой – фоторобот преступницы?

– Лёша, ты, видимо, переработал. Иди отдыхай. А завтра охвати всех знакомых Ивановой и тех, с кем она контактировала последнее время.

Устав без конца перебирать фамилии из списков, Андрей наконец решился признать, что Диану подставили. А это значило, что на старуху он мог выйти, только вычислив заказчика. Андрей открыл досье на Олега.

Сначала шёл длинный список его юношеских побед в состязаниях по вольной борьбе. Потом – пару строк об армии, где Олег остался служить по контракту после срочной службы, но был уволен через два года по состоянию здоровья. Вернувшись домой, Олег устроился на завод, женился и вновь занялся спортом. Его пригласили на тренерскую работу. В конце восьмидесятых его младший брат эмигрировал в Швейцарию, после чего Олега с семьёй взяли на особый учёт.

На этом официальная биография обрывалась и пошли милицейские сводки, где Олег фигурировал уже под прозвищем. Происшествий, в которых Олег засветился, было много, пока он охранял других. Удивляло, во-первых, что он везде фигурировал исключительно в ролях очевидца, свидетеля и даже один раз потерпевшего, хотя в числе немногих в то время имел лицензию на огнестрельное оружие. И второе – в девяностом, открывая торговые палатки, Олег был первым, кто смог работать без «крыши».

Через три года хозяин Олега погиб при подозрительных обстоятельствах. Вроде как с газовым баллоном на даче не управился. Веранду разнесло в щепки, а самого владельца соскребали с соседних сосен. Тогда Олег возглавил его компанию. Милицейские сводки о нём поступать перестали. Последние сообщения были о том, что в девяносто восьмом он развёлся, а в две тысячи втором – женился повторно.

Андрей вскользь просмотрел, не обновились ли сведения на Селиванова, и задал в поиске новое имя. Сообщив анкетные данные, компьютер выгрузил архив фотографий. Андрей после гибели мамы уже читал анкету отца, с которой ему, студенту последнего курса юридического, позволили ознакомиться.

Тогда Андрей и узнал, что его отец, Андреев Анатолий Андреевич, или просто Андрей вертится в криминальной среде, куда вошёл во времена перестройки как крупный партийный руководитель. Многочисленные связи Андрея оказались кстати среди новых знакомцев, давших ему кличку. Андрей смутно помнил, что отца задержали однажды, но к вечеру того же дня и выпустили. Про отца ходили упорные слухи, что он обошёл многих, потому что никогда никому ничего не спустил. Андрей знал, что это – неправда. И в свою очередь, так и не мог простить отцу, что тот не пытался вернуть убийц матери в руки правосудия. Но сейчас вышло так, что отец был единственным, с помощью кого Андрей мог подступиться что к Агееву, что к Селиванову. Андрей взял телефон, нашёл в списке номер.

– Ну, здравствуй, сынок, – отозвался отец.

– Здравствуй, пап. Как дела?

– Дела? – Было слышно, что отец усмехнулся. – Тебе какой вариант – наш, родимый, или американский? Что-то со счётом твоим?

– Я не насчёт денег звоню, – поспешил заверить Андрей. – Папа, мне нужна твоя помощь.

– Приятно, приятно. Редко кто в наше время обращается к старшим за помощью. Хотя я всегда рад тебя слышать, не важно, почему ты звонишь.

– Но это не телефонный разговор. Когда мы можем встретиться и поговорить?

– Приехать ко мне сейчас сможешь?

– Домой или за город?

– Лучше на нейтральной территории, Андрей, пойми меня правильно. Ресторан «У акулы» – знаешь такой? Я здесь.

Ресторан Андрей отыскал не сразу. Скрытый густой живой изгородью в человеческий рост, тот раскинулся в стороне от дороги. Андрей въехал на парковку и вышел. Воздух вокруг переливался зелёным и синим – качались на ветру и мерцали гирлянды, переплетённые сплошным сводом. Иллюзия океанского дна так впечатляла, что Андрей бы поспорил, что за входом наткнётся на огромный аквариум с парой живых зубастых акул.

Вход в ресторан находился под неброской неоновой вывеской. Привратник распахнул дверь, не успел Андрей взяться за ручку:

– Добрый вечер, будьте любезны сюда. Вас ожидают.

Андрей не угадал. За входом всё стало вдруг тёмно-красным, в духе дешёвых борделей. Аквариума не оказалось ни за входом, ни в просторной кабине, где поджидал отец. Зато накрытый алой бархатной скатертью оказался стол, заставленный десятком блюд на белоснежном фарфоре. Андрей недоверчиво кивнул на тарелки с закусками, доходившими ценой до сотен евро: