Жанна Бочманова - В одну реку дважды [СИ]

Упала я аккурат в полынью под мостом, и если б была в отключке, то моментом оказалась бы подо льдом. Но холоднющая вода окончательно привела меня в чувство, и я принялась судорожно сучить связанными ногами. Слава богу, плавать я могу в любом виде, и с руками, и без них, и даже со связанными ногами. Спасибо папе — плавать я научилась раньше, чем ходить. Так что вскоре моя голова показалась на поверхности. Я судорожно глотнула воздуха и тут же ушла под воду: чертова шуба намокла и неумолимо тянула вниз. Пожалуй, так я долго не протяну, каждый раз было все труднее всплывать за новой порцией воздуха. Течение между тем снесло меня к бетонной опоре моста. Связанными руками я попыталась зацепиться за скользкий камень, дотянулась зубами до веревки, но она не поддавалась. Этот капрон и за год не перегрызешь, да еще адский холод сковал все тело. И тут меня осенило: приникнув спиной к опоре моста и цепляясь за нее ногами, я вытянула из-за ворота цепочку с амулетом. Зажав его в зубах, я елозила острым краем по веревке, радостно чувствуя, как рвутся капроновые волокна. Не знаю, сколько прошло времени — мне показалось вечность, но я освободила и первым делом избавилась от шубы. Потом, окунувшись пару, тройку раз с головой, разрезала веревку на ногах. Теперь — на берег. Руки и ноги почти не чувствовались. Я барахталась в ледяной каше и медленно, но неуклонно продвигалась к берегу. «Гад, какой! — выбивали мои зубы, — Хитрый. Под лед тело затянет — в лучшем случае летом найдут, а то и нет. Нету тела — нету дела».

Наконец, ноги коснулись дна, и это придало мне дополнительных сил. Я выволоклась на берег и скорчилась в нелепой позе, скуля от невыносимой боли. Господи, я и не подозревала, что это так больно. Пальцев на руках я уже не чувствовала. «Надо двигаться, иначе крантец» Но двигаться не хотелось. Хотелось закрыть глаза и уснуть. Вот так вот люди замерзали в ледяной пустыне в рассказах Джека Лондона. Я усмехнулась, вернее, попыталась — губы свело, и они отказывались шевелиться.

— Эй! — услышала я чей-то голос. — Ты жива?

Послышались торопливые шаги, и кто-то склонился надо мной. Чьи-то руки подняли меня и поволокли прочь. Голова моя болталась из стороны в сторону, а ноги заплетались, да я их и не чувствовала совсем.

— Сейчас, сейчас, — приговаривал незнакомец, заталкивая в салон машины. Первым делом он стянул с меня сапоги, а затем мокрый свитер. Из машинной печки потянуло теплом. Незнакомец снял куртку и накинул мне на плечи. Я подтянула колени к подбородку и уткнулась в них носом. Вскоре руки и ноги опять заломило, но уже от тепла. Кровообращение медленно восстанавливалось. Ура! Хоть ничего не успела отморозить, покувыркаемся еще, значит. Я скосила глаза и чуть не грохнулась в обморок: давешний мой знакомый Иса, сурово сдвинув брови, крутил рулем, мчась на бешеной скорости по вечерней трассе. «Вот те раз!»

— Ты же Иса? — осмелилась подать я голос. — А то и не знаю, кого благодарить за спасение.

— Не благодари — я сделал то, что должен, — отозвался тот хмуро.

— И как только ты там оказался? Прямо чудо какое-то!

— Я оказался там, где должен был, — сказал парень. — Аллах акбар.

— Это точно, — хихикнула я, — неисповедимы пути Господни. Спасибо тебе, Иса. А тот парень, что меня с моста сбросил, он где?

— Убежал, — буркнул Иса. — Куда тебя отвезти? Домой?

— А позвонить можно?

— Звони, — протянул он мне телефон.

Я торопливо набрала Вилькин номер.

