Елена Лихачева - Никто не умрет. Часть 1 [СИ]

— Я не понимаю, что здесь написано, — Хан и растерялся, что он должен ответить, что спросить… — Разве это японские иероглифы?

— Это древний язык. Такой же древний и сам досу [3] Досу — самурайский меч (на жаргоне якудза). . Ты заметил, что на мече нет украшений. Его ковали в те времена, когда драгоценности не имели силу над людьми. По преданию, мастер, сделавший меч, написал на нем предсказание, сделанное его первым хозяином, который был великим прорицателем.

Хан вытянул меч из ножен. Вдоль изогнутого лезвия тянулись два узких желобка. По все длине — туманно-белый замысловатый рисунок, похожий на цветок клевера. Верхняя часть клинка была плоской. Гарда и рукоятка клинка были такими же аскетичными, как и ножны. Рукоять была обтянута залоснившейся от рук предыдущих владельцев кожей, стянута плетением из кожаных ремешков, с двух краев укреплена элипсообразными кольцами, повторяющими форму рукоятки. По все поверхности колец располагались иероглифы. Небольшая по размеру гарда, прикрывающая руку от удара меча противника, имела округлую форму, представляющую собой замысловатое сплетение иероглифов, окружающих голову дракона. Пасть дракона была обращена к лицевой стороне меча.

— Предсказание гласит: «Меч разбудит великие силы, жертвенной кровью. Великий воин возглавит войска самураев. Духи объединят свои силы с земной властью. Сэй-гью выйдет на сушу, чтобы насытиться кровью непокорных…» До сих пор никому не удавалось исполнить это предсказание. Дракон спит в глубоких водах реки времени.

Хан поднял меч, любуясь красивым изгибом. Косая тень от меча метнулась по стене к потолку черной молнией. Ему почудилось движение за спиной. Хан оглянулся. Отблески стали заметались по комнате.

…Ему уже никогда не убить врага. Он стар, слаб, обманут и разорен. «Духи предков, примите меня, чтобы сохранить доброе имя воина, уставшего от старости и болезней. Примите и дайте мне еще один шанс исполнить перед вами великий долг. Я готов стать среди вас, чтобы вернуться к живым и повести новых воинов, я верну власть клану во имя добра и справедливости». Он поставил меч, уперев его гардой в земляной пол, и навалился на лезвие грудью…

Хан содрогнулся от острой боли. Что это?

Он только что был стар и безумен. В его голове только что бродили странные мысли и воспоминания, которые были полны беспомощной злобы. Он только что покончил с собой, но он жив и полон надежд, уверен в себе и готов идти к цели. Хан еще раз поднял руку к глазам. Крепкая загорелая ладонь, упругая кожа. Вытер испарину со лба. Он все чаще становился кем-то другим: то старцем, то младенцем, то полководцем, то заботливым семьянином… Догадка заставила сердце Хана часто забиться от волнения: к нему возвращается память предков. Он старше всех, хоть и моложе многих. Жил он в другое время, были рядом другие люди, но в своей природе они неизменны. Но теперь он знает больше, чем любой человек на земле. Он распознает любую ложь и предательство, он обойдет все хитроумные уловки и коварные замыслы злодеев, он будет править людьми, как бог — благородно и справедливо.

Хан прижимал меч к груди. Сердце билось неровно, гоня кровь по артерии горячими толчками: «С самого начала я должен был все помнить, все знать. Но я забыл. Как же я смог забыть? Что ж так? Вернее, что не так? Если я живу так долго, что помню времена Токугавы, если жил все время, то почему не помню остальные события своей многовековой славной судьбы. Только яркие значимые отрывки жизни, которые вспоминаются бессвязно друг с другом и относительно текущего времени. И почему я не помню главного события своей настоящей жизни — гибель отца. Ничего не помню. Совсем ничего из того, что рассказал мне Якудза. Персидский ковер, побег, пожар».

— И не будет высшей власти, чем власть справедливости, будут наказаны виновные, а невинные отпущены на волю. Прекратятся распри и войны, потому что будет только одна вера и один хозяин на всей Земле. Все люди будут равны, потому что не будет власти выше, чем власть дракона воды. Люди будут ценить, что имеют, потому что иначе они потеряют все. Никто не посмеет отнять жизнь у другого, потому что жизнь любого человека на земле будет принадлежать дракону, и, кто покусится на его собственность, будет уничтожен…

Хан говорил так, словно, слова рождались внутри и выливались из него готовыми фразами. На последнем слове Хан запнулся, посмотрел еще раз на призрачный блеск лезвия и направил клинок обратно в ножны. Задел лезвием палец, который держал между деревянной проушиной для тесьмы и отверстием для лезвия меча, но не почувствовал боли. Кровь брызнула из глубокого пореза и потекла по ножнам, заполняя желобки иероглифов.

Якудза суеверно ужаснулся — меч ранил хозяина. Но, глядя, как Хан спокойно слизывает собственную кровь с пальца, вдруг понял — это «жертвенная кровь». Кенсин проснулся после многовекового молчания. Да, именно так. Этот день ознаменует начало нового пути.

Якудза продолжил рассказ, не догадываясь, что творится в душе Хана. Он прикрывал глаза веками, боясь, что Хан увидит в его взгляде страх разоблачения, старался говорить напористо и убедительно — он не мог позволить сомневаться в своих аргументах.

— Я не сказал тебе главного. По моей просьбе «брат», который служит в китайской милиции, внес правки в протоколы опознания трупов. Все думают, что ты погиб вместе с отцом. Враги не ищут тебя, они ищут твоего старшего брата. Если за наследниками Кацуро объявлена охота, то под прицелом в первую очередь окажется его первый сын. А они непременно его найдут, как только он получит документы и захочет предъявить права на собственность клана. Я знаю это, потому что, кроме твоего трупа на пожарище не оказалось еще двух погибших — гражданской жены Кацуро — Сонг и ее сына, третьего сына Кацуро — Рензо. Я уверен, что именно Сонг, мать Рензо, организовала нападение на виллу. Кацуро взял девушку из семьи, имеющей большие связи в китайских триадах. Он надеялся, таким образом, заручиться поддержкой влиятельных китайских кланов и получить часть земель некогда принадлежавших его клану через соглашение. Он не хотел войны с триадами. Они слишком сильны на территории Китая и прилегающей к границе с Китаем территории России и Монголии. Я уверен, что Сонг хитростью хотела завладеть имуществом семьи Такахаси. Но даже самая умная девушка в мире, ни за что не смогла бы перехитрить Кацуро. Он попал в хорошо расставленные сети триад. Глава клана погиб, но предусмотрел и такое развитие событий. Он знал, что может погибнуть, и поэтому разделил сыновей и спрятал первого сына, а завещание оставил в Японии. Официально Итиро не признан мертвым, значит, наследство Сонг не видать. Но когда он объявится, ему предстоит противостоять ее козням и козням ее родственников. Но еще одного не знает коварная китайская желтая змея, что ты тоже жив и будешь наступать ей на пятки, не видимый, а потому непобедимый. Тебя будут сопровождать твои верные телохранители — Самурай, Ниндзя и Пончик. Мы должны быть готовы ко всему. Если Итиро откажется от своего предназначения, то у меня есть другой план. Ты заменишь брата… Завтра мы займемся твоим будущим. Ты поедешь в Японию как русский турист по своему нынешнему паспорту, а там…