Виктория Дорогова - Муж. Любовник. Чужой

– Хозяин – твой друг?

– Лучший. Хозяин – я. – Отец вышел из-за стола. – Но по документам числится какой-то дурачок. Ещё раз здравствуй, сынок.

Они обнялись. Не всякий, кто видел их со стороны, смог бы узнать отца и сына, хотя определённое сходство имелось, что было странным, ведь на деле отец приходился Андрею отчимом. Отец, хотя и не женился на его матери, настоял дать ребёнку свои отчество и фамилию, дабы избежать ненужных расспросов.

Невысокие оба, с мелкими правильными чертами лица, они обладали своеобразной ленивой грацией хищников. Но движения отца выдавали зверя матёрого, вальяжного, а Андрея – молодого, напряжённого перед возможной атакой. Общее было и во взгляде. Несмотря на то что непроницаемые чёрные глаза отца не скрывали превосходства их обладателя не только над всем слабым полом, но и над большинством представителей сильного, а чистый прозрачный взгляд Андрея чаще вызывал в людях доверие, и дело было не столько в очках, сколько в том, что Андрей вырос похожим на мать. Только по волосам их было не различить ещё лет десять назад, у обоих шевелюры росли густыми, волнистыми, чёрными. Но теперь отец поседел.

– Здравствуй, пап. – Андрей не спешил садиться. – Занялся ресторанным бизнесом? Что, дела так плохи?

– Решил завести своё место. – Отец указал на соседнее кресло. – Платить чужим после каждой серьёзной встречи встаёт слишком дорого.

– Экономишь? – Андрей сел, кресло было на удивление удобным.

– Все мы люди. – Отец перевернул запотелый графин над рюмками и звякнул своей о рюмку сына.

– Спасибо, я за рулём. – Андрей едва смочил губы и отставил спиртное.

Отец опрокинул водки.

– Как знаешь. Не передумал ещё за копейки корпеть? – спросил отец. Увидев, что сын покачал головой, продолжил: – Жене привет передавай. Хороша. На мать, правда, твою совсем не похожа, но хороша. И как только она такая терпит тебя с твоей ненормальной работой?

– Терпит? – Андрей усмехнулся: – При каждом удобном случае тебя вспоминает. На острова мечтает уехать на месяц. А ещё лучше навсегда.

– А что? Нормальное женское желание. Никакая нормальная баба не хочет работать, если она – баба, а не мужик в юбке. А обязанность мужика – ей обеспечить это, если он нормальный мужик, а не баба.

– Не слишком ли круто берёшь, пап?

– Посадил дома свою – уважаю. К чему спорить? – Отец наполнил вторую, выпил и закусил парой ложек салата, присыпанного чёрной икрой. – Бери, не стесняйся.

– Спасибо, я не голоден. Я по делу пришёл.

– Не поверишь, я догадался!

– Пап, я веду одно дело, но мне недостаёт информации, чтобы просчитать все варианты.

– Что у тебя там за варианты? Тьфу. Ты просчитал бы расклады, какие мне каждый день выпадают. Ладно, говори.

– Да ты прав, дело пустяковое. У меня в подозреваемых ходит жена Авдея, мне удалось её даже закрыть в изолятор. – То, что Диану из камеры вызволили, Андрей счёл удобным скрыть. – Но сам понимаешь, они заявляют, что у них в семье всё идеально, и ни от него, ни от его жены правды добиться не вышло. А мне бы узнать, как они на самом деле живут.

– Ничего себе – пустяковое! – воскликнул отец. – Авдей – далеко не последний человек в этом городе, к нему просто так не подступиться. И потом, для чего?

– Папа, не скромничай, в нашей базе полно снимков, на которых ты с этим не самым, как ты его называешь, последним человеком в городе разве что не в обнимку.

– Ну да. – Отец хмыкнул. – Мы с Авдюшей – большие друзья. Но ты не ответил, зачем тебе это?

– Его жена подозревается в убийстве. Дело почти раскрыто, но я обязан проверить и прочие версии.

– Какие – прочие?

– Не супруг ли всё это организовал? Не он ли, так сказать, её заказал?

– Заказал, блин. Если Авдей кого и заказал, то концы чисто сбросил. И потом, почему заказал? Тётка жива, как я понял, и здорова. Раз в тюрьме сидит?

– Да я сам ни в чём не уверен. Поможешь?

– Объясни только, мне это зачем? Мне помочь некому.

– Пап, не начинай.

– Что не начинай? Кому я оставлю всё? Своему счетоводу? До чего жалею сейчас, что ты был у нас единственным. – К чести отчима надо сказать, он частенько забывал об отсутствии кровного родства. – И вы всё никак не разродитесь. Был бы внук, может, у него мозги бы на месте выросли. Не на сносях вы?

– Пока нет.

– Пока?! Действительно, что торопиться. Вы сколько женаты, лет десять? Или уже все пятнадцать?

– Тринадцать. Бог даст, всё придёт в своё время.

– А, ну да. По святым местам жену не катал ещё? Чтобы бог-то дал? Ты, как я посмотрю, философ. Андрей, если баба не может родить…

– Пап, я же тебя просил! Мы с Алёной недавно опять прошли полный лечебный курс. Ну не могут врачи определить, почему у нас нет детей! Так что, может, во мне причина. А беременеть из пробирки Алёна отказывается. И между прочим, имеет право.

– А ты проверь! – вскипел отец. – На другой какой-нибудь бабе проверь! Только бабу тщательнее выбирай – вдруг родит тебе.

– Ладно, пап, я пойду. Буду рад, если ты мне поможешь.

– Пойдёт он! В кои-то веки приехал к отцу! Толком не посидели, не выпили, тоже мне, сын называется. Может, партийку? – Отец подкатил передвижной шахматный столик белыми к сыну.

Андрей пожал плечами и пошёл с коня.

– Может, поешь? – Отец двинул пешку.

– В принципе можно.

– У меня новый повар, хвастается умением, а у меня уже даже под водку в рот еда не лезет. Так что бери, на что глаз упадёт, и говори, если не нравится – повара этого в шею.

Сделав ход, Андрей придвинул ближнюю вазочку, подцепил вилкой бурую смесь, попробовал и забросил в рот дольку лимона:

– О! То, что надо!

– Да? – Отец прищурился: – А я туда смотрел, смотрел, да побоялся брать – цвет какой-то и консистенция странная.

– Нормальный рыбный цвет. – Андрей съел ещё.

– Тебе шах.

– Да? – Андрей удивлённо приподнял брови, чтобы скрыть ликование.

Комбинация, которую он задумал, была слишком простой и известной, хотя не лишённой коварства, и отец только что сделал первый шаг к проигрышу. Андрей, как бы в сомнении, двинул фигуру.

– Молодец, грамотно ушёл, – похвалил отец, не поняв, что сделал второй шаг в ловушку.

Андрей знал, стоит отцу присмотреться, он разглядит опасность и успеет уйти, поэтому спросил:

– Пап, а каково это – людей убивать?

Отец поперхнулся:

– С чего ты решил, что я убиваю кого-то? Тебе снова шах.

– Разве нет? Про тебя ходят слухи, что ты поднялся, потому что никому ничего не простил. – Андрей сделал вид, что задумался, хотя точно знал, какую фигуру подвинет.

– Ой, Андрюша, досужие россказни. Наверх пробиваются те, кто раньше других понимает, где побеждает ум, а не сила. Да и на свете есть справедливость, которая всё по местам расставляет.

– Ой ли. – Андрей подвёл под удар своего ферзя, стараясь казаться спокойным, отец мог не клюнуть.