— Мусечка. Живая… — всхлипнула Вилька.

— Ты на Ваське? Сейчас приеду. Только не реви.

Я назвала Исе адрес и задумалась.

— Приехали, — он остановил машину.

— Спасибо, Иса, — дотронулась я до его руки.

Тот не ответил, только глаза скосил. Я вышла и бегом дернула до подъезда. Вилька открыла дверь и кинулась меня обнимать.

— Матильда, что же вы без пальто? — удивилась Екатерина Петровна, показываясь из комнаты и окидывая удивленным взглядом мой растрепанный вид.

— Так получилось.

Вилька прижала палец к губам и потащила меня в комнату.

— Да уж дела! — покачала головой Вилька, выслушав меня. — Если б я не знала самолично, на что ты способна, ни за что бы не поверила. А я-то ждала, ждала… звонила, звонила… Потом не выдержала, поперлась внутрь. Меня еще пускать не хотели. Пришлось поскандалить. Короче, прорвалась с боем, можно сказать. Добежала до кабинета — дверь закрыта, тебя нигде нет. Тут-то я поняла, что с тобой опять беда приключилась. Ну, Валера, ну, аспид! Дверь вскрыли, там следак еле живой.

— Ой, а он жив, Сушицкий-то? — не поверила я.

— В реанимации, но жить будет, — уверила Вилька. — Так что Валерке теперь не сладко придется.

— Это точно. Парень этот, Иса, как оказалось, за ним следил. Так что мне повезло просто сказочно. Вот только почему он меня спасать бросился, а не Валерку догонять, понять не могу. Тот увидел, что к нему человек бежит, и бросился через мост на другую сторону. А Иса побежал было за ним, но тут услышал, что я, вроде как, в воде плюхаюсь и побежал под мост. А Краснов-то в курсе?

— Да позвонила уже, — махнула рукой Вилька.

— А он чего? — полюбопытствовала я.

— Не знаю, — хмыкнула Вилька, — сказал, убьет.

— Кого? — не поняла я.

— Откуда ж я знаю, — пожала плечами она. — Рыкнул в трубу: «Убью!» и отключился.

— Блин! Вот теперь что делать? — сокрушилась я.

— Салаты крошить. У нас сегодня банкет. Забыла? Если ты, конечно, в состоянии.

— В состоянии, — кивнула я. — У меня даже насморка нет. Представляешь?

— Ну, что ты грустишь? — Вилька заметила мое подавленное настроение.

— Как-то зыбко все, — посетовала я. — Не люблю жить, не зная, «что день грядущий нам готовит».

— Ха! — откликнулась подруга. — А я предупреждала.

— Сама уговаривала, охмури, охмури, а теперь — предупреждала она… — беззлобно укорила я.

— Охмурить, не значит втюриться самой, — покачала головой Вилька, — а теперь, что ж, назвался груздем…

— Ага. Груздем. Вот где этот Краснов? Может, я при смерти, а ему и дела нет. Убью, говорит… Умора! Знаешь, на что это похоже? На день сурка — каждый день одно и тоже — кто-то хочет меня убить…

— Сурка, не сурка, но какого-то мерзопакостного животного точно, задери его коза! — улыбнулась Вилька. — Уму не постижимо! Редкостное везение у вас, девушка…

— Судьба, — пожала я плечами. — Прав был дервиш. Жалко, зуб утонул.

— За это надо выпить, — предложила Вилька.

— Обязательно, — кивнула я. — Давай. За крокодилов!

— Почему? — удивилась Вилька. — Я хотела за сурка.

— И за крокодилов, — настаивала я, чувствуя, что как путаются мысли.

Гости Екатерины Альбертовны давно разошлись, мы навели порядок и теперь сидели в Вилькиной комнате, предаваясь пагубной привычке к пьянству. Вилька сдалась первая, уснув прямо в кресле. Я вытащила из ее рук недопитый бокал с коньяком и тоже уснула, пристроив голову на подлокотник.