Дэвид Гудис - Зарубежный криминальный роман

— А твой сын?

— Вот-вот. Этот болван собирался отчаливать в четыре. Наверное, я потому и спал плохо: боялся забыть.

Была половина четвертого; Шап налил в теплые чашки коньяку, и они выпили. Шап был привязан к старшему Рагондену — сумасброду и весельчаку, человеку весьма и весьма неглупому, и к тому же всегда готовому прийти на помощь. Их гаражи находились по соседству. Над ними, рядом с крутым обрывом серой скалы, стоял дом Шапа. Между домом и скалами находился крутой склон, усеянный обломками горной породы, где жили кролики и лисицы. Двадцатью метрами ниже дом Рагондена. Еще сто метров — и начиналась деревня, маленькое лангедокское селение, примостившееся на горном склоне. Живописная, дикая и унылая природа.

— А вот и твой сын, — заметил Шап.

— Привет! — сказал Рагонден-младший. — Ну и как? — обратился он к отцу.

— Что значит «как»? — с достоинством переспросил отец.

— Ты опять опрокинул кофейник на пол?

— Пей! — сказал Шап, протягивая ему чашку.

— Спасибо!.. И все же… это наваждение какое-то. Если тебе удастся напиться в нашем доме утреннего кофе, с меня причитается… или ты выпьешь, но холодным, потому что старик не имеет терпения дождаться, пока тот согреется. Ах ты черт!.. да еще от матери попало.

— Твоя мать проснулась?

— А то нет! Ты устроил такой грохот!

— Завел машину?

— Ты сам не слышишь?

— Скоро этому сопляку и слова сказать будет нельзя.

Клан Рагонденов шумно обсуждал свои дела и не делал из них секретов. Их мнение было всем всегда известно. Шап иногда обедал со своими приятелями.

Все трое вышли, застегивая куртки. Шап запер дверь и повесил ключ в углу террасы, для женщины, которая придет убирать.

— Поезжай! — сказал Рагонден. — Мы закроем гараж.

— Спасибо!.. Передайте Рафаелле, что меня не будет четыре-пять дней.

— Хорошо, скажем. Доброго пути.

— Спасибо.

— И не застрянь у какой-нибудь телки.

Шап засмеялся. Он хлопнул дверцей, зажег фары, включил первую скорость и пустил мотор полным ходом, чтобы подняться по крутому склону, который начинался в пяти метрах от гаража. Он еще раз махнул рукой. До почты он ехал на первой. Рагондены с симпатией смотрели ему вслед. Когда задние огни исчезли за поворотом на Беделлу, они тщательно закрыли гараж и пошли к своему грузовику.

У почты Шап выполнил сложный маневр, медленно съехал задним ходом по крутому склону метров на сорок вниз и оказался перед другим склоном, который после трех километров петляющей дороги выводил на шоссе государственного значения № 6, которое ведет из Тулузы в Эксан-Прованс. Местность была пересеченной, подъемы чередовались со спусками, и виражей было предостаточно.

Выполнив маневр, Шап заблокировал ручной тормоз, спустился на колею и обошел кругом грузовик, чтобы убедиться, что все в норме, снова поднялся в кабину. Он закурил сигарету, натянул перчатки на меху и поехал.

Фары далеко освещали местность, противотуманный луч выхватывал повороты, и в его бледном свете Шап различил, что дорога блестит ото льда. Ночь была довольно холодной. Внизу спуска, после виража у акаций, Шап вошел в полосу тумана, выключил фары, оставил противотуманное освещение и уменьшил скорость, так как малейший нажим на тормоз отправил бы машину в кювет.

От километра к километру Шап останавливался, выходил из кабины, крепко тер ветровое стекло, чтобы счистить иней, смазывал его спиртом. Это сильно задерживало его.

После равнины Ломьер грузовик вырвался из тумана. Шап удовлетворенно вздохнул, закурил сигарету, поудобнее устроился на сиденье и без малейшего затруднения поднялся по склону Северак.

У него замерзли ноги, из носу текло, он до ушей поднял воротник куртки; он рассеянно вел машину и думал о разных разностях.

В общем и целом Шап чувствовал себя счастливым. Ему было тридцать пять лет. Он был сильным и крепким, с лицом индейца, которое все больше дубело на просторах Франции, чувственным ртом и умными глазами, освещавшими все лицо и делавшими его оживленным и мечтательным.

Вскоре после возвращения Шапа из немецкого плена его родители умерли, и он женился на дочери торговца семенами. Брак как брак, который к тому же скоро оборвался, так как несколько месяцев спустя жена умерла от брюшного тифа. Шап остался один со своими грузовиками.

Позже, без большой необходимости, он снова женился, но этот новый союз потерпел полнейшую неудачу. Его нежная и романтическая жена бросила его ради более страстного любовника. Ее странный муж, лишенный чувства ревности, достаточно равнодушный к окружающему миру и погруженный в какие-то неведомые мечты, быстро наскучил ей.

В день ее бегства Шап поехал отгрузить семь тонн цемента для строительства, которое он обеспечивал материалами. Он не чувствовал себя грустным. Скорее, усталым. Повсюду, словно пластырь на душе, возил он с собой какую-то странную усталость, не оставлявшую его с военных лет.

Через несколько дней после этого события старый Рагонден прояснил ситуацию.

Они занимались коробкой скоростей Роше-Шнейдер. Шап ползал под грузовиком, а старший Рагонден тянул коробку на себя на подвижном домкрате.

— Я вот думаю, — сказал он, — с чего это ты женишься направо и налево?

— То есть?

— Когда мужчина хочет жениться, это видно. Когда не хочет, тоже видно. Ты вот сделал это уже во второй раз, но, сдается мне, без особого желания.

— Верно! — удивился Шап.

— Так что же?

— Не знаю, — устало проговорил Шап. — Сам не знаю, для чего я это делаю. Меня это в общем не особенно вдохновляет.

— Ты эгоист и в определенном смысле лентяй. Усложняешь себе жизнь неизвестно из-за чего и отравляешь ее другим. Ну что, сделал ты счастливой свою жену?

— Иногда мне так казалось.

— Послушай! — сказал Рагонден. — Таким темпом ты приблизишься к разряду голливудских актеров и будешь выглядеть по-дурацки. Когда ты почувствуешь, что это серьезно, женись на здоровье, я первым буду рад видеть жену в твоем доме. А пока подумай на досуге, всему свое время.

Они закончили разбирать коробку. Шап тщательно протирал ведущий вал и его шестерни и в то же время размышлял над словами Рагондена.

С того дня Шап разумно организовал свою жизнь. Ему стало легче, вернулось душевное равновесие. Рафаелла — приходящая домашняя работница — занялась домом, старым, просторным и достаточно удобным (было даже центральное отопление, но им редко пользовались). Питался Шап, как правило, в ресторане, иногда у Рагонденов, иногда у себя. В этом последнем случае он открывал банку консервов и наливал себе стакан превосходного вина.

Он завел себе двух женщин. Одну в северной, а другую в южной оконечности маршрута, в конце шоссе № 9, которое Шап часто бороздил от Парижа до Перпиньяна. Это было достаточно удобно: Шап навещал их в своих поездках, а они не могли ответить ему тем же, что его вполне устраивало. Такая рациональная организация бытия поддерживала его в прекрасной форме. Вот почему в это холодное январское утро в кабине мощного грузовика Шап счел свою судьбу вполне удовлетворительной.