Александра Ронис - Тебе меня не сломить

Степнов вышел первым, помог Юле вылезти из машины, достал сумку и, подойдя к калитке, подцепил замочек с другой стороны и распахнул ее перед девушкой.

До участка едва доходил свет фонаря с центральной дороги, проходящей по деревне, и дом посреди него тонул в темноте, лишь где-то в глубине дома слабо горел ночник. Юля удивленно взглянула на Сашу, но тут услышала чьи-то тихие шаги, и на крыльце дома появился Влад.

— Все нормально? — тихо спросил он у Степнова. Тот лишь кивнул.

Юля медленно поднялась по ступенькам, оказавшись рядом с Владом. В этот момент он повернулся к ней, и свет, доходящий сюда из глубины дома, чуть осветил его лицо. Девушка вздрогнула, заметив глубокие ссадины на нем, и замерла на месте. Влад смотрел ей прямо в глаза, и на его губах появилась усмешка, от которой стало не по себе. Немой поединок взглядами затягивался.

Данька зашевелился на ее руках и недовольно закряхтел, и Юля, поддерживаемая под руку Сашей, поспешила пройти внутрь дома.

Сам дом был одноэтажным с просторной кухней, находящейся рядом ванной комнатой, большой гостиной с камином и двумя комнатами, расположенными через стену друг от друга. Саша провел ее в одну из комнат, посреди которой стояла широкая двуспальная кровать, возле нее детская кроватка, а также шкаф-купе и комод у окна, выходящего в небольшой сад. Данька вопил, недоуменно рассматривая незнакомую обстановку, и Юля поспешила приложить его к груди. Поставив сумку с вещами на пол, Степнов вышел из комнаты, прикрыв дверь.

Юля слышала, как они с Владом негромко переговариваются в гостиной, и слегка покачивала сына, стараясь его успокоить, а в горле застыл ком слез.

Мучительная неопределенность и страх за Сашу вызывали только один вопрос: «Что же дальше?».

Успокоившись, Даня вновь уснул, и она осторожно положила его в кроватку.

Голоса стихли. Видимо, мужчины вышли на улицу. Юля выключила ночник и опустилась на край кровати, закрыла лицо руками. Хотелось плакать. От страха, от бессилия что-либо изменить. Однако слез не было, только странная, щемящая тревога сжимала сердце.

Половицы перед дверью чуть слышно скрипнули, и в комнату тихо зашел Саша.

Юля медленно подняла на него глаза, в которых все же заблестели слезы. Он немного постоял на пороге, глядя на девушку, после чего подошел ближе и опустился на корточки перед ней.

— Ну, ты чего? Все будет хорошо. Я тебе обещаю, — взял руки девушки в свои, слегка сжал. — Я никому не позволю причинить тебе и Даньке вред.

— Я так боюсь… за тебя, — ее голос дрогнул.

Саша чуть улыбнулся, провел пальцем по щеке Юли, стирая скатившуюся слезу.

Раньше он даже подумать не мог, что когда-нибудь услышит от нее такие слова.

Приподнявшись к ней, потянулся к ее губам, одна рука скользнула по спине девушки под футболку, другая легко преодолела преграду в виде кружевной ткани бюстгальтера. Саша взял в ладонь ее грудь, на мгновение властно сжав, и тут же ослабил захват, лаская пальцами ее сосок. Его прикосновения подействовали на нее опьяняюще, но осознание того, что в соседней комнате находится посторонний человек, действовало отрезвляюще.

— Саш, — Юля попыталась отстраниться и урезонить парня. — Здесь же Влад… — Он сюда не зайдет, — Степнов осторожно уложил ее на спину, накрывая собой, и прошептал горячо: — Я тебя хочу.

Кто знает, может это в последний раз?! Страсть накрыла с головой так, что ему не хотелось тратить время на раздевание. Он лишь сбросил на пол кожаную куртку, расстегнул ремень, а затем молнию на джинсах. Так же быстро в пару движений разделался с одеждой Юли.

Инстинктивно чувствуя, что ему это нужно, и будучи не в силах устоять перед его напором, девушка сдалась. Кровь бешено заструилась по жилам, сердце лихорадочно забилось. Она провела руками по его плечам, поднимаясь к шее, зарываясь пальцами в короткий ежик волос и прижимаясь к нему всем телом.

Жадно впиваясь в губы девушки, отвечающие ему со всей страстью, и переплетя пальцы их рук, Саша проникал все глубже. Юля невольно выгибалась ему навстречу, желая лишь одного — чувствовать его всем телом, принять в себя полностью, ощутить, что принадлежит ему. Только ему. Навсегда.

Она тихо простонала, ощутив, как по телу пробежала дрожь, а внизу живота расплылось приятное тепло. Запоздало появилась мысль, что он не позаботился о защите, но теплый и ласковый взгляд Саши не дал додумать мысль до конца.

Он нежно поцеловал ее в висок и перекатился на спину, крепко прижимая девушку к своей груди. Никогда в жизни он не испытывал таких ощущений, как владея ею. Она оказалась не по зубам ему год назад, хотя его высокомерная самонадеянность не давала ему это признать. Так долго отвергала его, чего не позволяла себе ни одна женщина. И теперь держать ее в своих руках было высшим счастьем, какое он только мог себе представить, и за которое он будет биться до конца…

Влад вышел на крыльцо и закурил. Это было выше его сил. Понимать, что Юля там со Степновым. Сам не зная зачем, он подошел к их комнате, а услышав размеренный, еле слышный скрип кровати, поспешил уйти. Милая, нежная, хорошая… Она все простила Саше, приняла его. Она ему полностью доверяет, каждое слово ловит, верит в то, что он сможет ее защитить, а на него смотрит так, словно он пустое место. Впрочем, так и было. Кто он, Влад, для нее? Никто.

Опер опустился на ступеньку и открутил крышку с прихваченной с собой бутылки водки, сделал несколько обжигающих глотков прямо из горла. Кто-то получает все и не важно какими способами, а кому-то остается лишь наблюдать со стороны за чужим счастьем. Что есть у него? Мать-алкоголичка, которую приходится чуть ли не еженедельно вытаскивать из запоев, оплачивать ее долги и извиняться перед соседями за ее буйное поведение. Развлечения со случайными девками из кабаков и полное отсутствие времени на личную жизнь.

И эта полученная должность главопера, доставшаяся ему «с барского плеча» лишь потому, что он оказался доверенным лицом Степнова…

Юля никогда не взглянет на него так, как на Сашу. Ее отношение к нему всегда будет другим. Разве что из благодарности удостоит мгновениями своего внимания. На большее ему и рассчитывать нет смысла… Разве только если Саши не станет?

Мучимая невеселыми мыслями, переживаниями о Саше, непониманием всей ситуации, Юля с трудом забылась беспокойным сном лишь под утро. Полусонная покормила сына и тут же снова провалилась в объятия Морфея, правда, совсем ненадолго.

— Доброе утро, — приветливо поприветствовал ее опер из кухни, едва девушка показалась из комнаты. — Завтрак готов, — небольшой круглый стол был уже накрыт, а Влад держал в руке дымящийся чайник. — Ты что пьешь? Чай? Кофе? При свете дня лицо парня уже не казалось ей таким отталкивающим, несмотря на то, что почти вся левая щека представляла собой одну сплошную ссадину.