Иван Черных - Охота на бизнесменов

Михаил подошел к дому, толкнул калитку. Она оказалась открытой. Неслышно ступая, подкрался к окну. Сквозь узкие полоски стареньких занавесок увидел, как по комнате ходит солдат, обшаривая сервант, шкаф, ящики стола, заглядывая под кровать. Вот достал банку, поставил на стол. Из серванта взял нож, открыл банку. Попробовал, стал есть. Видимо, варенье или консервы.

Вор! Михаил чуть не вскрикнул от радости. Сам Бог посылает ему помощника! Не зря он считал себя везучим. Убежать из такого изолятора!.. И здесь счастье само плывет в руки.

Он достал пистолет и, крадучись, бесшумно ступая, направился к двери. Она была не заперта, однако, как он ни старался, противно скрипнула, едва он притронулся к ней. Мешкать было нельзя, и Михаил влетел в комнату. Властно крикнул:

— Руки за голову! Стоять!

Молоденький солдатик, еще с пушком над верхней губой, вскочил со стула, безумно тараща глаза на незнакомца, ворвавшегося в комнату, как привидение: в длинном плаще, старомодной шляпе, нахлобученной на глаза, Михаил и в самом деле походил на привидение.

— Ты что здесь делаешь? — Михаил держал солдата под прицелом, нагоняя на того еще больше страха.

— Я… я, — солдат невнятно якал, не зная, что сказать. — Дождь… Зашел погреться.

— Погреться? Среди ночи? А в казарме у вас холоднее?

— Я… я… ушел…

— Ты дезертировал? — понял Михаил, видя, что солдат неумыт, бушлат помят и грязен, сапоги нечищены — нередкое явление в последние годы, когда на защиту своих сыновей встали матери, не пуская их на службу, а то и увозя из горячих точек, не боясь ни суда военного трибунала, ни позора. Хотя дезертирство теперь вряд ли кто считает позором.

— Я… Нет… Я просто ушел. Прапорщик у нас такой гад, — солдат снова замолчал.

— Понятно, — Михаил опустил пистолет. — Ты из какой части?

— Из пограничной.

— Вижу, что из пограничной. Из Голицыно?

Солдат кивнул.

— И давно ты в бегах?

— Третий день.

— А сюда забрался первый раз?

— Первый.

— А где ночевал те две ночи?

— А тут, в другом доме, — кивнул солдат в ту сторону, где обосновался и Михаил.

— И долго ты собираешься по домам шастать? Родители у тебя есть?

Солдат кивнул.

— Где они живут?

— В Минводах.

— Чего же к ним не едешь?

— Денег нету. И в этой одежке, — указал он взглядом на бушлат, — сразу сцапают.

— Значит, ты ищешь одежду и деньги, — констатировал Михаил. — Садись, — взял второй стул и сел напротив. — Зачем же ты свет включал? Тебя ж могли увидеть и сообщить в милицию.

— Тут никого нет, — солдат опустился на стул. Страх его прошел, и он отвечал без заикания. — Мы и раньше с товарищами промышляли…

— Рисковый ты парень. Раньше… Раз на раз не приходится. Вот видишь, я появился. Что теперь с тобой делать? В милицию или обратно в часть отправить?

— Не надо, дяденька, я сам вернусь.

— И что тебе будет?

Солдат пожал плечами.

— Прапорщик у нас зверь.

— И ты сдачи не можешь дать?

— Могу. Но садиться из-за такого дерьма в тюрьму…

— Какая разница, за что сидеть: за дерьмо, которому ты сломал хребет, или за дезертирство. Первое, по-моему, престижнее.

— Не хочу я в тюрьму. Лучше к чеченцам убегу, — окончательно осмелел солдат.

— Да, но до чеченцев добраться еще надо. А без денег, ты правильно рассуждаешь, далеко не уедешь. Хочешь, я помогу тебе?

— Вы? — солдат недоверчиво и с затаенной радостью смотрел на Михаила. — Как это? За что?

— Ну кое-что тебе придется сделать. Помочь мне. Ты и в самом деле не трус?

— Не знаю. Иногда бывает страшно. Я никого не убивал, а воровать приходилось.

— Что же ты воровал?

— Виноград, арбузы, дыни с бахчи.

— Тебе, может, и звание вора в законе дали? — засмеялся Михаил.

— И здесь мы весной кое-кого обчистили, — пропустил насмешку мимо ушей солдат.

— Что же вы взяли?

— Радиоприемник, часы, электробритву.

— Вижу, большой ты специалист по домушному делу, — снова засмеялся Михаил. — Ничего, опыт, как и аппетит, приходит во время еды. Тебя как зовут?

— Марат.

— Ты что, не русский?

— Почему?

— Смуглолицый, горбоносый.

— Прадед у меня был из греков. А я русский.

— Хорошо, Марат. Значит, из одежки ты еще ничего себе не подобрал?

— Кое-что присмотрел. Правда, не очень. А вы, дяденька, по-большому работаете?

— Почему ты так решил?

— Ну, пистолет… шляпа.

— Бандиты такие шляпы носят? Вот не знал. Придется сменить, — усмехнулся Михаил и подмигнул новому знакомому: — Пойдем подбирать тебе обновку. Посмотрю, на что ты пригоден.

Утром на Тобратова набросился Полуэктов.

— Почему отпустил Петропавловскую?

— Потому что так надо было, — холодно ответил Тобратов.

— Развели тут малину, один другого покрываете, — Полуэктов нервно сунул сигарету в рот, чиркнул зажигалкой. — Вы не знали, что Петропавловского на службу взял капитан Приходько?

— И о чем это говорит? — на вопрос вопросом ответил Тобратов.

— А о том, что они знакомы были еще по Уссурийску. Приходько многое знал о Петропавловском, покрывал его, а когда мы затребовали личное дело Петропавловского, предупредил того, и тот скрылся.

— Эту байку я уже слышал. И сочинил ее не кто иной, как сам Петропавловский. А развила Лариса.

— Но они действительно служили в одно время в Уссурийске.

— И что из того? Я разговаривал с Приходько. Да, он служил в то время в Уссурийске, но Петропавловского там не знал и не встречался с ним. Но Петропавловский видел его, и однажды, уже здесь, в Звенигороде, когда Приходько возился с мотором, вызвался ему помочь. В разговоре выяснилось, что служили в одно и то же время в Уссурийске, где Петропавловский исполнял должность водителя оперативной группы. Сказал, что желал бы и здесь устроиться в милицию. Приходько конкретно ничего не обещал, но предложил заходить в отдел кадров и, если вакансия появится, рассмотрит его заявление. Вскоре вакансия такая появилась, вот и взяли.

— Прямо как в хреновом детективе, у вас получается: случайно встретились, случайно вспомнили, случайно взяли на работу, случайно кадровик предупреждает преступника, что им заинтересовались…

— Случайно преступник поручает одному из своих сообщников убрать начальника уголовного розыска, — дополнил не без язвительности Тобратов. — Случайно на поиски опасного преступника посылают следователя по особо важным делам Полуэктова.

— Зря генерал Водовозов не спросил у вас, кого посылать, — не остался в долгу и Полуэктов. — А то, что Петропавловский поручал кому-то убрать начальника уголовного розыска, это еще надо доказать и следует разобраться, кто какие кому давал указания.

— Если у вас такие веские аргументы, почему же вы не арестуете подозреваемых?