Екатерина Волкова - Несчастный случай

Аня протянула ему второй листок.

Матросов вцепился в листок бумаги. Лицо его побледнело, улыбка сползла. Важность и хмель слетели.

— Нет, — пробормотал он, — не мой…

— Мне все-таки кажется, что ваш. Чтобы не ошибиться, я отнесу оба листка в милицию и попрошу проверить. Вы не против?

— В милицию… — прошептал Матросов.

— Кроме того, и подчиненным, и начальству вашему, а может быть, даже и жене, будет интересно полистать журнал, который вы издаете, и узнать, на какие именно деньги.

Матросов посерел.

— Но это только маленькое хобби. Это мое личное дело, я ведь ничего не имею с этого издания.

— Кроме удовлетворенного тщеславия, — заметила Аня.

— Пусть так. Кто из нас без маленьких недостатков? Но… Откуда вы узнали?

— Чудовищное, невероятное совпадение, Василий Петрович. С обратной стороны страницы, которую вы мне прислали в своем служебном конверте, я прочла выходные данные журнала.

— Не может быть! — всплеснул Матросов руками и едва не опрокинул свою пустую рюмку.

— Я бы посоветовала вам в следующий раз быть повнимательнее, если бы не была уверена, что следующего раза не будет.

— Почему? — не понял Матросов.

— За эту бумажку я подам на вас в суд. — Аня помахала у него перед носом ксерокопией надписи на обратной стороне фотографии, где у нее были выколоты глаза. — Мой адвокат придумает что-нибудь увлекательное для журналистов, в чем вас можно будет обвинить. Не думаю, что вас засадят, да и не хочу этого. Но возможность и охоту рассылать такие листовки вы потеряете раз и навсегда.

— Вы не посмеете, вы не сделаете этого, — заговорил Матросов неожиданно тонким хнычущим голосом. Он никак не хотел поверить, что это происходит именно с ним, что он попался, его загнали в угол. — Вы не сделаете, ведь это ваша фотография.

— Сделаю. Не вы один способны на отчаянные поступки. — Аня выжидательно смотрела на Матросова. Он расплывался, таял, как снеговик с первыми лучами весеннего солнца. Вот-вот вывалится морковка и ведро шлепнется на землю. Еще минут пять, и он будет готов.

Чтобы не смотреть в увлажнившиеся глаза Матросова, она перевела взгляд на его галстук в черную и желтую полоску. Нарядный галстук в честь торжественного случая, который Матросов, вероятно, долго выбирал перед зеркалом, запершись у себя в кабинете.

Ане стало жалко Матросова и противно от его страха за собственную шкуру. Мстительные чувства улетучились. Но дело следовало завершить.

— Представляете, какой шум поднимется, дорогой родственник. Ваши завистники будут довольны, потому что появятся доказательства.

— Вы злая, бессердечная женщина. Эгоистичная, черствая, — заговорил Матросов словами Аниного бывшего мужа. — Судьба накажет вас.

«А это уже Лариса», — узнала Аня и усмехнулась.

— Но сначала вас.

— Вы заманили меня в этот гнусный ресторан, — продолжал хныкать Матросов.

— Что?! — Аня расхохоталась. — А вы — вспомните свои чувства, когда я позвонила вам и согласилась на ваши надоевшие приглашения, — вы небось торжествовали. Ваша магия подействовала. Я получила послание и тотчас согласилась. Признайтесь, что вы подумали это.

— Ну, подумал. — Матросов понурил голову, и его полосатый галстук скрылся за подбородками.

Аня оглянулась. Официант у стойки бара наблюдал за ними. На лице его была написана вся мудрость мира.

— Пожалуйста, — попробовал Матросов поправить положение, — давайте что-нибудь придумаем. Может быть, некоторая сумма…

— Вы решили, что я буду шантажировать вас?

Матросов поднял голову. Влага стояла в его покрасневших склеротических глазах.

— Вы правы, — ответила за него Аня. — Старый добрый шантаж. Но речь пойдет не о деньгах.

— О чем же? — оживился Матросов и даже налил себе новую порцию коньяка.

— Вы должны будете мне рассказать, откуда завелись «жучки» в телефоне у меня дома и на работе.

— Какие еще «жучки»? — пробормотал Матросов, весь напрягшись.

— Я вижу, вы отлично знаете какие. — Аня мысленно поздравила себя с верной догадкой. Она могла рассчитать действия Матросова на пять-десять ходов вперед. Своей головой Матросов пользовался как шляпной болванкой, только вместо шитья шляп он наращивал подбородки.

Матросов тяжело вздохнул и помолчал. Было видно, что он принимает решение.

— А как вы о них узнали? — Он смотрел в свою наполовину пустую вазочку с мороженым. Мороженое давно растаяло, должно быть, от напряженности ситуации.

— Не важно.

— Да-а… — протянул Матросов, наконец смирившись. — Вы и сами должны понимать, что за наркотиками нужен глаз да глаз.

— Вы должны были меня предупредить, прежде чем навязывать эту программу с наркотиками. Я не желаю, чтобы мои частные разговоры прослушивались.

— Я предупредил бы вас, вы — газетчиков и голландцев. Голландцы бы отказали нам в кредите. Вся чудесная и прогрессивная затея бы рухнула. Вы думаете, что вы одна распоряжаетесь этими наркотиками?

— Что-что? — не поняла Аня.

— Вы так наивны? Полагаете, что морфин, который большими партиями поступает с фармацевтических заводов, а потом бесплатно, а вернее, за счет голландского гуманитарного фонда выдается по справке из милиции, интересует только этих сопливых мальчишек и девчонок — рядовых наркоманов?

— Подождите. Вы хотите сказать, что мной могут интересоваться не только ребята из Лавки, но еще какие-то наркомафиози?

Матросов тяжело вздохнул на бис.

— Откровенно говоря, я сам этого знать не хочу. Я их удостоверения с данными компьютера не сличал. Мне достаточно ежемесячно получать премию за то, что курирую вашу аптеку и держу язык за зубами насчет прослушивания. Надеюсь, вы не лишите меня этого куска хлеба?

— Ну вы даете, ребята. — Аня откинулась на спинку стула. — Даже представить себе не могла, что попаду с вами в подобную историю. Ладно, прослушивать телефонные разговоры — это я еще могу понять. Но зачем таскаться за мной? Ваш человек — он и сейчас за нами наблюдает?

— Какой человек?

— Ну да, — хмыкнула Аня, — вопрос «какие «жучки»?» вы уже задавали.

— Я ничего не знаю о слежке за вами. Могу чем угодно поклясться, — разгорячился Матросов.

— Даже своей должностью? — съязвила Аня. — Если узнают о вашем журнале, вы лишитесь ее.

— Я говорю вам правду, Аня, поверьте мне!

Матросов потянулся к Ане через весь стол, чтобы снова попытаться поймать ее ладонь. Она отдернула руку.

— Они ведь не подозревают вас, доверяют вам. Вы ни в чем таком не замешаны. Изредка послушают для профилактики, на всякий случай, и все. Они мне сами говорили. И с отчетностью у вас все в порядке, я им регулярно докладываю. Зачем им за вами следить?

Матросов говорил быстро, захлебываясь. Волнуясь, что слова его звучат неубедительно. Аня видела, что он не врет.