Рашид Кешоков - По следам карабаира

- Я не знаю никакого Балан-Тулхи-Хана…

Абастова игриво погрозила ему пальцем:

- Ай-ай! Зачем же обманывать женщину? Вы были у него. Вас узнали, поверьте мне. Не сразу, но узнали. Откровенно говоря, жаль, что вы сбрили усики. Они были вам очень к лицу…

Жунид молча проглотил пилюлю.

- Так вы посетили моего дядю?..

- Да, черт возьми! Но чего вы от меня хотите? Что от меня требуется?

- Молчание, - игриво заглянула она ему в глаза, слегка наклонившись, будто специально демонстрируя ему свой пышный бюст, не очень-то прикрытый платьем.

- Как я должен вас понять? - зло переспросил Жунид, чувствуя, что лицо его заливает краска.

- Не говорите никому о беседе с дядей, - проворковала она. - И о том, что он вам говорил… о пистолете Азамата и прочем… Дядя, конечно, понимает, что такие просьбы не выполняются без награды… Он прислал пять тысяч…

- Где же ваши деньги?

- Они - в этом букете, - притронулась она к цветам ярко-красным ноготком, обезоруживающе улыбаясь.

Шукаев, хмурясь, развязал бечевку, встряхнул букет. Изнутри вывалилась объемистая пачка, завернутая в газету. Он задумчиво взвесил ее на ладони и вдруг озорно повел глазами. Теперь он не чувствовал никакой неловкости. Эх, и славно было бы сейчас снять ремень и перетянуть как следует, с потягом, эту самоуверенно-развязную дамочку чуть пониже спины!

- Так я могу рассчитывать на вашу скромность? - по-своему поняла она его размышления.

Шукаев по-прежнему молчал. Ироническая улыбка слегка тронула его губы.

- А если этого недостаточно, вам стоит только назвать свою цифру… Правда, для окончательного расчета нам тогда придется съездить в Докбух, к дяде… Но это не препятствие: я могу сейчас нанять линейку, и мы с вами…

- Не трудитесь, - насмешливо оглядев ее, уже без тени смущения сказал Жунид. Сейчас, когда она так беззастенчиво и откровенно предложила ему взятку, он не видел больше ни ее молодости, ни ее смазливого личика, ни пикантных деталей туалета.

Перед ним была наглая, распущенная бабенка, которая пыталась помешать ему и его друзьям упрятать за решетку преступников и предлагала за это деньги.

- Как ваше имя и отчество?

- Галина Гибцоевна… Абастова. Я же сказала вам…

- Как вы узнали меня?

Она плутовски прищурилась:

- Вам это не обязательно…

- А все же?

- Когда вы выезжали на заре с Зарахматом из дома Балан-Тулхи-Хана, вас кое-кто видел.

- Ах вот как!.. - Жунид насупился и рассеянно отодвинул от себя деньги.

- Очевидно, нам придется еще раз навестить моего дядю? - по-своему истолковала она его жест.

- Вообще я не вижу причин, почему бы мне поближе не познакомиться с вашим дядей, с Азаматом и его корешами, - вдруг сказал Шукаев, не отвечая на вопрос.

- Они будут очень рады, - приняла это, как должное, Галина. - Да и я… тоже. Они - у отца.

- Кто именно? - спросил он, словно не заметив, что она придвинулась к нему вместе со стулом.

- Азамат и Тау. Кстати, Тау и узнал вас. Они собирались ехать куда-то, но раздумали. Ночевали у нас.

В коридоре послышались шаги Дараева. Жунид быстро заткнул пачку с деньгами обратно в букет и шепнул Абастовой:

- Ни слова. Он не должен ничего знать…

- Порядок! Побрился - первый сорт, - сказал Вадим, входя. - О, у нас гости?!.

- Познакомься, это Галина Гибцоевна Абастова, - сказал Жунид. - Развлеки, пожалуйста, ее, пока я наведу красоту, мне ведь тоже не мешает побриться. Вы уж извините, я мигом, Галина…

- И достаточно, - перебила она. - Терпеть не могу, когда друзья обращаются друг к другу по имени и отчеству. А мы с вами, по-моему, - друзья?

- Разумеется, - ответил Жунид и, выйдя из номера, помчался по коридору к люксу: Денгизов жил в другом крыле здания.

…У Шахима Алихановича собралось несколько человек. Одного из них - начальника угрозыска Северной Осетии Базаева - Жунид уже знал, двое других были ему незнакомы. «Наверное, оперуполномоченные», - решил он, здороваясь со всеми.

- Что это с вами? - спросил Денгизов. - У вас такой вид, точно вы только что выдержали порядочную трепку.

- Мне предложили взятку. Пять тысяч. Ни больше, ни меньше, - усмехнулся Жунид.

- Ну? Кто же?

- Галина Абастова… - Шукаев в двух словах передал содержание разговора с ней.

- Та-а-к… - протянул Денгизов. - Значит, наши подопечные торопят события… Вот что, товарищи, - он повернулся к двум сотрудникам Базаева. - Операцию, назначенную на тринадцатое, придется пока отменить. Возможно, мы схватим зверя прямо в берлоге. Вы немедленно отправляйтесь к «Дому крестьянина». Там остановился этот… как его?.. Человек Балан-Тулхи-Хана?..

- Зарахмат.

- Да. Задержите его. Только без лишнего шума.

- А что мне делать с красоткой, Шахим Алиханович? - спросил Шукаев, когда оба оперуполномоченных ушли.

- Вы молодец, Жунид, - сдержанно похвалил Денгизов - Хорошо, что не прогнали ее сразу, а разузнали, что было возможно. Увидите, сейчас все завертится. Товарищ Базаев, я попрошу вас вызвать в гостиницу двух ваших ребят. Но в гражданской одежде. И еще - как можно скорее - двух понятых. Хотя бы из обслуживающего персонала гостиницы. Нужно срочно задержать Абастову. Вы сможете, Жунид, занять ее разговорами еще минут десять?

- Конечно. Могу и больше.

- Больше не требуется. Мы успеем. Идите. Флиртуйте, говорите ей комплименты, несите любую чушь… Мы нагрянем не позже, чем через четверть часа…

Денгизов как в воду смотрел. Начиная с этого ноябрьского утра, события завертелись с такой головокружительной быстротой, что даже Шукаев, который, по мнению Вадима, всегда все успевал, не мог улучить минутки, чтобы сделать очередную запись в своем блокноте.

Галина Абастова, как и опасался Жунид, устроила при аресте классическую истерику с подкатыванием глаз, обмороком и прочими деталями из арсенала дешевой кинематографии. Добиться от нее ничего не удалось: она либо принималась рыдать, либо пускала в ход разные «дамские штучки», как выразился Базаев, и вовсю строила следователю глазки.

Зарахмата взяли в «Доме крестьянина». Остановился он там по приказанию Балан-Тулхи-Хана, который строго-настрого запретил ему слоняться вокруг дома Гибцо Абастова на Пушкинской, пять без крайней на то надобности.

Во время допроса Зарахмат, из которого в обычной обстановке невозможно было вытянуть слова, неожиданно разговорился. Он был не на шутку напуган тем, что именно у него нашли парабеллум Азамата Мамакаева с вырезанными на стволе инициалами: «А. М.». К удивлению Денгизова и Шукаева, Зарахмат не только не пытался выгораживать своего покровителя и «хозяина» Балан-Тулхи-Хана, а, напротив, выложил все, что знал о его преступном прошлом и, настоящем.