Жанна Бочманова - В одну реку дважды [СИ]

— Понятно. Мы легких путей не ищем. У советских собственная гордость — на буржуев смотрим свысока. Ладно, давай я тебя развлеку немного. — И я принялась доставать из сумки всякие экзотические вещи. — Вот смотри, это хвост павлиний — один тебе, один мне. Их, вообще-то, нельзя вывозить, но мы их с Серегой скрутили, скотчем замотали и на дно упрятали. Это вот тебе свитер, настоящая ангора — Серега выбирал, не туфта какая-нибудь. А вот это мы с ним браслеты в магазине покупали, бронза с перламутром. Так увлеклись, что штук десять купили — уж больно азартно он торговался.

— Что-то этот Серега у тебя с языка не сходит, — подозрительно спросила Вилька, шмыгая носом и вытирая слезы ладонью. — Влюбилась никак?

— Да нет, просто хороший парень.

— Видела я этого хорошего, и кольцо на пальце тоже хорошее.

Ну, Вилька в своем репертуаре — как бы хреново ей не было, всегда обращает внимание на мелочи, в отличие от меня. Я-то кольцо срисовала не сразу, да и не до этого мне было. Вечером того дня, как Серега повез меня обниматься с колонной, я даже подумала, что может быть… А потом увидела кольцо и удивилась, почему я раньше не замечала.

В общем, мы остались друзьями, чему я, безусловно, рада — теперь, хотя была минута, когда я хотела плюнуть на условности и отпустить себя на волю, хоть на чуть-чуть…

— Себе-то чего привезла? — прервала Вилька мои воспоминания.

— Да так, по мелочи всякого. А политруку — слона бронзового, пусть в кабинете стоит.

Ну и как-то разбирая покупки, мы с Вилькой успокоились, она повеселела, и я решила, что ее можно отпустить домой — состояние у нее было удовлетворительное.

— Не забудь — в пятницу к нам, — сказала Вилька на прощание, обнимая вязанку павлиньих перьев, мерцающих своими сказочными сине-зелеными глазами.

Шеф встретил меня ласково, за подарок поблагодарил и торжественно водрузил слона на стол.

В пятницу я отпросилась пораньше и уже в четыре часа была на Васильевском острове. Вильки еще не было. Вручив хозяйке набор индийский благовоний, чему она несказанно обрадовалась, я осторожно спросила:

— Екатерина Альбертовна, а можно я задам пару вопросов?

— Валяй деточка, — ответила та, нюхая сандаловые ароматные палочки. — Какая прелесть! Что тебя интересует?

— Почему? Почему сейчас? А раньше вы не пытались его найти? Я понимаю, сначала время было такое, нельзя было. Но потом-то?

— Видишь ли, и время было такое и все прочее… Но я ведь думала, что его убили. Через пару дней после его побега, на границе была объявлена тревога, была перестрелка. И с нашей, и стой стороны, были убитые. Их стащили во двор госпиталя. Тела закрыли брезентом, но я его узнала по ботинкам, которые сама же ему и принесла. Ближе рассмотреть я не посмела — там был мой муж. Долгие годы я была уверена, что его нет в живых, а потом мне приснился Ван Ли. Он стоял передо мной, как живой, за его спиной клубилась черная непонятная масса, закручиваясь воронкой. Он взял меня за руку и сказал: «Не ходи туда, тебе еще рано. Мы скоро увидимся. Жди меня».

— И что же?

— Я должна была лететь на свадьбу к родственникам в Пицунду. И тут у меня от волнения или еще от чего поднялась температура, под сорок. Три дня пролежала в бреду. Когда очнулась, узнала, что самолет разбился при посадке. Тут-то я и поняла, что хотел Ван сказать. Не погиб он, раз меня от смерти отвел. Ну и стала я его ждать. И вот дождалась. Может и поздновато, да уж судьба так распорядилась. Я ведь только имя и знала. Сколько таких Ван Ли в Китае? Миллионы поди…

Тут пришла Вилька, как ни странно, веселая.

— Садись, бабуля, сейчас красоту наводить будем. Китаец твой, как увидит, и с копыт долой.

— Вилька, — строго погрозила Екатерина Альбертовна ей пальцем, — не кощунствуй. Дедушка это твой. — Но глаза ее смеялись.

— Представляю себе этого дедушку, — шепнула мне Вилька. — Этакий маленький, желтенький Джеки Чан на пенсии. — Она заметно нервничала.

— Отец придет? — спросила Екатерина Альбертовна, поправляя перед зеркалом прическу.

— Нет. У него сегодня работы много, сказал.

— Понятно, — слегка вздохнула она и тут же принялась хлопотать. — Так, девочки, давайте, скатерку поменять надо. Вильгельмина, ставь чайник. Матильда, достань сервиз, надо протереть чашки. Что же мне надеть?

Она судорожно перебирала платья в шкафу и, наконец, остановилась на одном. Длинное платье, темно-синее, с кружевным воротником, шло ей необыкновенно. Со спины невозможно было сказать, сколько именно лет этой высокой стройной женщине. Честно говоря, не могла я представить красавицу Катюшу рядом с маленьким худосочным китайцем. Видно и правда, жизнь с генералом была нелегка.

Время шло, стрелка неумолимо приближалась к роковому часу.

— Бабуля, может валерьяночки накапать? — обеспокоилась Вилька.

Екатерина Альбертовна отрицательно покачала головой и стала делать какие-то странные вдохи-выдохи.

— Дыхательная гимнастика Цигун, — пояснила Вилька. — А я-то всю жизнь удивляюсь, что это она все китайское обожает. Китайские фильмы у нас с экрана не сходят. — Она кивнула на полку с дисками. — Нет худа без добра — я теперь, может, и с именем примирюсь — все лучше, чем какая-нибудь Вань Ю Ли.

Но тут в дверь позвонили. Екатерина Альбертовна прижала руки к груди и умоляюще посмотрела на Вильку, а та на меня. Меня пригласили открыть дверь, поняла я свою функцию — логично. Я изобразила на лице бурную радость и, толкнув дверь, устремила глаза куда-то в уровень пола — по моим представлениям, именно там должна быть голова гостя. Взгляд уперся в руки в кожаных перчатках, опирающиеся на трость с массивным набалдашником. Я поднимала глаза все выше и выше, а он все не кончался, под конец мне пришлось задрать голову вверх.

— Здрасте, — пролепетала я.

— Я пришел к Екатерине Альбертовне, — на отличном русском языке сказал мужчина в широкополой шляпе, надвинутой на глаза.

— Екатерина Альбертовна ждет вас, — торжественно произнесла я, принимая у него трость и пальто.

Мужчина снял шляпу и обнажил совершенно седые волосы. Росту он был просто огромного, хотя с моего метра с кепкой, любой рост кажется огромным, но это так, к делу не относится. Итак, высокий, стройный, худощавый, только чуть прихрамывающий… принц, да и только! Еще бы на лицо взглянуть, а то я от волнения не рассмотрела. Гость вошел в комнату, я проскользнула следом.

Вилька, открыв рот, сидела на диване. Екатерина Альбертовна, по-прежнему, прижав руки к груди, стояла возле стола. Прошла, как минимум, минута в полном молчании, мне показалось, что я слышу биение их сердец — мое собственное бухало как паровоз при подъеме в гору.

— Ванечка! — воскликнула Екатерина Альбертовна и бросилась, раскрыв руки, на грудь мужчине, тот подхватил ее и стал гладить по голове.